Владимир Путин обвинил Евросоюз в том, что его во многом невнятная позиция в газовой войне фактически дает Украине карт-бланш на невыполнение своих обязательств по транзиту. Это обвинение прозвучало по итогам переговоров с Ангелой Меркель. Российский премьер ответил на одну из реплик канцлера ФРГ, которая заявила, что “в таких ситуациях редко бывает виноватой одна сторона”.
Двухдневный визит Путина в Германию (сначала — Берлин, потом — Дрезден) фактически сжался до одних суток — из-за предстоявших в субботу переговоров с Юлией Тимошенко.
В немецкой столице премьер-министр провел переговоры с руководством трех компаний — крупнейших партнеров “Газпрома”: немецкой “Е. ОН. Рургаз”, французской “Газ де Франсе” и итальянской “Эни”. На встрече обсуждалась возможность создания консорциума для обеспечения транзита газа через Украину. Речь шла о том, чтобы поставить украинцам тот самый газ для технологических нужд, без которого Незалежная якобы никак не может возобновить транзит. Необходимый для возобновления транзита объем голубого топлива должен был принадлежать консорциуму. Таким образом, если бы Украина позже отказалась оплачивать “технологический газ”, то деньги с нее требовал бы не только “Газпром”, но и европейские газовые компании. Между тем источник в Правительстве России после переговоров Путина и Тимошенко, которые завершились в ночь на воскресенье, заявил, что идея консорциума отпала. Тем не менее, по сведениям “МК”, это не совсем так: по словам источника в Кремле, российская сторона будет решать вопрос, нужен в итоге консорциум или нет, только после подписания договора “Нафтогаза” с “Газпромом” на транзит и поставки голубого топлива. Таким образом, на момент сдачи этого номера в печать осталось неясным, где возьмет Украина газ для технологических нужд…
В Берлине Владимир Путин и Ангела Меркель, пообщавшись друг с другом, дали совместную пресс-конференцию. У германского канцлера спросили, согласна ли она с заявлениями российской стороны о том, что в прекращении транзита газа в Европу виновата Украина. “Я не хочу никого обвинять, но очень редко в такой ситуации бывает виновата одна сторона”, — заявила Меркель. Фактически это и было обвинение. ВВП возмутился и, естественно, не смог промолчать: “Я позволю себе расширить ответ госпожи канцлера. Конечно, редко бывает виновата одна сторона. Но если говорить об ответственности, то уж и не две точно, — парировал он. — Мне кажется, что позиция Евросоюза, который ставит на одну доску Украину и Россию, фактически является поддержкой Украины, которая нарушает свои транзитные обязательства”. И это тоже было обвинение. Канцлер ФРГ выслушала его с непроницаемым лицом. “Хорошо, — кивнула она. — Но я хотела бы добавить, что члены Европейского Союза верят, что получат газ, поэтому необходимо, чтобы и поставщик, и транзитер добились определенного соглашения. Я думаю, что это и в интересах России”. Путин, который при последних словах Меркель с трудом подавил улыбку, тихонько хмыкнул: “Яволь” (“Хорошо”. — Н.Г.).
Из Берлина председатель правительства отправился в Дрезден. Причем попал, что называется, с корабля на бал: прямиком из аэропорта он поехал в Государственный оперный театр (перед этим, правда, заскочил в гостиницу — надеть смокинг и бабочку). Именно в опере ВВП вручили Саксонский орден благодарности — торжественная церемония проводится ежегодно, награждают в трех номинациях: за заслуги в области политики, спорта и культуры. Путин получил награду, можно сказать, за политико-культурные достижения: возвращение в Дрезденскую галерею старых мастеров трех картин, старания в российско-саксонском культурном обмене и за “будущий вклад” в развитие российско-германских отношений. То есть политические заслуги ВВП зачли авансом…
Последним пунктом программы значилась встреча с главными редакторами ведущих германских СМИ. Началась она с темы сна. ВВП в ожидании переводчика общался с журналистами по-немецки, но через какое-то время не выдержал и предложил: “Ну что, пойдемте поспим?” Это была актуальная идея — общение началось в первом часу ночи местного времени и, соответственно, в третьем часу ночи по Москве. “Для начала я хочу представить вам господина Сокурова, — начал премьер, когда переводчик, наконец, пришел. — Это наш известный кинорежиссер. Он хочет поставить “Фауста”.
Главные редактора определенно озадачились, какое отношение к их встрече имеет Александр Сокуров. Зато сам режиссер был явно доволен тем, что имеет возможность проинформировать о своем проекте столь представительную аудиторию. Гость триумфально заявил: “Нас не смог разлучить нацизм, нас не смог разлучить сталинизм, нас не сможет разлучить никто”. “Даже Украина…” — хотелось добавить сюда.
Разумеется, основная масса вопросов Путину касалась газовой войны. ВВП, как водится, не щадил украинских партнеров. Обвинив Киев в том, что тот украл голубое топливо из транзитной трубы, премьер назвал этот факт “технологическим варварством”. Историю конфликта Путин изложил журналистам очень подробно, при этом называя те или иные цифры, он записывал их на бумаге. К концу беседы на листке буквально не осталось живого места. Один из редакторов попросил ВВП оценить политический ущерб, нанесенный России газовой войной. “Ущерб большой, — просто ответил премьер. — Но у нас нет выбора, ведь каждый раз повторяется одно и то же в течение 15 лет. В течение всего года партнеры уклоняются от реальных переговоров, а в конце года начинается легкая истерика, которая сводится к элементарному шантажу: или дайте нам дешевый газ, или мы транзит в Европу не пропустим”. ВВП напомнил, что в конце прошлого года Россия предложила Украине покупать газ по 250 долларов за тысячу кубометров. “После долгих споров они нам сказали, что за 250 покупать не будут, а 250 — это без права реэкспорта. В итоге я лично предложил премьер-министру Украины: “Приезжайте, подписывайте по 250 с правом реэкспорта. Хрен с вами! — глава кабмина лихо взмахнул рукой. — В итоге средняя цена по году составила бы 235 долларов. Но те отказались — от того, о чем сами нас просили!”
Немецких журналистов интересовало, сообщила ли Путину Ангела Меркель о том, сколько запасов газа осталось в Германии. И если они кончатся, Россия “оставит Германию на морозе”? ВВП на секунду потерял дар речи. “Я протестую против самой формулировки вопроса, — устало произнес он. (Наверное, Путин уже потерял счет количеству протестов, которые ему приходилось выражать за эти дни.) — Почему вы спрашиваете меня, оставим ли мы вас на морозе? Почему вы не спрашиваете, пустит ли Украина ваш газ через свою территорию?” Ответ на этот вопрос, наверное, заключался в том, что перед главными редакторами сидел не представитель Украины, а представитель России. И он в который раз поведал о том, что РФ направляет украинцам заявки на поставки газа, а украинцы их отклоняют. “Все, что я об этом говорю, — абсолютная правда. Не верите — поговорите с теми, кому доверяете”, — посоветовал он собеседникам. А если они в данной ситуации не доверяют никому?..
Напоследок главные редактора, у которых к тому времени уже слипались глаза, полюбопытствовали, сколько часов в день спит ВВП. Путин взглянул на часы. “Осталось три, — сообщил он и почему-то показал восемь пальцев. — А вообще шесть часов”.
