Былое и Дума

— К сожалению, часто нам приходится слышать — и в СМИ, и на бытовом уровне, и даже из уст некоторых официальных лиц, — что московская Дума — некий департамент правительства города, который штампует решения мэрии, облачая их в законы и постановления. С этим категорически нельзя согласиться, потому что за 15 лет Мосгордума обрела свое лицо. У нее есть свой стиль поведения, свой почерк, своя, может быть, излишняя регламентированность — и все это отработано годами. Да, правительство в лице мэра вносит в городской парламент большое количество законов. Но это мировая практика! Во всех странах высшие должностные лица правительств вносят на рассмотрение законодательных органов большинство законопроектов. Другой вопрос — как они обсуждаются и затем принимаются. В Мосгордуме сейчас основные дискуссии происходят в двух плоскостях. Первый уровень — это обсуждение документов в рабочих группах на фракциях и на думских комиссиях. Там и идет основная подготовительная работа над проектами документов — вырабатываются поправки, вносятся предложения, идут споры, а фракции вырабатывают свое коллегиальное мнение. Следующий уровень — законопроекты выносятся на обсуждение на пленарные заседания. Кому-то эти заседания могут показаться быстротечными. Ну а с другой стороны — зачем обсуждать второй раз то, что уже обсуждалось? Хотя дискуссии порой случаются жаркие. Когда на экскурсии в Мосгордуму приходят школьники, я вижу, с каким живым интересом они наблюдают за работой депутатов… Иногда диспуты и споры бывают жесткими, но предельно корректными, ведь этого требует регламент! Не всегда Дума однозначно соглашается с предложениями исполнительной власти, но, как правило, в ходе дискуссии находится компромисс. И мало кто знает, что мэр много раз (больше 20!) налагал вето на одобренные Мосгордумой законы!  

— И сколько раз депутаты преодолевали это вето?  

— Неоднократно. А еще я часто слышу о том, что 35 человек (столько сейчас городских депутатов) — слишком мало для Москвы. Зато эти 35 человек работают профессионально. А если будет сто человек — получится уже большой дискуссионный клуб. Недавно один из лидеров одной думской фракции напомнил, что раньше, еще до революции, в городской Думе было 180 человек. Но при этом нужно учитывать, что Думы, которые были в России, создавались и формировались по-разному. Была в Москве и шестигласная дума, и общая, и распорядительная…  

— Что такое шестигласная дума? Неужели там было всего 6 депутатов?  

— Шестигласная дума — один из первых общественных институтов городского самоуправления — появилась еще во времена Екатерины Великой: еще в 1785 году императрица издала указ “О правах и выгодах городов Российской империи”. Об этом я пишу в своей книге “Московское городское самоуправление”. Избиралась эта дума из 6 разрядов (или сословий). Во-первых, в думу входил городской голова. 15 гласных (так назывались депутаты) избирались от “настоящих городовых обывателей”, то есть лиц, обладающих недвижимым имуществом (первоначально это были преимущественно чиновники, затем — купцы); 3 члена — от гильдейского купечества; 16 — от цеховых ремесленников; 15 — от мещан (по одному от городской полицейской части); 16 — от иногородних купцов; 12 — от иностранных гостей (по одному человеку от каждого “народа”) и 1 — от именитых граждан. И вот Общая городская дума (которая была представительным органом) раз в три года выбирала из числа гласных шестигласную думу в составе 6 человек, которой передавались исполнительно-распорядительные функции. Во все времена Дума была разной — но никогда не была профессиональной. В Моссовете, последнем представительском органе Москвы, была 1000 человек — тысяча! Они собирались в Колонном зале Дома союзов, все было очень торжественно, красиво — среди депутатов было много интересных, просто замечательных людей. Они составляли цвет нашего города. Но времена изменились. И потребовался профессионализм в работе парламента, и центрального, и регионального. Что касается современной Мосгордумы, могу привести такой пример: столичные депутаты не голосуют по чужим карточкам, такое просто невозможно — каждый из них голосует за себя лично.  

— Но это не такой уж серьезный стимул появляться на заседаниях. До сих пор в столице не введено ответственности за депутатские прогулы, а законопроект об отзыве депутата уже много лет вносится спикером Платоновым, но дело так и не сдвинулось с мертвой точки…

— Да, сейчас активно дискутируется вопрос о том, что наши думцы не несут никакой ответственности — и в этом есть некоторая сермяжная правда. Можно пропускать заседания, игнорировать голосования… Хотя недавно мы внесли поправки в городской закон о статусе депутата, где прописали их обязанности. Что касается закона об отзыве — вы знаете, как тяжело принимать такой нормативный акт? Такой, чтобы его можно было реализовать на практике? В свое время, когда Петр I формировал прообраз представительного органа власти (а в него тогда избирали по сословиям), он со свойственной ему прямолинейностью установил ответственность за злоупотребления по службе — “батоги нещадные”, ссылку на Азов и даже смертную казнь. Но! За злоупотребления слуг народа могли при этом ответить выбравшие их слои населения в форме штрафа. За неявку на заседание без уважительных причин гласные последней дореволюционной Думы подвергались денежным штрафам, замечаниям и даже временному исключению из Думы. Вот бы нам такую ответственность ввести для избирателей! (Смеется.) А вообще мое мнение: надо ввести такую систему, при которой избиратели могли бы знать, как участвует депутат в голосовании, как он ведет прием населения. И такая информация должна быть доступной не только в предвыборный период, но и в течение всего срока работы депутата. Чтобы мы — избиратели — постоянно знали, ходит ли депутат на заседания, как работает с обращениями граждан. Думаю, Дума будущего сможет принять необходимые поправки в свои регламентные документы.  

— Как вы думаете, многим ли москвичам это действительно интересно знать?

— Думаю, нет. Но все больше москвичей задают вопросы: а чем же занимается Дума? И один из недостатков ее работы, я считаю, — неумение рассказать об этом. Деятельность у депутатов скучная, рутинная.  

— Может быть, потому, что москвичам не слишком заметно, как работают городские законы? Много лет пытались вести мониторинг их исполнения, однако пока результатов не видно.

— Возьмем самый важный закон Москвы — о бюджете. Дума постоянно обращается к его статьям, работая на комиссиях и обсуждая насущные городские проблемы. За исполнение же законов должна отвечать другая ветвь власти — исполнительная. Недавно мы приняли закон о правовых актах, который предполагает, что, когда закон поступает в правительство и его подписывает мэр, к нему должен прикладываться проект поручений мэра, где четко прописано, кто и что должен сделать во исполнение этого закона. И те механизмы, о которых вы говорите, должны быть четко прописаны — это уже стало законной нормой.  

— Как еще депутаты взаимодействуют с правительством?

— Например, каждый вторник они присутствуют на заседаниях правительства — и больше всего вопросов задают именно они. А во многих ли регионах России глава региона практически дважды в неделю встречается с депутатами? Один раз — по вторникам, в 8.30, с руководством Думы, а второй раз — в четверг, когда мэр принимает депутатов по самым насущным вопросам. И это выработанная за многие годы в Москве практика.  

— Может, это и дает основания называть Думу карманной?

— Но ведь депутаты идут к мэру решать вопросы избирателей, которые сами не могут пробить! Дума — не только законодательный, но и представительский орган. И когда говорят, что Думу не видно, я отвечаю: что важнее — спор или решение? Конечно, решение и его выполнение. Да, споры тоже случаются. Ведь в Думе работают три фракции. Кстати, нынешнее устройство Думы во многом напоминает дореволюционное. К примеру, раньше в Думу вместе с депутатом (гласным) обязательно избирали кандидата в гласные. То есть если гласный по каким-то причинам выбывает, существовала замена. И сегодня, когда мы выбираем депутатов по партийным спискам, у партии всегда есть возможность провести ротацию из списка — и такие примеры известны. Сейчас в Думе смешанная система — 17 человек будут избираться по мажоритарным округам и 18 — по партспискам. Похожая система была в Москве и в XVIII—XIX веках, когда одних гласных избирали от каких-то корпораций, а других — от территорий. На выборы в Мосгордуму, намеченные на 11 октября, пойдут 6 из 7 зарегистрированных в России партий. Кому отдадут голоса избиратели, покажет время.  

— Уже два года при Мосгордуме работает Молодежная палата. Как вы считаете, в ней есть смысл?

— Я считаю, что Молодежная палата — очень хорошая находка. Таким образом думцы готовят себе достойную смену. Да и ребятам, которые являются членами палаты, работать очень интересно: они предлагают оригинальные, свежие решения, выступают с массой полезных инициатив, многие из которых помогают депутатам найти новые пути решения проблем.  

— Какие нововведения вы ввели в практику работы полномочного представителя мэра в Мосгордуме?

— Мы стали регулярно проводить совещания с представителями Думы и различных департаментов и структурных подразделений исполнительной власти города — обсуждаем там законодательные акты, которые нужно доработать, думаем, какие необходимы новые законы. И такая практика уже стала для нас нормой. А кроме того, мы обсуждаем перспективы ближайших заседаний Думы и решаем, какие вопросы требуется внести в повестку во внеочередном порядке, вносим коррективы в планы. Но, как правило, лидирующие голоса на таких совещаниях принадлежат депутатам Мосгордумы. Что же касается моих полномочий, то они строго определены регламентом. Я присутствую на заседаниях Думы и могу, например, отозвать тот или иной законопроект до принятия — чтобы мэр составил к нему свое заключение. Моя роль заключается в том, чтобы две ветви власти могли находить компромиссные решения. И тут совершенно не важно, какую партию представляет тот или иной депутат.  

— Есть ли в российской истории примеры существования подобных уполномоченных между двумя ветвями власти?

— Нет. В России было и городское самоуправление, и губернаторство (для Москвы — генерал-губернатор) как представительство царя. Городской голова, можно сказать, сидел на двух стульях — он был одновременно и спикером, и главой исполнительной власти. Ну а избирательное законодательство тогда было куда жестче нынешнего. Знаете, к примеру, что женщины вообще не имели права принимать участие в голосовании — в органы городского самоуправления?  

— Нет.  

— Женщины могли передать свой голос мужу, сыну, дядьке, брату… В дореволюционной России городскими избирателями могло быть очень небольшое количество людей — примерно 0,7% от общей численности городского населения. Ограничений было великое множество: по возрасту, материальному положению. Голосовать могли только люди, которым исполнилось 25 лет. И сначала выбирали выборщиков, а уж потом те выбирали самих гласных. Голосовать не могли священники, владельцы питейных заведений, винных лавок, а также те, у кого были долги перед городским имуществом. Представляете, сколько сейчас людей было бы лишено избирательного права?  

— Как вы считаете, не пора ли восстановить историческую справедливость и ограничить избирателей в правах?  

— Нет, такого мы делать не будем, с весны 1917 года все выборы у нас всеобщие, равные, прямые при тайном голосовании — и, думаю, от этого принципа отступать нельзя. А то так договоримся и опять лишим женщин права голоса!  

— Да уж… По вашему мнению, партийная система принесла Мосгордуме больше пользы или вреда?  

— Думаю, пользы. Раньше, когда в Мосгордуме не было партийных фракций, законы принимались достаточно долго. Причем основное время уходило не на обсуждение сущности законопроекта, а на удовлетворение личных амбиций творцов поправок к нему. Партия всегда несет ответственность за своих членов — это общемировая практика. Поэтому Дума стала работать лучше. А скоро москвичам предстоит выбрать новую Думу. Хочется верить, что они сделают правильный выбор.