Когда-то у него была трехкомнатная квартира, огромная дача под Баку, стабильная и счастливая жизнь. Все это навсегда осталось в прошлом тревожным зимним вечером 1990-го, когда за считаные секунды пришлось собраться и покинуть дом. О начавшихся беспорядках предупредил знакомый азербайджанец. Он же, рискуя собственной жизнью, приютил Матевосовых у себя, а когда ему позвонили и сказали: “Мы знаем, что ты прячешь армян”, — укрыл их в своем гараже. С помощью друзей семья добиралась и до аэропорта. Куда лететь, выбирать не пришлось — рейс был лишь один, на Москву. В январскую стужу вчерашние бакинцы в чем были оказались в Первопрестольной.
— Моя теща успела накинуть только легкое пальто, поэтому я, видя, что она замерзает, отдал ей свою одежду, — рассказывает Эдуард Левонович. — Видимо, от волнения и холода сразу простудился и с температурой 39,5 вынужден был решать все вопросы с нашим размещением. Но тогда это как-то не замечалось — настолько сильным был стресс, ведь за один миг разрушилась вся наша жизнь…
Потом был отъезд в Армению, где Матевосовым выделили комнату в общежитии. Но скоро супруга Эдуарда Левоновича заболела. Местные врачи обнаружили опухоль, но помочь не смогли — посоветовали обратиться к московским светилам. Так наш герой снова оказался в российской столице. На этот раз навсегда. Жену долго лечили, но спасти не смогли. В 1999-м ее не стало.
— Так я остался один, — рассказывает Эдуард Левонович, — дети жили своими семьями. Тогда мой брат предложил прописаться у него на Сокольническом Валу. Мы с ним заключили договор с оговоркой, что документ может быть расторгнут в судебном порядке или по обоюдному согласию. Я некоторое время пожил у него, но потом не захотел мешать. Их там и так четверо жило в двухкомнатной квартире, а тут еще я… В общем, я принял решение съехать. За эти годы, наверное, раз 15 менял место жительства, но знал, что как ветеран могу рассчитывать на квартиру после 10 лет проживания в Москве. И как только положенный срок истек, решил встать на очередь.
Первым делом Матевосов пошел в собес, чтобы оформить соответствующие бумаги. Так был дан старт бюрократической волоките. Пенсионера попросили собрать целый ворох документов, в том числе не имеющих, на первый взгляд, никакого отношения к квартирному вопросу. Справку из вуза, где учился племянник, например. Но когда все было собрано, ветерану в его просьбе отказали. Обосновали это тем, что он официально прописан в квартире общей площадью 54,2 кв. м, а это значит, что на каждого человека там приходится больше 10 кв. м, что является необходимым минимумом. Почему в расчет бралась общая, а не жилая площадь, которая составляет 32,2 кв. м, ветерану объяснить так и не смогли.
— Интересно, те, кто принимал это решение, заставляют спать свою жену или ребенка в ванной или на балконе? — говорит Эдуард Левонович. — Ведь любому человеку понятно, что в жилую площадь входят только помещения, пригодные для жизни! А еще я не могу понять, на каком основании меня причислили к семье брата и делят между нами жилплощадь. У меня своя семья, а там я просто прописан. Вот смотрите, так и в законе написано.
Он показывает выписку из Жилищного кодекса: “К членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители данного собственника. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и в исключительных случаях иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи”. По словам Эдуарда Матевосова, его брат в состав семьи не включал, однако это обстоятельство чиновников, кажется, тоже не слишком беспокоит. В какие бы высокие инстанции он ни отправлял письма, ему упорно отвечают про общую жилую площадь и проживающую на ней семью.
Впрочем, недавно нашли и другую зацепку для отказа — объявили Эдуарду Левоновичу, что подразделение, в котором он воевал, не входило в состав действующей армии, а это значит, что льготы и преференции, на которые он вправе рассчитывать, несколько иные. Так, согласно статье 17 закона “О ветеранах”, военнослужащие этой категории могут быть обеспечены жильем только в случае “выселения из занимаемых служебных жилых помещений”. А вот что делать тем, кто, как Матевосов, никаких служебных квартир не занимал, из закона, увы, непонятно…
— Вот уже три года я пытаюсь доказать, что не гималайский верблюд, — иронизирует он. — Особенно меня потрясло, когда сказали, что мой полк не входил в действующую армию. Хотя на самом-то деле мы в войну совсем не ящики с патронами собирали, а служили в боевой части на Западной Украине, где свирепствовали бандеровцы. В 1945-м ждали приказа лететь на Берлин, но не успели — командир объявил о конце войны. При этом на фронт я пошел добровольцем в 17 лет, хотя у меня как у рабочего была бронь! Потом до 50-го года продолжал сверхсрочную службу в армии. Мог ли тогда подумать, что спустя 60 с лишним лет мне придется кому-то это доказывать? Стыдно и обидно делать это на 87-м году жизни…
После безуспешных попыток “достучаться до небес” Эдуард Левонович Матевосов полгода провел в госпитале ветеранов войны. Сейчас он с трудом ходит, поэтому уже физически не может отстаивать очереди в собесах и приемных. Но все еще верит в справедливость, которой иногда свойственно возводить человеческие законы выше юридических…
Комментарий эксперта.
Как пояснил “МК” юрист Петр Носов, с правовой точки зрения придраться здесь не к чему. В соответствии с указом Президента РФ от 07.05.2008 г. №714 “Об обеспечении жильем ветеранов Великой Отечественной войны 1941—1945 годов” была поставлена задача завершить обеспечение жильем нуждающихся в улучшении жилищных условий ветеранов Великой Отечественной войны, имеющих право на соответствующую социальную поддержку согласно Федеральному закону от 12.01.1995 г. №5-ФЗ “О ветеранах”. Таким образом, при решении вопроса о том, имеет ли ветеран право на улучшение жилищных условий за счет средств федерального бюджета, следует руководствоваться исключительно законом “О ветеранах”. Учитывая то, что Эдуард Матевосов является военнослужащим, проходившим военную службу в воинской части, не входившей в состав действующей армии, а сведений о том, что его выселяли из занимаемого служебного или иного помещения не имеется, то, вероятнее всего, права на предоставление жилого помещения за счет средств федерального бюджета ветеран не имеет. Никаких других льгот для обеспечения жильем законодательством не предусмотрено.
Однако, по словам юриста, отказ в постановке на учет ветерана в качестве нуждающегося в улучшении жилищных условий можно будет обжаловать, только сначала необходимо обратиться с заявлением о постановке на учет в службу “одного окна” управы района Сокольники. Получив отказ, необходимо написать заявление об оспаривании ненормативного правового акта и, собрав комплект документов в обоснование своих требований, подать их в суд.
— Полагаю, что вполне обоснованным было бы внесение в действующее законодательство изменений, направленных на обеспечение жильем всех ветеранов Великой Отечественной войны — независимо от того, проходили ли они службу в воинских частях, входивших в состав действующей армии, или нет, — добавил Носов.
