Фамилия ему досталась чуточку смешная, но очень добрая. А главное — она удивительным образом сконцентрировала в себе саму суть совершенного им в последние минуты земного существования. Как мать готова пожертвовать собой ради спасения детей, так и Александр Мамкин в самый отчаянный момент, не колеблясь, сделал выбор: фактически он добровольно отдал собственную жизнь в обмен на спасение жизней десятка ребятишек.
Подбитый гитлеровцами самолет загорелся в воздухе, огонь охватил кабину пилота, а тот, превратившись в живой факел, продолжал вести крылатую машину. Он не пытался выпрыгнуть с парашютом, понимая, что рядом, за перегородкой соседнего отсека, — беспомощные люди, которых он не имеет права бросить на верную гибель. В итоге молодой авиатор все-таки сумел благополучно посадить самолет, но вскоре умер от полученных страшных ожогов.
Операция «Звездочка»
Это был завершающий этап уникальной операции, которой присвоили обозначение «Звездочка». Цель ее — спасение более полутора сотен ребятишек, обитателей одного из детских домов, оказавшихся на оккупированной гитлеровцами территории.
Детдом №1 в белорусском Полоцке существовал задолго до войны. Уже через считаные дни после нападения Германии на СССР войска вермахта приблизились к городу. В возникшей тыловой суматохе попытки эвакуировать ребятишек не увенчались успехом: передовые германские части слишком быстро перерезали все дороги, ведущие из Полоцка на восток. Вот так это детское учреждение, все его малолетние воспитанники и персонал оказались «под немцем».
Оккупанты не стали закрывать детдом, он даже стал пополняться новичками — сыновьями и дочерями расстрелянных полоцких жителей. Но осенью 1943-го немецкое начальство решило очистить город от «лишнего» населения. Детский дом перевели в расположенную неподалеку деревню Бельчица. А еще через некоторое время директор узнал о возникших у оккупантов видах на «рациональное» использование данного «человеческого материала». В чью-то «светлую» нацистскую голову пришла мысль использовать маленьких детей-детдомовцев в качестве доноров крови для раненых солдат и офицеров фюрера.
Было понятно, что подобный проект обрекает ребятишек на верную смерть. Их надо было спасать. К счастью, у сотрудников детдома существовала связь с партизанами, воевавшими в этих местах, — подразделениями Полоцко-Лепельского партизанского соединения. В результате удалось организовать и провести спасательную операцию, закодированную обозначением «Звездочка».
В ночь на 18 февраля 1944 года под покровом темноты более 190 человек — воспитатели и дети, таясь от немцев, вышли к окраине деревни. Самых младших, которым было всего по 3 годика, несли на руках. При этом удалось соблюсти полную тишину, даже из «несмышленышей» никто не заплакал, не вскрикнул.
За околицей людскую колонну встретили партизаны. Около 200 бойцов отряда имени Щорса, преодолев более 20 километров от своей базы в лесной деревне Емельянки, специально пришли сюда, пригнали несколько подвод, чтобы забрать детдомовцев.
Эвакуация прошла благополучно. Однако и после этого ребята, отправленные в самую глубь Полоцко-Лепельской «партизанской республики», оставались в опасности. Уже вскоре немецкое командование решило провести основательную «зачистку» территорий на северо-востоке Белоруссии от досаждавших им отрядов «лесных диверсантов». Операция получила кодовое обозначение «Весенний праздник», для осуществления ее даже подтянули армейские части, снятые с фронта.
Получив от своих разведчиков информацию о предстоящем наступлении карателей, штаб партизанского движения связался с Большой землей, прося оказать помощь в спасении находящихся в лесу полутора сотен детдомовцев.
В конце марта командование 1-го Прибалтийского фронта получило распоряжение организовать силами имеющихся авиационных частей «воздушный мост» для эвакуации ребятишек с партизанской базы. Таким образом, операция «Звездочка» перешла во вторую стадию.
Для приема самолетов с Большой земли партизаны организовали взлетно-посадочную полосу прямо на ледяной глади замерзшего озера Вечелье рядом с деревней Ковалевщина в Витебской области. Принимать тяжелые транспортные машины этот импровизированный аэродром не мог, поэтому вывозить детей и их воспитателей из немецкого тыла решили на маленьких бипланах.
Такое непростое задание выполняли летчики 105-го отдельного гвардейского авиаполка Гражданского воздушного флота. Эта летная часть базировалась тогда на западе Смоленской области, километрах в 30 к северу от города Велиж.
Авиаторы на своих «фанерных» самолетиках У-2 и Р-5 отправлялись к партизанам под покровом темноты. К 10 апреля большинство намеченных для эвакуации людей удалось вывезти. Из 154 детдомовцев в лесном партизанском «городке» оставалось к тому времени лишь 28. Часть из них должна была улететь в ночь на 11 апреля на машине Александра Мамкина.
Живой факел
Этому летчику тогда не исполнилось еще и 28 лет. Простой крестьянский парень по комсомольской путевке поступил в летную школу и окончил ее в 1939 году. Потом служил в Гражданском воздушном флоте — возил почту, багаж, пассажиров. Когда началась война с гитлеровской Германией, Мамкин попросился на фронт. С 1942 года он в звании лейтенанта служил в авиационных соединениях ГВФ, привлеченных к обеспечению операций действующей армии.
Александра посадили за штурвал легкого биплана Р-5. Такие самолеты-разведчики (отсюда и буква «Р» в обозначении) к началу войны считались уже ветеранами: как-никак выпуск их начался еще в 1929 году. Именно на Р-5 знаменитые на всю страну летчики, первые Герои Советского Союза, вывезли со льдины в 1933-м большую часть челюскинцев.
Во время Великой Отечественной крылатые «разведчики» выполняли в основном вспомогательные задачи. Часто именно эти самолеты использовались для доставки грузов в немецкий тыл для воюющих там партизанских отрядов. При этом во многих случаях летать приходилось на демилитаризованных машинах — со снятым пулеметом. Именно в таком виде биплан Мамкина участвовал в операции «Звездочка».
Конечно, отправляться безоружным в полет над занятой врагом территорией очень опасно, но это была вынужденная мера. Ведь на двухместном самолетике предстояло вывезти за один рейс как можно больше людей. Ради увеличения количества мест для них на задание даже не брали второго положенного по штату члена экипажа — штурмана-наблюдателя.
С начала эвакуационного этапа операции «Звездочка» Мамкин успел сделать 8 рейсов на озеро Вечелье. При выполнении девятого полета к партизанам, судя по имеющейся информации, произошла заминка. Из-за каких-то причин (вероятно, виновата неподходящая погода) лейтенант вынужден был почти сутки ждать в партизанском лагере возможности улететь на Большую землю. Как вспоминали участники тех событий, Александр даром времени не терял. Днем, пока не стемнело, он устроил тренировки для той группы ребят, которую предстояло эвакуировать этим рейсом. Мамкин поднимал их в кабину и подсказывал, как следует покомпактнее разместиться в узком фюзеляже «разведчика». Кроме того, самого старшего из детдомовцев, Володю Шашкова, летчик учил быстро открывать люки во внутренних перегородках, отделяющих отдельные части фюзеляжа друг от друга, и помогать другим детям спускаться с самолета на землю — это было важно в случае аварийной посадки.
Именно за проведением таких тренировок и оказался увековечен Александр Мамкин в документальной кинохронике Великой Отечественной. Вот ведь удивительное совпадение: именно во время «сидения» летчика «в гостях» у партизан в этом же отряде находились московские кинооператоры. Они специально прилетели сюда с Большой земли, чтобы отснять материал для документального фильма. Фронтовой оператор Мария Сухова не упустила случая запечатлеть на пленке трогательные кадры: пилот в комбинезоне, в летном шлеме с очками-«консервами» бережно поднимает в кабину своего самолета основательно закутанных от холода малышей. Этот эпизод вошел впоследствии в несколько фильмов о войне, вот только практически нигде имя авиатора так и не названо.
В рейс с пассажирами, оказавшийся для него последним, Александр Мамкин вылетел ночью 11 апреля. Самолет был нагружен до предела. В двухместный Р-5 удалось втиснуть, помимо самого летчика, 10 детей и троих взрослых. «Диспозиция» была такая: семеро подростков в кабине штурмана-наблюдателя, еще трое самых маленьких ребятишек вместе с воспитательницей Валентиной Степановной Латко кое-как уместились в пустоте задней части фюзеляжа. Наконец, двоих раненых партизан поместили в так называемые подкрыльевые подвесы-короба — длинные узкие цилиндры из фанеры, которые крепились с помощью штатных бомбодержателей по одному с каждой стороны самолета к его нижним крыльям. Такие контейнеры были предназначены для перевозки дополнительных грузов, но при особо острой надобности их использовали в качестве «пассажирских мест».
Взлетел Мамкин благополучно, опыт ночных полетов вслепую у него был к тому времени большой. Так что поначалу все складывалось благополучно. Однако на подходе к линии фронта Р-5 попал под вражеский обстрел. В одних источниках говорится, что огонь вели немецкие зенитки, в других упоминается атака неприятельского самолета.
11-летняя в ту пору Галина Петровна Форинко (Тищенко) была среди тех, кто находился на борту «разведчика». Она вспоминала позднее: «…Вдруг раздался резкий стук, как будто горох или камешки бросают на фанеру. А через несколько секунд увидели впереди, где кабина летчика, пламя. Я помню руки Мамкина в этом огне — они метались и все что-то делали...»
Лейтенант получил ранение в голову, пилотируемый им биплан загорелся. А ведь фюзеляж Р-5 в основном был собран из сосновых планок и фанеры. Огонь, вспыхнув впереди, быстро переполз по капоту двигателя к кабине пилота, вскоре она уже полыхала вовсю.
В такой ситуации летчику полагалось, согласно инструкции, покинуть обреченный самолет. У Александра такой шанс был: вот он, парашют, на пилотском месте, и высоты хватит, чтобы прыжок завершился успешно. Однако Мамкин прекрасно понимал, что, поступив подобным образом и спасая свою жизнь, он обрекает на неминуемую гибель тех троих взрослых и десять детей, которые находятся в отсеках его самолета.
Он сделал выбор — и остался в пылающей кабине своего «разведчика», стараясь перетянуть на нем через линию фронта. Некоторые из детей, находившихся в штурманском отсеке, видели, как летчик превратился в пылающий факел — на нем горел комбинезон, пламя охватило шлемофон так, что металлические кругляши летных очков вплавились в лицо…
Позднее медики, осматривавшие Мамкина, только разводили в недоумении руками: невозможно представить, как серьезно раненный человек с такими страшными ожогами мог сохранить способность еще несколько минут управлять самолетом!
Этих минут Александру хватило на то, чтобы совершить посадку. По счастью, это произошло уже на территории, занятой советскими войсками, а внизу оказалось замерзшее озеро Болныря. Ломая прибрежные кусты, пылающий «разведчик» выкатился на лед и остановился. К тому моменту пламя уже «прогрызло» переборку штурманской кабины и вот-вот могло добраться до находившихся там детей. Но Володя Шашков, не растерявшись, сразу же вспомнил данные ему уроки и смог быстро открыть люк хвостового отсека, помочь детям и воспитательнице спуститься вниз. Вслед за тем удалось вызволить из узких подвесных «пеналов» обоих раненых и волоком оттащить их подальше от опасного места.
Сам летчик тоже в обреченном самолете не остался. Шашков обнаружил Мамкина лежащим в нескольких метрах от самолета. В своих воспоминаниях Владимир написал: «Он лежал в кустах и был без сознания... Мы затушили тлеющую на нем одежду, он сильно обгорел: колени обеих ног, грудь, шея и руки…»
Александра то ли выбросило при жесткой посадке из кабины, то ли он сам каким-то образом сумел выбраться из нее. Но как? Ведь ноги у него обгорели ниже колен буквально до костей!
К месту аварийного приземления вскоре подоспели бойцы расположенных неподалеку частей Красной Армии. Мамкина и спасенных им людей срочно отправили в тыл. Всех ребят перевезли в детские дома. Раненых партизан успешно лечили в госпитале. А для лейтенанта Александра Мамкина этот «огненный маршрут» закончился трагически. Несколько дней врачи пытались спасти его, хотя и не скрывали удивления, что, несмотря на сильнейшие ожоги, этот крепкий парень еще продолжает так долго бороться за жизнь. 17 апреля 1944 года сил на дальнейшую борьбу у него не осталось.
Летчика сперва похоронили в ближайшей к госпиталю деревне. Однако уже после войны, в 1950-е, его вместе с останками других погибших в боях перенесли в ближайший райцентр — смоленский город Велиж, где на высоком левом берегу Западной Двины был создан воинский мемориал «Лидова гора». А возле озера Болныря установлен монумент с надписью: «Товарищ, помни! Здесь 12 апреля 1944 года в 03 ч. летчик 105-го гвардейского авиаполка Александр Петрович Мамкин совершил подвиг. Погибая сам, спас 13 человек детей и партизан. Вечная слава Герою».
Трижды не-Герой
Перед взлетом с партизанского аэродрома Александр, заметив, что воспитательница Валентина Латко нервничает, сказал, обращаясь к ней: «Не беспокойтесь, все будет хорошо. Я вас благополучно доставлю на Большую землю. Прекрасно понимаю, что везу детей. Сам рос сиротой. Обещаю вам сделать все возможное, чтобы детей доставить на место невредимыми».
Сказал так и действительно сдержал свое обещание, сделав даже больше — за пределами человеческих возможностей.
То, что летчик Мамкин совершил подвиг, — никакого сомнения. Только вот за подвиг этот он не получил посмертно никакой награды. Вообще никакой!
Если поискать в справочных данных, можно узнать, что гвардии лейтенант Александр Петрович Мамкин за время своего участия в Великой Отечественной войне был удостоен трех знаков отличия: ордена Отечественной войны I степени, ордена Красного Знамени и медали «Партизану Отечественной войны» I степени. Причем «Знаменем» его наградили как раз в апреле 1944-го. На основании этого некоторые авторы публикаций почему-то сделали вывод, что орден дан именно за беспримерный «огненный маршрут». Между тем здесь получилось просто совпадение во времени. Представление к «Красному Знамени» было подписано командиром 105-го авиаполка подполковником Клуссоном еще 8 апреля, то есть за три дня до этого трагического полета. И в документе перечислены совсем другие заслуги тогда еще живого летчика: «…За отличное выполнение боевых заданий командования в феврале-марте 1944 года».
Самоотверженный, уникальный поступок Александра Мамкина, конечно же, мог быть оценен присвоением ему звания Героя. И представление на такую награду, судя по всему, последовало уже вскоре после описываемых событий.
В архиве сохранился документ на имя начальника управления кадров ГУ ГВФ, полученный 28 июня 1944 года: «При этом представляю материал на присвоение посмертного звания Героя Советского Союза гвардии лейтенанту Мамкину Александру Петровичу… И. о. Начальника штаба 105-й ОГАП ГВФ гвардии капитан Лазева». Однако по каким-то причинам «наверху» этому представлению так и не дали хода.
Повторную попытку однополчане Александра Мамкина, не забывшие подвиг своего боевого товарища, предприняли несколько десятилетий спустя. Совет ветеранов 105-го гвардейского отдельного авиаполка направил в Минобороны ходатайство «о присвоении звания Героя Советского Союза Мамкину А.П. посмертно». Положительного решения добиться тоже не удалось.
Наконец, еще один «штурм» состоялся в 1990-м. Тогда предложение ветеранов наградить Александра Мамкина Золотой Звездой поддержал народный депутат И.Ф.Клочков, передавший соответствующую бумагу в секретариат Верховного Совета СССР. В итоге был получен внушающий надежду ответ из главного управления кадров МО СССР: «Министерство обороны СССР полагает возможным рассмотреть вопрос о награждении… по представлению Министерства гражданской авиации…» Может, и реализовалась бы эта надежда, но всего несколько месяцев спустя Союз Советских Социалистических Республик вместе с его министерствами перестал существовать.
Так что теперь вариант борьбы за справедливость в отношении оценки подвига в годы войны летчика Александра Мамкина только один — добиваться присвоения посмертно звания Героя России. Это было бы справедливо по отношению к самому Александру Петровичу и всем спасенным им от смерти ребятам, ставшим за прошедшие с тех пор почти 80 лет отцами, матерями, дедушками, бабушками… всем помнящим его, благодарящим за подаренную жизнь и называющим себя «детьми Мамкина», «внуками Мамкина», «правнуками Мамкина».
Их очень много, таких потомков, у этого не успевшего обзавестись собственной семьей простого героического человека с чуточку смешной фамилией.
