Поясню примером. Одна из “11” — Анна Чэпмен — уже окрещена американской печатью “девочкой Бонда”. Остроумно, но абсолютно неверно. По определению не может быть никакой девочки Бонда, если нет самого Бонда. И в самом деле, представьте себе сценарий, в котором девочка Бонда соглашается в разговоре по телефону встретиться с российским “консульским работником”, которого она никогда не слышала и не видела; стыкуется с ним в каком-то кафе на Манхэттене, хотя по законам шпионского жанра должна вести дела только со своим “поводырем”, и отдает ему “в починку” компьютер, с помощью которого шлет в “центр” свою чепуху. “Консул” оказывается подсадной уткой — агентом ФБР, и кафе набито другими агентами этого бюро. Но девочка Бонда ничего этого не замечает. Более того, покинув кафе, она идет в магазин “Verizon” и покупает мобильник. Следовавшие за ней агенты подбирают выброшенный (!) ею чек, где имя бондовской девочки уже не Анна Чэпмен, а Ирина Кутсова. И, наконец, ее адрес на чеке: “99 Fake Street”, что в переводе на русский язык означает: “Липовая улица, дом 90”. Липовая — не в смысле аллея лип, а в смысле вымышленная. По-видимому, девочка Бонда обладала чувством юмора, но не искусством шпиона.
Так вот, ни один голливудский продюсер не принял бы такой сценарий. А если бы и принял, то Джеймс Бонд застрелил бы эту девочку в первых же кадрах, чтобы больше не путалась под ногами…
Знакомясь со шпионским фарсом, который разыгрывается сейчас в судах нескольких американских городов, невольно вспоминаешь знаменитый роман Грэма Грина “Наш человек в Гаване”. Герой романа, став шпионом поневоле, посылает своим хозяевам чертеж “секретного оружия” — пылесоса. В “деле 11” нет даже пылесоса. Одна лишь пыль. Пылесос Грина засасывал наше внимание. А здесь засасывается скука. Недаром один из “11 неизвестных” проживал в городке Хобокен, штат Нью-Джерси, который считается символом американской провинциальной скуки и глуши. Наш человек в Гаване, то бишь Хобокене, оказался в другой среде, название которой слишком напоминает название столицы Кубы — Гавана.
Пыль явно набилась в глаза и ноздри агентов ФБР. Представьте их положение: они думают, что накрыли шпионскую сеть. Сеть есть, а шпионажа нет. ФБР вело “11 неизвестных” более десятилетия. И ничего. Никакого шпионажа; одна лишь сеть. По этому поводу могли возникнуть лишь две версии, взаимно исключающие друг друга. Версия первая. “11 неизвестных” — суперсупершпионы, не оставляющие никаких следов; они орешек, который не по зубам ФБР. Вторая версия. “11 неизвестных” — куклы-дилетанты в руках кукловодов-дилетантов. Лишь через несколько лет фэбээровцев озарило, что король голый, что “мальчика не было”, как и девочек Бонда. Недаром мы сейчас наблюдаем странную картину. В судах прокуроры доказывают не шпионскую принадлежность подследственных, а то, насколько допустимо их освобождение под залог, посадка под домашний арест, окольцовывание электронным браслетом и так далее. Никому из “11 неизвестных” не предъявлено обвинение в шпионаже. Ничего более оскорбительного для подлинного шпиона быть не может.
Как говорит директор Вашингтонского музея международного шпионажа Питер Эрнест, преследование “11” за то, что они занимались “отмыванием денег”, напоминает преследование мафии лишь за то, что она не платит налогов.
...В США львиную долю бюджета на разведку получает не ЦРУ, а Агентство национальной безопасности — супертехнический супершпион, оснащенный спутниками, которые могут сфотографировать из космоса мяч для игры в гольф; шифровальными и дешифрующими суперкомпьютерами, взламывающими практически любой код; подслушивающими станциями, которые якобы могли засекать разговоры членов Политбюро из “ЗИЛов”. Короче, АНБ начинено всеми чудесами нанотехнологического инновационного шпионажа. Силиконовая долина, которую недавно посетил президент России Медведев, сыграла выдающуюся роль в создании “шпионажа технотронной эпохи”. Кто знает, если бы у нас была своя Силиконовая долина, хотя бы в виде осколков задуманного Сколкова, нам не пришлось бы пестовать “девочку Бонда” без Бонда и посылать нашего человека в Хобокен, на родину Фрэнка Синатры. Я, конечно, не хочу впадать в другую крайность и утверждать, что роль шпиона во плоти и крови, особенно — крови, уже сыграна окончательно и бесповоротно. Но в эпоху всех этих айфонов и айподов, в эпоху твиттеров и фейсбуков собирать информацию, поклевывая зерна провинциальной Америки, это даже не сизифов труд. Скорее мартышкин. И “11 неизвестных” так же похожи на реального Абеля или Бержеса и тем более на литературно-телевизионного Штирлица, как мартышка на человека.
Упомянув разведчиков прошлого, я инстинктивно подумал о том, на кого же мы будем менять “11”, если их все-таки упекут в тюрьму? Щаранских у нас уже больше нет, во всяком случае — за решеткой…
Но, несмотря на все вышесказанное, дело об “11 неизвестных” не фарс и не оперетта. Оно может оказаться бомбой замедленного действия в руках противников “перезарядки” в российско-американских отношениях. Как на Потомаке, так и на Москве-реке. Недаром это дело уже взяли на вооружение некоторые американские сенаторы с целью провалить ратификацию нового соглашения между нашими странами о сокращении наступательных ракетно-ядерных вооружений. Недаром это дело так раздражает своей несвоевременностью и несовременностью не только Кремль, но и Белый дом.
Миннеаполис.
