К вечеру четверга выяснилось, что некие оперативники СОБР и сотрудники Росгвардии, «накрывшие» садо-мазо притон, на самом деле искали наркотики и подпольное казино, но нашли лишь диковинные приспособления для кайфа через боль, вот и не удержались, все «запротоколировали» на камеру. Посетителей клуба в латексных трусах и всех сотрудников заведения, включая шеф-повара, положили на пол, чтобы не мельтешили и не мешались в кадре. Вечеринка БДСМ была испорчена, но кадры вышли на славу.
Справка МК:
БДСМ - это Бондаж-Доминирование-Садизм-Мазохизм. В конце нулевых сексологи били тревогу: по их статистике, все больше россиян с каждым днем переключалось с традиционного секса на садо-мазо, что, по мнению специалистов, угрожало их психике и демографической ситуации. Отдельные психологи даже пытались увязать это явление с генетической склонностью нашего народа как причинять унижение и боль, так и принимать их от «господ». По некоторым бытовавшим тогда версиям, помимо россиян этой тенденции подвержены потомки африканских рабов, а также угнетенные жители нищих стран Юго-Восточной Азии. Правда, экономический кризис заметно снизил интерес соотечественников к заведениям подобного рода, хотя они все равно существуют.
Что же такое БДСМ и кто этим увлекается, мы узнали у госпожи Мадлен (это псевдоним женщины, держащей БДСМ-салон в обычной арендованной столичной квартире).
- Меня нельзя привлечь за проституцию, потому что с клиентами я не сплю, - сообщила нам Мадлен. - Это против правил БДСМ-игры. Настоящая «госпожа» никогда не опускается до секса, иначе она сразу потеряет уважение в глазах «слуги». Я психолог по образованию и мне все эти тонкости хорошо известны. Мои клиенты - солидные люди, много знаменитостей, высоких чиновников, включая силовиков. Принимаю исключительно по предварительному звонку. Приходят в основном мужчины, которым нравится испытывать боль, страдание и унижение. И таких намного больше, чем кажется на первый взгляд. У меня человек 40 постоянных клиентов - это те, кто стабильно раз в месяц приходит. И еще человек 50-60 тех, кто заглядывает эпизодически. У меня все стерильно, все по высшему разряду. Медикаменты не просроченные, скальпели и иголки одноразовые.
- А это зачем?
- Для игр. Медикаменты – обеззараживающие средства. Некоторые очень просят, чтобы их слегка «подрезали». Я делаю аккуратненькие маленькие надрезы и тут же их зашиваю. Некоторые просят со следами, любят потом разглядывать свои синяки и шрамы. Но многим, конечно, надо так, чтобы никто потом ничего не заподозрил: ни жена, ни друзья в бане. Так что правильно бить – это тоже целая наука. В работе с такими особыми клиентами нужны знания психологии, характер, настрой и психологическая игра. Я вижу, что некоторым важно спровоцировать меня: «Тряпка ты, а не госпожа!» На самом деле, это такое заигрывание, и я знаю, как себя вести.
- А в обычной жизни такие люди, как ваши клиенты, не опасны?
- Месяц после визита ко мне – нет. Если же их желания не удовлетворены, то в принципе могут быть жестоки и безжалостны к окружающим. Это сублимация (перенос) их собственной жажды боли. Так что я, можно сказать, спасаю общество от жестокости.
- Откуда же у россиян такой интерес к «болезненному» наследству средневековых «философов наслаждения через боль» - писателя Захера-Мазоха и маркиза де Сада?
- Мое мнение: любопытство, которое вызвали появившиеся в Сети материалы, говорит не о повышенном интересе наших граждан к этим специфическим удовольствиям, - считает психолог Алина Колесова, - а о ставшей уже традиционной жажде зрелищ в Интернете. Людей, ищущих в интиме вместо нежности и наслаждения боли и унижения — меньшинство. Наблюдался некоторый всплеск интереса к этой теме после выхода нашумевшего фильма «50 оттенков серого», но он был временным. На практике в нашей стране большинство остается в смысле интима традиционным, зато в плане созерцания и бурного обсуждения всего подряд в Интернете становится все более неразборчивым и всеядным. Чтобы туда не «выбросили», люди начинают это обсуждать и делиться друг с другом, не особо задумываясь о происхождении роликов. Может быть, это и вовсе чья-то шутка или инсценировка.
