— Каков среднестатистический портрет участника вашего движения?
Роман Доброхотов: Это люди от 20 до 26 лет, с высшим образованием, творчески мыслящие и желающие изменить политическую ситуацию. Конечно, есть и другие интересы — спорт, книги, искусство… Есть у нас, например, парень, который родился в Бирюлеве, уехал в Америку, служил в НАТО, но вернулся на Родину и пришел в движение. Наверно, он что-то понял, осознал, поэтому и изменил отношение, взгляды.
Роман Доброхотов (1983 г.р.) придерживается либерально-демократических взглядов, неоднократно участвовал в “Марше несогласных”, был активистом молодежного движения “Идущие без Путина”. Привлек к себе внимание СМИ в 2008 году, прервав речь президента Дмитрия Медведева в Кремле.
Антон Смирнов: В основном это студенчество, от 16 до 25 лет. Совершенно разные люди, которые интересуются всем. Нет характерных черт, есть просто желание что-то сделать.
Антон Смирнов (1983 г.р.) вступил в движение в 2005 году. Сначала активист молодежного движения “Наши”, потом руководитель московского штаба. В апреле на съезде движения избран федеральным комиссаром.
— Какие цели преследует молодежь, вступая в ваши ряды?
Р.Д.: Люди приходят ради общения, нарабатывают менеджерский опыт. Кроме того, участники знают, что если с ними что-то случится, то есть кому их защитить. Недавно нашему товарищу во время акции омоновец сломал руку, теперь парень лежит в больнице. Благодаря нам на милиционера завели уголовное дело… В отличие от “Наших” мы не заманиваем коврижками, не обещаем протекции. Там, кстати, никто карьеры не сделал. Да, в движении “Мы” нет системы поощрений. Но, может быть, это к лучшему. Мы не зависим от финансирования или конъюнктуры.
А.С.: Кто хочет построить карьеру, действительно что-то изменить в стране. Я, допустим, пришел в движение в 2005 году. На тот момент мне надоела монотонная жизнь — дом, университет, дом. Хотелось чего-то нового. Здесь получил самое главное — общение… Если вы думаете, что кто-то будет звонить, чтобы пристроить комиссара на теплое место, то ошибаетесь. Единственное, что мы можем, — помочь определиться, свозим на Селигер. Там работодатель напрямую может встретиться с работником. Оттуда и стажировки, перспективы трудоустройства.
— Идеология политических движений базируется на образе врага. Какой у вас противник? Против кого боретесь?
Р.Д.: Против диктатуры правящей власти. Если личностно, то против Путина, Медведева и многих других. Нельзя не вспомнить и “Наших”, “Молодую гвардию”, “Россию молодую”. Все эти движения борются против нас, приходят на акции, мешают. Но мы не считаем их большими врагами, не обращаем внимания на кремлевских гопников.
А.С.: У нас есть “Манифест” — основной идеологический документ. Следуя ему, есть враги внутренние и внешние. Внутренних мы называем “победимцами” — это те, кто изображает деятельность, но не работает. Их нужно убрать или сменить. К ним, например, относится движение “Мы”. Внешние враги меняются в зависимости от геополитической обстановки. Сейчас это страны, имеющие к нам территориальные претензии.
— Чего сегодня не хватает молодежным движениям и молодежной политике в целом?
Р.Д.: Для оппозиционной молодежи не хватает ярких настроений. Сегодня нет сильных лидеров, организаторов. Если бы в движении “Мы” была бы сотня Романов Доброхотовых, то революция уже давно бы произошла.
А.С.: Не хватает содействия местных властей. Не надо думать, что если мы прокремлевские, то нам везде открыты дороги. Это не так. Многое достается очень нелегко.
