Законопроект, подписанный сенаторами Андреем Клишасом и Владимиром Полетаевым и депутатом Павлом Крашенинниковым («ЕР»), был внесен в Госдуму в декабре 2021 года - вскоре после того, как «страну потрясли шокирующие случаи жестокого обращения с осужденными», как выразилась докладчик, первый замглавы думского Комитета по госстроительству и законодательству Ирина Панькина («ЕР»). Решение проблемы, по её словам, требует «комплекса мер по противодействию применения пыток», и в системе исполнения наказаний тоже.
Сейчас отдельной статьи под названием «Пытка» в Уголовном кодексе нет, а за то, что пытками считается, гипотетически можно быть осужденным по трем статьям. Одна из них - под номером 117 («Истязание»), которая обещает за применение физического и психического насилия «в целях понуждения к даче показаний или иным действиям, противоречащим воле человека, а также в целях наказания либо в иных целях» от 3 до 7 лет колонии. Представителей правоохранительных органов и власти вообще, применяющих пытки к подследственным или заключенным, обычно наказывают за злоупотребление должностными полномочиями (статья 286 УК, от 3 до 10 лет лишения свободы) или за принуждение к даче показаний (статья 302 УК, от 2 до 8 лет).
Что же предлагают авторы законопроекта, принятого депутатами в первом чтении?
Отдельной статьи под названием «Пытка» в УК так и не появится. И по статье 117 судить за пытки не будут: оттуда убирается и примечание, которое расшифровывает, что такое «пытка», и такое отягчающее вину обстоятельство, как «применение пыток» - всё это перемещаются в статью 286 УК, что про злоупотребление должностными полномочиями. При этом понятие «пытка» будет уточнено и максимально приближено к тому, что есть в Конвенции ООН против пыток, к которой Россия давно присоединилась. Наказание за «злоупотребление должностными полномочиями» с применением пыток авторы законопроекта хотят ужесточить: от 4 до 12 лет лишения свободы плюс 10 лет запрета на профессию.
По статье 302 УК, специально придуманной несколько лет назад для следователей и дознавателей, оказывающих незаконное давление на подследственных, авторы считают правильным судить также сотрудников ФСИН, и за принуждение подозреваемого, обвиняемого, свидетеля или эксперта к даче показаний с применением пытки тоже сажать на срок от 4 до 12 лет.
Ужесточение наказаний превратит статьи 286 и 302 УК из тяжких в особо тяжкие и автоматически продлит срок давности по преступлениям такого рода до 15 лет.
«Сейчас статья 302 УК наказывает за выбивание показаний при помощи насилия и издевательств, а будет наказывать за выбивание показаний при помощи пыток. Чем одно отличается от другого, и сколько было привлечено за такие преступления в прошлом году?»- спросил Алексей Куринный (КПРФ).
Г-жа Панькина сказала, что грань между насилием и пыткой определена в том самом примечании в его новой редакции, и будет зависеть «от материалов дела, конкретных, индивидуальных случаев». Привести статистику она оказалась не готова.
Между тем в случае во статьей 302 УК никакой статистики, собственно, и нет. По данным Судебного департамента Верховного суда РФ, с 2016 года по 2021 год за выбивание показаний и применением насилия и издевательств, да и за выбивание показаний вообще в России не был осужден ни один следователь и дознаватель. А что касается статьи 286, по которой обычно наказывают сотрудников правоохранительных органов, пытающих подследственных, обвиняемых и заключенных - тут отдельной «пыточной» статистики нет вообще. Дело в том, что по одной и той же части этой статьи осуждают и за превышение полномочий с применением оружия, и за превышение полномочий с применением насилия и издевательств, и за превышение полномочий с другими отягчающими вину обстоятельствами, а в статистике отражается лишь общее число осуждённых.
Именно это - невозможность отделить пыточные преступления от не пыточных - является одной из причин, почему Комитет ООН против пыток настоятельно и неоднократно рекомендовал России выделить всё-таки пытки в отдельный состав преступления. Из присылаемых Россией статистических данных «неясно, какую долю среди приговоров за превышение должностных полномочий составляют собственно «пыточные» дела. Соответственно, полноценно оценить масштабы явления, сравнить количество приговоров с количеством поступающих сообщений также затруднительно. Об этом на заседании 25 июля 2021 года прямо и довольно жестко заявил председатель Комитета Йене Модвиг. Именно по данной причине Комитет настаивает на закреплении ответственности за пытки в отдельной статье УК РФ», - так говорится в пояснительной записке к другому законопроекту о внесении изменений в УК на ту же тему: он был внесен в Госдуму в начале этой неделе сенатором Людмилой Нарусовой. Г-жа Нарусова как раз и предложила дополнить УК отдельной статьей под названием «пытка». Но её законопроект профильный думский Комитет пока не принял к рассмотрению: все инициативы о внесении изменений в УК должны вноситься в Госдуму с приложением официальных отзывов правительства и Верховного суда, а их-то г-жа Нарусова получить ещё не успела…
Справедливости ради заметим, что и законопроект Клишаса-Крашенинникова проблему учёта все же решает: совершение преступлений с применением пыток в нем выделяется в отдельные составы, пусть и в «старых», «не пыточных» статьях УК - а значит, и судебная статистика будет сообщать о них отдельно.
Из выступлений представителей фракций стало ясно, что предложенный вариант решения проблемы их не вполне устраивает, но за неимением другого они поддержат и его.
Олег Нилов («СР») сказал, что адекватным наказанием за пытки могла бы стать разве что смертная казнь - потому что «сегодня до 5 лет можно получить просто за нажатие компьютерной кнопки, за то, что кто-то что-то сказал или написал, а тут - садисты…» Считать пытки превышением должностных полномочий, как предлагают авторы, справороссы считают неправильным: «отдельная статья должна быть посвящена этому позорнейшему явлению», заявил г-н Нилов, и предложил поддержать г-жу Нарусова.
Алексей Куринный (КПРФ) сказал, что пытки - «проблема системы», но статистики нет, анализ ситуации невозможен, а власти «решили отделаться таким законопроектом», и обратил внимание на то, что если действительно убрать упоминание про пытки в статье 117, то невозможно будет наказывать тех, кто должностным лицом не является, но по приказу должностного лица или по собственной воле сокамерников или кого ещё пытает.
Г-жа Панькина в ходе обсуждения неоднократно повторяла, что в статью 117 пытки в каком-то виде вернуться, да и вообще законопроект ждет серьезная доработка с учетом замечаний Верховного суда. А ВС в своем официальном отзыве, в частности, тоже предлагает оставить в статье 117 УК РФ такой вид истязания, как пытки, «поскольку на практике субъектами преступлений, совершаемых с применением пыток, преимущественно являются лица, не наделенными должностными полномочиями (например, осужденные, вымогатели и т.п.)», и исключение этого пункта, по мнению судей, «может серьезно ослабить противодействие преступлениям, совершаемым с применением пыток, в том числе в следственных изоляторах или исправительных учреждениях», более того - повлечет пересмотр приговоров и смягчение наказаний осужденных именно по этой статье и за это ранее. По статистике Судебного департамента при ВС за 2016 - 2020 годы за истязания пыточного характера осуждено в России 189 человек…
Ярослав Нилов (ЛДПР) сказал, что Россия - «цивилизованная страна, и от всего этого надо избавляться» - в том числе и потому, что это портит имидж государства. А Олег Леонов («Новые люди») напомнил, что в конце января эта фракция проводила круглый стол, посвящённый проблеме пыток в России, в нем участвовало много правозащитников, и общее мнение участников обсуждения тоже было таким: одного закона мало, хотя и он - «шаг в правильном направлении», нужны усилия всего общества. «Мы призываем отменить практику использования в судах доказательств, добытых под пытками»,- заявил г-н Леонов. Ко второму чтению депутат предложил прописать, что пыткой может быть не только действие, но и бездействие - «например, не оказание месяцами необходимой медицинской помощи, сейчас в таком положении в СИЗО находится Сергей Эдуардович Зуев» (ректор Шанинки, которого следствие обвиняет в мошенничестве - «МК».)…
Второе чтение может состояться в марте.
