О несчастном ребенке Максиме Кузьмине, погибшем этой зимой в приемной семье в США и в связи с этим ставшем объектом самых яростных споров и политических спекуляций, появилась новая информация. Вскрытие показало, что у трехлетнего мальчика имелись серьезные проблемы с психикой, он мог биться головой о стену, царапать себя, наносить себе удары острыми предметами. А еще он мог задерживать дыхание до тех пор, пока не терял сознание, — об этом вспоминает уже сама Лора Шатто, приемная мать Максима.
Вот тут у меня возникает вопрос. Как могла мать, неоднократно наблюдавшая подобные психопатические проявления у сына, отпустить его гулять во двор с одним только двухлетним братом? А сама в это время отправиться принимать душ? Любая нормальная мать вам скажет, что даже абсолютно здоровых детей такого возраста нельзя оставлять без присмотра! И не только во дворе, но даже в собственной комнате. Никогда не знаешь, откуда выковырнет он какую-нибудь гадость и проглотит, какую мелочь найдет, чтобы засунуть в ухо, в нос, куда залезет, откуда свалится... Нормальная мать принимает душ, только когда рядом с ребенком находится кто-то из взрослых. Или когда ребенок спит. А уж если у малыша такие расстройства поведения — с него вообще нельзя спускать глаз ни на мгновенье!
Я не знаю, можно ли привлечь Лору Шатто к ответственности, — для этого нужно знать законодательство штата Техас. Но как приемная мать она не состоялась. Говорю об этом не для того, чтобы осудить американское усыновление — я за него обеими руками была всегда и остаюсь сейчас, хотя его больше нет. Потому что я видела в США огромное количество чрезвычайно внимательных, заботливых родителей, воспитывающих детей из России. И еще потому, что на месте Лоры Шатто могла быть и любая российская приемная мать.
Дело в том, что быть приемным родителем гораздо труднее, чем кровным. Как ни крути, женщина, носившая ребенка девять месяцев и произведшая его на свет, начинает дышать с ним одним дыханием, чувствовать его боль, предугадывать его потребности. Конечно, матери бывают разные, но я имею в виду нормальных.
Приемная мать должна обладать особыми качествами и гораздо большей душой, нежели просто женщина, решившая родить. Ей нужно будет научиться чувствовать и понимать чужого ребенка. Чувствовать и понимать настолько, чтобы он стал своим. Ей надо учиться тому, что родная мать впитывает через общую кровеносную систему с еще не рожденным младенцем. Ей надо знать об огромном количестве проблем, которые ее ждут. Поэтому низкий поклон всем состоявшимся приемным матерям — и российским, и американским.
Детям же несостоявшихся, коих несть числа в любом государстве, можно только посочувствовать. И при этом напомнить государству — опять же любому, — что людей, решивших стать приемными родителями, надо очень тщательно готовить. Будущие усыновители, особенно те, у кого нет родных детей, могут многого не понимать.
Сегодня я прочла заметку об американском усыновлении в одной русскоязычной австрийской газете. Там журналистка (русская, между прочим!) на голубом глазу предполагает, что американцы усыновляют детей постарше для того, чтобы получить работника на ферму, или для того, чтобы не стирать пеленки, а получить сразу «готовенького». Видимо, эта женщина не имеет представления о детдомовских детях (а может, и о детях вообще), если считает, что нанять работника за деньги или стирать пеленки сложнее, чем воспитывать изуродованного детдомом и дурной генетикой подростка. Но дело не в журналистке — ведь точно так же могут заблуждаться и сами будущие усыновители, если являются людьми недалекими. Вот только от национальной или государственной принадлежности умственные способности и душевные качества усыновителей не зависят. Их просто надо грамотно и вовремя просвещать. В этом и заключаются главные функции государства в данном тонком вопросе.
