Можно, конечно, сказать, что никаких аналогов взамен этих организаций нам и не нужно, Россия и без того достаточно правовое государство, в котором существуют правоохранительные органы и судебные инстанции. Зачем ещё куда-то писать?
Однако многие чиновники и общественники, в чью компетенцию входит наблюдение за соблюдением прав и свобод граждан, считают, что независимая альтернатива европейским структурам все же нужна. Хотя бы для того, чтобы люди знали, что она есть.
Омбудсмен Татьяна Москалькова хочет поработать в этом направлении над конвенцией ШОС, спикер Совета федерации Валентина Матвиенко высказала идею о необходимости создания суда по правам человека на территории СНГ. А бывший премьер, ныне глава Ассоциации юристов России Сергей Степашин уверен, что нам нужен Евразийский суд, куда войдёт в том числе даже Китай, но чтобы этот суд делал упор на расследование военных преступлений, прежде всего - Украины.
- По-моему мнению, в России будет достаточно трудно создать альтернативу Страсбургскому суду, - комментирует Марина Силкина, кандидат юридических наук в области международного права. - Нужно понимать, что в основе его деятельности лежит Европейская Конвенция о защите прав человека. Это - международный договор, согласно которому государства-члены Совета Европы гарантируют основные гражданские и политические права не только своим гражданам, но и всем лицам, находящимся под их юрисдикцией. Конвенция была подписана в Риме 4 ноября 1950 года, вступила в силу в 1953 году.
Российская Федерация ратифицировала Конвенцию в 1998-м. То есть это история правового института с более чем полувековым сроком существования, со своей историей, традициями, опытом. Несмотря на многочисленные геополитические процессы и кризисы, надо признать, что данная правозащитная структура до сегодня работала достаточно устойчиво. Что может прийти ей взамен и на чем будет базироваться? Пока что мне не слишком понятен круг вопросов, которые сможет рассматривать аналог ЕСПЧ и какова будет его юрисдикция.
- Тот же Сергей Степашин считает, что новый орган должен в первую очередь рассматривать обращения жителей Донбасса, а также граждан всех стран, где ранее совершались военные преступления, например, во Вьетнаме во время вьетнамской войны, на территории бывшей Югославии, в Сирии, Ливии, Ираке, Афганистане. Но насколько вынесенные решения примут к исполнению в других государствах?
- Механизма работы какой-то иной структуры, пришедшей взамен ЕСПЧ, в данный момент не существует. По общему правилу, если государство не участвует в соглашении, не признаёт юрисдикцию суда, то и его решения не обязано выполнять. Можно выносить любые, но они останутся на бумаге. В том числе в отношении НАТО и Украины, которая формально продолжает быть государством-участником СНГ (во всяком случае официально оттуда не выходила) и в то же время стремится в ЕС. Следует учитывать, что государства на постсоветском пространстве имеют разные правовые системы и алгоритмы, подходы к общепризнанным нормам, исходя из традиционных национальных ценностей. Но вот привести все это к общему знаменателю в виде обобщенных норм права крайне сложно. Тем более, что у нас уже существуют различные международные судебные институты, которые достаточно малоэффективны, на мой субъективный взгляд.
- Какие, например?
- Например, тот же международный уголовный суд в Гааге, учреждённый на основании римского статута, международного договора, утвердившего Международный уголовный суд.
Ряд стран принципиально возражает против самой идеи любого международного судебного органа, так как тот ограничивает суверенитет государства и дает неопределённо широкие компетенции суду; среди стран-противников - США, Китай, Индия, Израиль и Иран.
Россия вроде бы сначала ратифицировала Римский статут, но 16 ноября 2016 года Президент Владимир Путин подписал распоряжение об отказе России участвовать в нем. Дмитрий Песков заявил, что выход из юрисдикции международного суда продиктован «именно национальными интересами» и «никак не связан» с отчётом офиса прокурора суда об «оккупации Крыма», опубликованном незадолго до того. Тот же МУС, международный суд ООН, вправе рассматривать дело лишь в том случае, если соответствующие государства дали согласие на то, чтобы стать стороной разбирательства в Суде (принцип согласия сторон). Существует также Межамериканский суд по правам человека — международный судебный орган, юрисдикция которого распространяется на государства-члены Организации американских государств (ОАГ), ратифицировавшие Американскую конвенцию о правах человека (АКПЧ).
- То есть шансов на то, что будет создана некая действующая параллельная альтернатива ЕСПЧ в России, не так уж много?
- На мой взгляд, предполагаемая новая судебная надстройка лишь усложнит и затянет процедуру рассмотрения дел: чем больше инстанций, тем дольше проходит времени, насколько она вообще может быть независимой от других органов, пока сказать сложно. Если создавать что-то подобное просто для того, чтобы было, то, наверное, не стоит и затевать, ибо судебный аппарат на что-то содержать нужно, а сейчас в нашей казне не столько денег, чтобы растрачивать их по пустякам. Да, конечно, выход из международных судебных органов – это и уход от возможных крупных взысканий, хоть на этом, наверное, сэкономим.
Между прочим, на площадке СНГ также организован Экономический суд СНГ — судебный орган Содружества Независимых Государств, который должен был обеспечивать государствами-участниками выполнения своих экономических обязательств. Вместе с тем, ждать беспристрастности и независимости от подобного органа, полагаю, бессмысленно. Если он создан государством, то и будет подчиняться государству.
- Предполагается, что интерес к этому начинанию в рамках Евразийского Союза может высказать и Китай.
- Как мне кажется, участие Китая в подобном судебном органе по правам человека на данном этапе не очень интересно, если учитывать количество смертных приговоров там. Смертная казнь в КНР применяется чаще, чем в любой другой стране, по официальной статистике, ориентировочно она составляет 15000 исполненных приговоров в год. Китай вышел на первое место в мире по этому показателю. По информации Amnesty International, международной неправительственной организации со штаб-квартирой в Великобритании, настоящий масштаб казней в Китае оценить нельзя, потому что все данные скрыты. Казнят в КНР с помощью смертельной инъекции.
- Так у нас, по словам Дмитрия Медведева, тоже не прочь возродить высшую меру наказания…
- По примеру Белоруссии. Смертная казнь в Беларуси – это расстрел. Кстати, это последняя страна в Европе и на всем постсоветском пространстве, где до сих пор применяют высшую меру наказания. Согласно информации, предоставленной Министерством юстиции Республики Беларусь, с 1990 по 2011 год было приговорено к смертной казни в Беларуси 326 человек, в среднем в год здесь казнят 9 человек.
Проблема в том, если мы планируем объединяться в правозащитных целях с азиатскими государствами, как все это будет сопряжено с общечеловеческими ценностями, ведь в Европе и Азии по-разному относятся как к правам личности, так и к значению и важности каждой отдельной человеческой жизни.
Евразийский суд может быть учрежден договором стран-участниц, однако сейчас нельзя точно назвать число таких государств, полагает Сергей Степашин: «По результатам голосований по принятию резолюций в ООН — и не только за последний месяц, как по вопросу об исключении России из Совета по правам человека, но и резолюции ООН по борьбе с героизацией нацизма и других подобных — мы уже видим примерный перечень этих стран».
«Нам нужен эффективно работающий суд, а не долгие споры о том, как он будет называться,— говорит он.— И суд этот нам нужен уже сейчас, чтобы дать должную правовую оценку в том числе нацистскому режиму, действующему вот уже восемь лет на территории Украины. Если ни ООН, ни ЕСПЧ такую оценку до сих пор не могут дать, значит, нужно создать для этого новый международный механизм».
Будет ли входить в компетенцию нового суда, если тот все же будет создан, разбор жалоб на рядовые уголовные дела, не известно.
По данным на 28 февраля 2022 года, рассмотрения в Страсбурге ожидали 18 тыс. жалоб из России, их количество составило примерно четверть всех жалоб в ЕСПЧ. Большинство из них - от обычных осуждённых.
