Напомню, что на встрече с членами СПЧ глава государства Владимир Путин сказал буквально следующее: «Что касается изменения меры пресечения тому человеку, о котором вы сказали, из «Шанинки», надо посмотреть. Здесь я тоже не могу с вами не согласиться. Не вижу никакой необходимости держать человека за решеткой по тем составам, которые ему вменяются».
Сказал четко, недвусмысленно. Собственно, как согласился он и с тем, что в принципе помещать в СИЗО нужно в крайних случаях. После этого все ожидали, что освободят из-под стражи не только Зуева, но и сотни предпринимателей, врачей и педагогов, а также всех, кто не представляет угрозы для общества (оставшись на свободе – под подпиской или домашним арестом, – они точно не будет грабить, насиловать и убивать).
Но ничего этого не произошло. По крайней мере, пока. Почему?
На сегодняшний день в российских СИЗО содержится 109 тысяч человек. Тема «чрезмерных арестов» поднималась отдельно на встрече главы государства с членами СПЧ. Автор этих строк рассказала президенту, что количество людей в СИЗО растет (и это на общем фоне снижения численности тюремного населения), а каждый узник следственного изолятора – невиновный человек, потому что приговор в отношении него еще не вынесен. В пример приводились ректор Сергей Зуев и врачи, которые обвиняются в торговле суррогатными младенцами.
Глава государства ответил: «Совершенно очевидные вещи, в том числе и домашний арест, и браслеты, о которых вы упомянули. Здесь все должно и может быть использовано с точки зрения контроля за поведением человека, в отношении которого есть подозрение в том, что он совершил уголовное деяние. Но, пока суд не пришел к выводу о том, совершено оно или нет, конечно, засаживать человека за решетку, в камеру часто совершенно не оправдано. Уверяю вас, я полностью с вами согласен».
В защиту именно Сергея Зуева мы стали не случайно: его пример – очень яркий и показательный. Забрали профессора чуть ли не с операционного стола. Согласно заключению врачей, у него сейчас есть риск инсульта и ампутации конечностей. Дома у него ребенок-аутист, который особенно привязан именно к папе. Само дело, по которому обвиняется Зуев, экономическое, так что держать его в СИЗО – проявление какой-то нечеловеческой жестокости. А не отпускать после слов президента – проявление удивительной (читай – показательной) упертости. Это своего рода сигнал всем: «Делаем, что хотим, и ни общество, ни президент, нам не указ». Я вот подумала: а может, следователь и судья просто не услышали, что сказал гарант? Вдруг они отвлеклись на что-то свое?
После встречи членов СПЧ с главой государство нам пришло открытое письмо от врача-гинеколога Юлианы Ивановой, которая уже полтора года находится за решеткой по тому самому делу «суррогатных младенцев».
«Отказы в звонках близким, недопуск адвокатов на встречи, лишение переписки, – пишет врач. – Я прошла через все перечисленное и многое другое. Согласна с тем, что вы сказали на встрече с президентом: это рычаги давления на нас с целью получения нужных следствию признаний. И чем меньше доказательств вины в деле, тем выше давление.
Еще хотела вот о чем сказать. Тюрьма – не санаторий, многие месяцы содержания под стражей не проходят бесследно, увы. Потеря здоровья коснулась и меня. С мая 2021 года, имея серьезные медицинские жалобы, я пыталась лечиться в местной медицинской части. Не помогло. С августа 2021 года билась за направление в тюремную больницу.
Только в ноябре, при активной помощи правозащитников, я попала в тюремный стационар. Была уверена в правильности своего выбора, здоровье – единственное, что мы можем пытаться сохранить в этой нелегкой ситуации. Там доктор внимательно выслушал меня, предложил свой план обследования и лечения. Окрыленная первыми шагами, я стала ждать следующих шагов из нашего с доктором плана: консультации кардиолога, невролога, ЛОР-врача, ФГС, возможно, КТ или МРТ в гражданской больнице. Ждала долго, но безрезультатно. Доктор на моем горизонте больше не появлялся. План обследования так и остался проектом на бумаге.
Из лечения, смешно сказать, был только препарат из прошлого тысячелетия без доказательной базы в лечебном действии и, самое главное, никак не связанный с моими жалобами. А потом бессловесный конвой вернул меня в СИЗО-6. Это случилось 11 декабря, после вашей встречи с президентом, где вы говорили о пытках.
Да, пытки бывают разными. И далеко не всегда нужна получившая всемирную известность саратовская швабра. Есть более гуманные методы пыток – неоказание медицинской помощи, к примеру. Но слова Владимира Путина возродили надежду у меня. Вернее, у всех заключенных. В словах президента: «Пока суд не пришел к выводу о том, совершено преступление или нет, засаживать его за решетку в камеру совершенно неоправданно» – слышна музыка здравого смысла. Надеюсь, последние слова президента к этой истории станут руководством к действию. Иначе ведь не бывает?»
И я уверена, что не бывает. А не случившееся с Зуевым освобождение считаю просто задержкой. Те же, кто делает вид, что не слышит президента, должны помнить: в штате медицинской части СИЗО нет отоларинголога. Так что слух лучше лечить на свободе.
