— Мистер Саутер, в чем особенность рейтинга QS?
— Самыми известными из многочисленных международных рейтингов вузов являются три: Шанхайский, ТНЕ и наш. Первый концентрируется на оценке исследовательской деятельности и научных публикаций университетов и предназначен для руководства вузов, людей, планирующих научные исследования, и органов управления образованием. Второй в основном рассчитан на академический сектор и тех, кто вырабатывает академическую политику. Ну а рейтинг QS главным образом оценивает вузы по востребованности выпускников и, с одной стороны, нацелен на работодателей, а с другой — на перспективных студентов, которым мы помогаем правильно выбрать вуз. В этом, пожалуй, наше главное отличие.
— Какие университеты по рейтингу QS оказались лучшими на этот раз?
— Топ-десятка мировых лидеров по всем рейтингам примерно та же. По версии QS ее возглавляют Массачусетский технологический университет, Кембридж и Гарвард. Однако в отличие от Шанхайского рейтинга или рейтинга ТНЕ, куда попали всего два российских университета, в наш вошли сразу 14! Наряду с МГУ им. Ломоносова и СПбГУ очень неплохие результаты показал, например, МГИМО.
— Боюсь, что 14 университетов из 700 — более чем скромный результат для великой образовательной державы, какой долгое время являлась наша страна. Что, по-вашему, не так с российскими вузами?
— Главная проблема, как мне кажется, состоит в том, что в эпоху глобализации вузы должны контактировать с окружающим миром. Причем важнейшим фактором конкурентоспособности университетов, включая вузовскую науку, стала возможность контактов на английском языке. А в этом плане практически все российские университеты не соответствуют задаче дня. Кроме того, значительная часть научных публикаций в России идет вне университетской системы: этим, насколько я знаю, у вас занимаются сразу три академии наук, причем многие публикации так и не попадают в международные научные журналы. Ну и, конечно, для успеха в любой области, как это ни печально, нужны средства. Высшее образование — не исключение, тем более что научные исследования — штука очень дорогая. Но одних денег тут недостаточно: вкладывать их надо, четко понимая, где можно добиться лидерства, на чем сфокусироваться в первую очередь, какие ресурсы доступны и т.д.
— Да, у нас веками наукой занималась РАН, а университеты в основном учили. Может, нужны рейтинги, учитывающие местную специфику университетов — американскую, европейскую, российскую?
— Знаете, собственной спецификой обладает не только каждая страна, но и каждый университет! В известной мере рейтинг QS пытается отразить ее, показывая, что университеты отличаются друг от друга своими целями, размерами, интенсивностью исследований и многим другим. Но если ты хочешь участвовать, к примеру, в международных встречах по футболу, выход один: надо играть по общим правилам. Что толку обсуждать организационное прошлое российской науки и образования? Если экономика и общество страны хотят быть конкурентоспособными в век глобализации, университеты должны вносить свой вклад в этот процесс. А для этого им надо искать общий язык и пути сотрудничества с международными университетами, хотя и сохраняя свою индивидуальность.
— Пока мы пытаемся создавать собственные рейтинги вузов. Есть ли тут, с вашей точки зрения, риски?
— Главный риск любого рейтинга — фетишизация его результатов в ущерб улучшениям, которых с его помощью можно достичь. В отношении каждого отдельного вуза есть и другой риск, ведь если сравнивать вузы между собой, то самые слабые, возможно, придется закрыть. Отсюда — такое сопротивление попыткам ввести эту систему у вас. Между тем, с точки зрения повышения качества образования и более рационального распоряжения финансами страны, это благо.
— Учитывает ли рейтинг QS трудоустройство выпускников по специальности?
— Нет, это слишком сложно. Не учитывается также, устроились выпускники на работу в этом году или в прошлом: нам гораздо интереснее не углубляться в детали, а собрать данные о возможно большем числе институтов. Кстати, по единодушному мнению банковского сообщества Великобритании, лучшие банкиры получаются из выпускников инженерно-технических вузов.
— В России тоже лучшие банкиры — физики. И нашу систему высшего образования за это принято ругать...
— Зря, это общемировая тенденция. Поступая в вуз, молодой человек не может знать, кем он будет потом работать, и закрывать перед ним двери нельзя! Задача современных университетов не столько обучить студентов по той или иной специальности, сколько подготовить их к жизни в современном обществе, вырастить для своей страны не только высокообразованных людей, но также будущих политических лидеров и бизнесменов. И совсем неплохо, если госбюджет будет рассчитывать человек с инженерным образованием.
СПРАВКА "МК"
В топ-200 общего рейтинга QS-2013 из российских вузов попал только МГУ им. Ломоносова. В топ-700 вошли также: СПбГУ, МГТУ им. Баумана, МГИМО, Новосибирский госуниверситет, Уральский федеральный университет, Томский госуниверситет, Национальный исследовательский университет — Высшая школа экономики, РУДН, Дальневосточный федеральный университет, Казанский госуниверситет, Нижегородский госуниверситет, РЭА им. Плеханова, Томский политех. В число 200 лучших университетов по специальностям вошли лишь МГУ им. Ломоносова и СПбГУ. (В общей сложности QS оценивал более 2,8 тыс. вузов по 30 специальностям.) МГУ имени Ломоносова занял 42-е место по математике и вошел в первую сотню по современным языкам, физике и астрономии, статистике, химии, наукам о земле и Мировом океане, фармацевтике, компьютерным технологиям и информационным системам. Санкт-Петербургский госуниверситет разделил с другими вузами 151—200-е места по специальности «математика».
