Новый 2016 год начался с новости, которую как праздничный курьез преподнесли почти все серьезные федеральные каналы: 1 января пьяного 24-летнего пассажира Петра Пивня сняли с борта самолета в аэропорту «Шереметьево», после чего он побежал по взлетно-посадочной полосе и угнал микроавтобус для перевозки вип-пассажиров. Парня быстро задержали. «На данный момент уроженец Ростовской области уже улетел домой», - сообщали новостные порталы. И добавляли, что отделался он легким испугом: ему всего лишь придется выплатить штраф.
Однако ни через день, ни через неделю он домой так и не вернулся. Мама забеспокоилась. Все праздничные дни она безуспешно пыталась дозвониться до тех полицейских, что задерживали Петра, и выяснить, где он. Правозащитники подключились к поискам и обнаружили его в списках арестантов СИЗО № 2 («Бутырка»). Все это заняло почти три (!) недели.
То, что журналисты ввели в заблуждение мать, - это не их вина. А вот то, что следователь не нашел минутки свободного времени, чтобы позвонить женщине и сообщить о задержании, наша общая. Почему? Да потому что мы вообще подобное допускаем. Ежедневно в России кто-то пропадает, и большая часть этих исчезнувших потом находится в ИВС и СИЗО. Не так давно правозащитники нашли в московском изоляторе мужчину, который при виде их заплакал: «Четыре месяца я тут, но никто из близких не знает. Вдруг они решили, что я их бросил и сбежал? Позвоните им, умоляю!». Были случаи, когда родные узнали о человеке только после того, как подавали заявление в полицию о розыске его как без вести пропавшего.
Не сообщать родным — это почти как пытать. Но никто за такую пытку не был наказан. И дело иногда не в том, что следователь — изверг. Он может просто не знать и не догадываться, что надо позвонить, потому что он...с задержанным больше не встречался! В январе заключенный «Бутырки» Алексей П. Объявил голодовку.
Знает какое он выдвинул требование? Всего лишь встретиться со своим следователем! Начальник изолятора подтвердил, что с момента задержания, то есть августа, товарищ следователь в изолятор так и не приходил. Вскоре Алексея повезли на суд по продлению ареста. Знаете, как шутили сотрудники СИЗО? «Вот там он следователя, наконец, и повстречает».
Но вернемся к Петру. Дело возбуждено по статье 166 часть 3 «неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения», что наказывается сроком до 10 лет. Расследовать его будет одно удовольствие: преступник задержан, само преступление зафиксировано на видео камеры. Получай себе палку и очередную премию, тем более, что дело вышло таким громким.
Но в истории Петра «все не так, как кажется».
Парень попал сначала в СИЗО №5, а уже от туда его перевели в бутырскую психбольницу. Врачи больницы на вопрос о его самочувствии нам (были там с членом ОНК Максимом Пешковым) прямо говорят: «Вы на него посмотрите, пообщайтесь. И все поймете сами».
В обшарпанной накуренной камере Петр в компании еще с шестью заключенными. Но с первых слов (а говорит он охотно и много) образ опасного угонщика расплывается. Перед нами просто больной юноша, который сейчас в заложниках у всей системы.
-Я в Москву приехал из Ростова на поезде, чтобы просто встретить новый год на Красной площади. Один? Да, один. Я домой захотел сильно, решил на самолете быстрее. Билеты были у меня. Прошел досмотр, все прошел. Но ждать не мог. Я пытался поговорить со всеми, меня не поняли. Не слушали. Я им объяснял: не могу ждать! Не могу, не могу!
Почему никто из сотрудников аэропорта не вызвал психолога или психиатра? Что делала охрана? Почему допустила то, что произошло потом?
- Я вышел на посадочную полосу, а там машина заведенная с ключами, я сел и поехал. Через шлагбаум проехал, пристроившись к другой машине. Думал так и доехать Ростова. Мне хоть пешком, только бы не ждать.
И снова вопросы, которые не пришли никому в голову. Зачем нам все эти антиррористические меры, если любой сумасшедший может выйти на взлетно-посадочную полосу?! Если он может легко угнать оттуда машину (хорошо, что не самолет) и спокойно скрыться? Почему мы не слышим о том, что кто-то из сотрудников аэропорта, допустивший все это, наказан?
-Но у меня по дороге закончился бензин. На заправке мне бесплатно дать его отказались. Потом я нашел 1 000 рублей. Я снял номер в гостинице за 500 рублей, купил поесть. И заснул. А потом пришли полицейские и меня забрали.
Петр, по его словам, общался как минимум с десятком людей – от заправщиков до отельеров. Почему никто не додумался вызвать ему врача? Он ведь всем рассказывал про свою историю с самолетом… Почему полицейские сразу не поместили его в больницу? Почему судья отправила его в СИЗО? Они что все- СЛЕПЫЕ? Или потому что им всем было удобно не замечать явного?
- Я Москву раньше никогда не видел. Я раньше из села своего не выезжал никуда. Но мне сокамерники говорили в том, другом, СИЗО, что я в Москве уже сто раз был. А я не помню. А они говорят, следователю виднее, он точно знает, что я в приезжал и наркотики привозил. Это они шутят так? Точно? Я вам верю.
Они могут и не шутить. Мы видели, как и не такие дурачки в итоге соглашались взять на себя пару-тройку лишних дел за пачку сигарет. Врачи «Бутырки» уверены – его лечить надо, а не сажать. Ведь за опасного угонщика «звезда» может упасть на погоны, а за задержание больного можно и на выговор нарваться... Но вы, если будете читать новости о приговоре угонщику не слишком злорадствуйте и просто хотя бы помните – все не совсем так, как кажется.
