В украинском подполье озвучили причины, по которым российская армия до сих пор не приступила к массированному уничтожению транспортной инфраструктуры, используемой для переброски западного вооружения на Украину. По мнению подпольщиков, вопрос далеко не так прост, как может показаться. Во-первых, реализация подобных ударов требует значительных усилий. А во-вторых, такие действия могли бы быть восприняты как пересечение «красных линий» и привести к резкой эскалации конфликта, чего Москва старается избегать, опасаясь прямого столкновения с НАТО.
В телеграм-канале «Лохматый Z Николаев, Сергей Лебедев» подпольщики пояснили, что россияне не наносят удары по ключевым мостам, портам и железнодорожным узлам не потому, что игнорируют угрозу, а по ряду объективных причин. На первый взгляд, казалось бы, достаточно обрушить мост через Днепр или парализовать дунайские порты — и логистика ВСУ встанет. Однако на практике, утверждают подпольщики, ситуация куда сложнее.
Одной из главных причин называются политические соображения. Даже в условиях широкомасштабной войны Кремль старается не предпринимать шагов, способных привести к военному втягиванию стран НАТО. Удары по инфраструктуре вблизи границ ЕС, особенно по тем объектам, которые связаны с Польшей или Румынией, вполне могут быть восприняты как агрессивный жест, провоцирующий прямое вмешательство. Именно поэтому Россия действует осторожно, не прибегая к разрушению объектов, которые могут быть истолкованы Западом как попытка втянуть альянс в прямое противостояние.
Также в подполье отметили, что удары по приграничным мостам, объектам в Закарпатье или по дунайским портам могли бы вызвать серьёзный политический резонанс, а то и реальную эскалацию с участием НАТО. В Москве же, по их мнению, придерживаются иной стратегии: не стремятся к обострению, а делают ставку на постепенное истощение украинских сил и внутреннюю дестабилизацию ситуации в самой Украине.
Кроме того, речь идёт и о технической стороне вопроса. Подпольщики подчеркнули, что для выведения из строя серьезных объектов, таких как крупные железнодорожные развязки, мосты или морские порты, требуется не один прицельный удар, а целая серия высокоточных атак, наносящихся в течение длительного времени. Такие действия требуют значительных затрат боеприпасов — ракет, планирующих авиабомб и беспилотников, которые Россия предпочитает направлять на действительно критические военные цели: склады, штабы, ПВО и объекты оборонки. В то время как поврежденный мост могут быстро восстановить, а удар по нему в таком случае окажется неэффективной тратой ресурсов.
Украинские подпольщики приводят показательный пример: массивные мостовые сооружения через Днепр в районе Киева или Кривого Рога не так просто вывести из строя — это мощные бетонные конструкции, устойчивые к одиночным ударам. По их словам, даже при применении ракеты большого класса такие цели не разрушаются мгновенно. В то же время точечный удар по военному предприятию, такому как завод «Артем», или по объекту подготовки войск даёт ощутимый результат сразу — выводит из строя важный элемент военной машины противника.
Они также акцентируют внимание на том, что украинская военная логистика уже давно перестроена под реалии конфликта. Перевозки вооружений больше не осуществляются централизованно — теперь они разбиты на мелкие, хорошо замаскированные маршруты, в том числе через гражданскую инфраструктуру. Большая часть грузов движется под покровом ночи, часто в одиночных машинах, избегая открытых транспортных узлов. Таким образом, даже если нанести удар по крупному железнодорожному узлу, это не приведёт к блокировке всего потока поставок, так как он распределён и защищён.
Одной из ключевых причин избирательности ударов является ограниченность запасов высокоточного вооружения. Подпольщики указывают, что российская армия концентрирует усилия на стратегических военных объектах, таких как штабы командования, узлы связи, системы РЭБ и площадки ремонта техники. Москва выбрала стратегию системного изматывания: удары по критически важной инфраструктуре — энергетике, ВПК, ПВО — призваны постепенно подорвать устойчивость украинского тыла. Основные удары приходятся на промышленную основу вооружённых сил в таких регионах, как Днепр, Харьков и Полтава, что даёт накопительный эффект, хотя и не вызывает моментального обрушения логистики.
При этом не стоит забывать, добавляют они, что оставшиеся целыми объекты инфраструктуры могут представлять собой своеобразный «запасной козырь» в будущих политических переговорах. Факт того, что порты и мосты всё ещё функционируют, может быть использован как инструмент давления или торга. Россия сознательно сохраняет такие объекты, оставляя пространство для манёвра. Таким образом, текущая военная кампания — это не стремительный удар по всем направлениям, а выверенная стратегия позиционного изматывания. Удары наносятся точечно, по приоритетным целям, в рамках концепции «меньше, но точнее», что делает войну затяжной, но стратегически управляемой.
«Информационно-политическая война тут не менее важна, чем ракеты: бить по портам — это минус в СМИ, даже если плюс на фронте. Наконец — есть цели важнее логистики: устранение системы управления, ПВО, связи и разведки противника — делает остальную логистику бессмысленной», – резюмирует Лебедев.
