— О катастрофической ситуации с мазутом я узнала за полторы недели до Нового года, впереди были новогодние каникулы, и я решила поехать, помочь, — рассказывает Юлия. — Из чата волонтеров узнала, что в первое время не хватало экипировки. Поэтому все купила сама: сапоги, защитный комбинезон, очки, респиратор. Понимала, что рисковать здоровьем нельзя.
Как говорит Юлия, средства индивидуальной защиты она взяла в двойном размере, с запасом.
— Покупала все на агрегаторе, отдала за два комплекта экипировки около 12 тысяч рублей. В чат кинула сообщение, что у меня в машине есть одно свободное место. Мы скооперировались с одной девушкой и поехали на Кубань вместе. Выдвинулись прямо перед Новым годом, 30 декабря. 31-го были на месте.
В чате, как рассказывает Юля, местные жители предлагали варианты размещения для волонтеров.
— Еще в пути мы связались с хозяевами гостевого дома в Витязево, где была свободная комната. В трех комнатах там уже жили волонтеры. Люди менялись, каждый сам определял для себя режим работы. Кто-то дежурил по ночам, кто-то работал днем.
Как говорит Юля, они работали на пляже "Динамо", на Бугазской косе.
— При работе на побережье нужна ветрозащитная одежда. Перчатки должны быть облитые, чтобы мазут не попадал на кожу. Также необходимы очки, которые защищают глаза от песчинок при ветре.
По словам нашей собеседницы, работал штаб, лопаты и мешки им выдавали.
— Я мешки также привезла с собой. Нам рекомендовали белые мешки, в которых обычно упаковывают сахар. Уже на месте внутрь белых мешков мы вкладывали полиэтиленовые черные водонепроницаемые пакеты.
— По сколько часов можно было работать в респираторе?
— Были определенные ограничения. Можно было работать в респираторе 8 часов. Нам рекомендовали при необходимости, если даже в респираторе не чувствуется сильный запах мазута, через 4 часа менять вкладыш. Я к этому подходила очень ответственно. Для профилактики мы принимали препараты для вывода токсинов — сорбенты. Их предоставляли в волонтерских штабах и привозили на место, где работали волонтеры.
— Из каких городов были волонтеры?
— Со всей России. Мы жили в гостевом доме вшестером. Волонтеры приехали из Екатеринбурга, из-под Краснодара, из Питера. Та девушка, с которой я приехала, живет в Москве, но сама родом из Перми. Среди волонтеров были люди самых разных профессий. Психологи, айтишники, медицинские работники. С нами, например, работал фермер. Два моих знакомых парня, увидев мой пост в Телеграме, тоже решили поехать на Кубань в качестве волонтеров. Они инженеры в области авиастроения. Я сама по специальности программист.
Довелось Юле также поработать в центрах помощи птицам на улице Черноморской и Жемчужной.
— Так получилось, что новогоднюю ночь мы провели в центре по спасению птиц. Людей не хватало, птиц привозили очень много. Мы задержались там до двух часов ночи.
Одни волонтеры, как рассказывает Юля, занимались отловом птиц.
— Иногда привозили в центр по три птицы в коробке. Они все были в мазуте. Я работала на разных позициях, в том числе и на приемке, где шла регистрация, мы записывали, откуда привезли птиц. Маркировали коробки, чтобы понимать, какое количество птиц доставили и каких именно. Далее птицам влажными салфетками чистили клюв. У них языки и ноздри были все в мазуте. Первоначальная обработка нужна была, чтобы заклеить птицам клюв. Они пытались почиститься, и у них клюв еще больше загрязнялся мазутом.
На следующей стадии, как рассказывает Юля, птицам давали пить.
— Если они сами не в состоянии были этого сделать, их поили с помощью катетера. Волонтеры смотрели, в каком состоянии были птицы. Слабые сразу попадали в другую очередь, где их осматривали ветеринары. Ветеринары работали нон-стопом. При центре была организована комната отдыха, где стояли раскладушки, надувные матрасы. Некоторые там отдыхали, чтобы через несколько часов снова приступить к работе.
Следующий этап, как рассказывает наша собеседница, это помывка птиц.
— Сначала их опускали в емкость с крахмалом. Два-три человека птицу по 6–7 раз крахмалили. Обсыпали ей каждое перышко, чтобы в крахмал впитался мазут и этот загрязненный кусочек отвалился. Среди волонтеров был координатор, который осматривал птиц, говорил, достаточно ли они обработаны. При необходимости их снова крахмалили.
Если состояние птицы менялось, она становилась вялой, ее сразу отправляли к ветеринару, чтобы он оценил ее состояние. Если требовалось, птице давали обезболивающее или ставили капельницу.
— После обработки птицы крахмалом ее мыли в воде с Fairy для того, чтобы перышки были чистыми. И потом она попадала в новую, чистую коробку, где на дне лежала пеленка и ветошь, чтобы птице было не холодно.
Следом, как рассказывает Юля, спасенных птиц отправляли в реабилитационный центр.
— Их опять же развозили на своих машинах волонтеры. Там были и «Лексусы», и «Мерседесы». Машины выстраивались вереницей, волонтеры по цепочке передавали коробки с птицами. Водители грузили на задние сидения по 5-7 коробок. Задача была как можно быстрее доставить птиц в реабилитационный центр, где сотрудники продолжали заботиться о них до полного выздоровления.
Так чомги и гагары получали шанс на новую жизнь.
— Почему, на ваш взгляд, волонтерам приходилось обращаться за медицинской помощью?
— У всех было разное физическое состояние. Люди отдавали все силы, чтобы собрать на побережье мазут и отмыть птиц. Нередко переутомлялись. Поэтому требовалась как медикаментозная помощь, так и психологическая. Бывало, что человек всеми силами старался спасти птицу, часами ее обрабатывал, мыл, выхаживал, а она у него на руках умирала… Я видела, как плакали от отчаяния даже люди с профессиональной подготовкой, ветеринары.
Еще один наш собеседник — Андрей Поляков. Ему 34 года, он из подмосковного Воскресенска.
— Я инженер по автоматизации, — рассказывает Андрей. — Перед Новым годом я поехал в командировку в Краснодар, где мы реализовывали один из проектов. Начались новогодние каникулы. Я слышал об экологической катастрофе на Кубани, знал о разливе нефтепродуктов. Связался с другом, который живет в Анапе. И вместе с его друзьями мы оправились отлавливать птиц, которые были испачканы мазутом. Ловили птиц в основном по ночам. Днем они не давались волонтерам в руки. С наступлением темноты измученные птицы выходили на берег, были дезориентированы, их можно было ослепить фонариком, взять в руки. А если начнут убегать, накинуть на них плед. Сачки мы не использовали принципиально, чтобы не травмировать птиц.
Также Андрей в центре на улице Жемчужной отмывал птиц. Помогал в штабе, работал автоволонтером, доставлял гуманитарную помощь.
Андрей во все поездки берет с собой собаку Юшу. Это метис лайки. В свое время собаку с поврежденным глазом он подобрал на улице. Поехала она с ним и в Краснодарский край.
Волонтерам, которые работали в районе Анапы, как говорит Андрей, предоставляли средства индивидуальной защиты, горячее питание. Также их постоянно подкармливали местные жители, приносили волонтерам пирожки, домашнюю выпечку.
За медицинской помощью, как говорит Андрей, обращались в основном те, кто работал на уборке мазута на пляжах. Сказывалась интоксикация парами мазута. (Предельно допустимая концентрация вредных паров мазута в воздухе начинается от 10 миллиграммов на один кубический метр. — Авт.) На все это накладывался стресс, переживания.
Как рассказывают волонтеры, на берег выбрасывает как раз легкие фракции с бензолом, которые являются самыми ядовитыми ингредиентами нефти. Сейчас сильного запаха уже нет.
По сообщению министра здравоохранения Краснодарского края Евгения Филиппова, на побережье Анапы сейчас развернуто шесть врачебно-фельдшерских постов на случай, если волонтерам потребуется помощь. Также на берегу работает мобильный штаб медицины катастроф с необходимым оборудованием. Бригады патрулируют побережье, где работают волонтеры. В самом штабе дежурят три врача-реаниматолога.
В горбольнице Анапы тоже сформирован медицинский штаб. Там подготовлено 14 коек с подачей кислорода на случай экстренного поступления пациентов с признаками отравления парами нефтепродуктов.
