Надежда в кредит

                                                                                                         Спешите делать добрые дела,
                                                                                                         Чтоб не хватило времени на злые…
                                                                                                                                       Карина Филиппова

* * *

О чем думает мама Верочки Кузиной, отдавшая трехлетней дочери свою почку, догадаться нетрудно: она денно и нощно молится о том, чтобы ребенок пошел на поправку. Со дня операции, проведенной в Российском национальном хирургическом центре, прошло чуть больше месяца. Сейчас ребенок вместе с мамой находится в РДКБ: спустя несколько дней после операции у Верочки поднялась температура и развилось инфекционное осложнение, но сейчас она чувствует себя удовлетворительно. Как сказал заведующий отделением, похоже, врачам удалось обмануть бога и у Верочки появился шанс.

Ее юная мама мечтает поскорей вернуться домой и начать жить обычной жизнью. Мудрецы знают, что обычная жизнь — самое дорогое удовольствие на свете. Когда люди спозаранку несутся с ребенком в детский сад и лихорадочно считают в уме минуты, чтобы в конце концов не опоздать на работу, им трудно поверить в то, что это и есть счастье. И те, кто годами живет в больнице, грезят об этом, как наследники богатых родителей — о долгожданном “Бентли”.

* * *

Оля Ефимцева, которой весной пересадили почку, ее брат Паша и мама Марина Аверкова уже несколько недель живут в квартире, которую “МК” вымолил у судьбы и московского правительства. Не скрою, писать об этом очень приятно. В тот день, когда вышел выпуск “Соломинки” с сообщением об этом замечательном событии, Маргарита Николаевна, бабушка одного из подопечных “Соломинки”, пригласила Марину к себе, накормила обедом, напоила чаем, собрала подушки-одеяла, а главное — вызвала грузовое такси и отправила в новую квартиру свой диван. Так в теремке появилась первая мебель. Потом произошло вот что: Марина Парфененко, мама девочки, которой тоже пересадили почку, ехала из Петербурга в Москву, разговорилась с дорожной попутчицей и рассказала историю Оли Ефимцевой. Попутчица по имени Лена через два дня улетела за границу. Однако она не забыла разговор в поезде. По ее поручению две симпатичные девушки привезли в наш теремок вместительную “стенку”, круглый стол и тумбочку на кухню. Двадцать седьмого октября Оле исполнилось девятнадцать лет. В этот день приехал верный друг и помощник “Соломинки” Игорь Макаров и подарил Оле деньги, фильтр для воды — для нее это предмет первой необходимости — и электрический чайник. Оля, как и положено, постоянно сдает анализы, и, к счастью, все у нее хорошо.

Скоро в теремок прибудет второй диван. Однако придется писать письмо Деду Морозу. Хоть на дворе и зима, но без холодильника жить невозможно, а сейчас приходится все продукты держать на подоконнике — это не дело, тем более что здоровье Оли во многом зависит от правильного питания.

Олина мама просит поблагодарить всех читателей “МК”, которые помогли и до сих пор помогают ей, что я с удовольствием и делаю. Спасибо уполномоченному по правам ребенка Алексею Голованю. Как-то я об этом писала, но хочу повторить: когда Оля лечилась в Благовещенске и стало ясно, что придется ехать в Москву, ее маме сказали — куда вы собрались? В Москве ужасные люди. Знакомых у вас там нет, едете на верную гибель.

Выходит, ошиблись в Благовещенске.

Оля, с днем рождения! Ты у нас красавица и умница, желаем тебе здоровья, новых друзей и обязательно поступить в будущем году в колледж, чтобы получить хорошую специальность.

* * *

Теперь последние новости из поселка Княжьи Горы, где живет шестилетняя Лера Чижикова с бабушкой Лидией Алексеевной и дедушкой Александром Ивановичем Алексаниными. Родители бросили глухого ребенка на произвол судьбы, а чиновники обманули бабушку, убедив в том, что она не имеет права оформить опекунство над внучкой-инвалидом. Живут они на дедушкину зарплату, а он, увы, не владелец нефтяного месторождения, а рабочий хозяйственной бригады универмага в поселке Шаховское. И палат каменных бывшие рабочие Княжьегорского леспромхоза не нажили: ютятся в бараке — в наступающем году этому “празднику” с удобствами у забора исполнится двадцать пять лет.

После нашей публикации Зубцовская прокуратура обратилась в суд с иском о лишении родительских прав Евгении Алексаниной и Михаила Чижикова, мамы и папы Леры. 20 ноября состоялось заседание суда, однако Михаил Чижиков, а с ним и инспектор по охране детства Людмила Владимировна Быстрова не явились.
Следующее заседание суда назначено на 19 декабря.

Надеемся, что администрация поселка Зубцово в конце концов примет участие в судьбе ребенка-инвалида.

Если не хотите помогать, так хоть не мешайте. Мы Лидию Алексеевну, Александра Ивановича и Леру в обиду не дадим. Довели людей до последней черты — теперь не обижайтесь. Они бьются за беспомощную внучку, и, как говорят в таких случаях, матч состоится при любой погоде.

Спасибо Игорю Сергеевичу и Александру Кобзеву: теперь у Алексаниных есть новый холодильник и газовая плита.

* * *

История, которую я собираюсь вам рассказать, способна поколебать в вере даже очень религиозного человека. И нет такого слова, которое может в полной мере передать отчаяние, овладевшее родителями пятилетней Маши Руссиян.

Прелестная черноглазая Маша родилась 16 мая 2002 года. Ее родители родом из Курской области. Мама, Оксана Руссиян, окончила Орловский институт искусства и культуры, отец — Максим Руссиян, выпускник Военной академии тыла и транспорта, служил в Кантемировской дивизии. Там, в Наро-Фоминске, все и случилось.

Девочке сделали прививку от полиомиелита. Через месяц, 17 марта 2004 года, у нее неожиданно поднялась температура и незадолго до полуночи начался тонический приступ: закатились глаза, поднялись и вытянулись руки. Вызвали “скорую”. Маша все повторяла: “Мамочка, я боюсь…”

В реанимационное отделение Наро-Фоминской городской больницы ребенка не взяли, сказали, что нет мест. Место нашлось в инфекционном отделении. Там случился второй приступ: ребенка скрутило, она начала скрежетать зубами, после чего внезапно обмякла. Ее снова отвезли в реанимационное отделение, где несколько часов назад не было свободных мест. И выяснилось, что ребенок в коме II степени. Спустя неделю Машу перевезли в МОНИКИ. Там через полтора месяца из комы ее вывели. Однако от прежнего ребенка не осталось и следа. Обездвиженную девочку перевели в больницу №7 в Тушине и там оформили инвалидность.

Диагноз: последствия вирусного менингоэнцефалита. Тетрапарез с акцентом слева. Амблиопия (поражение зрительного нерва). Псевдобульбарный синдром (нарушение речи).

Три с половиной года Оксана и Максим ожесточенно сражаются за ребенка. Но человеческие силы не беспредельны.

Поскольку ребенку постоянно нужна квалифицированная медицинская помощь, пришлось перебраться в Москву.

К счастью, Максим нашел работу, получает 33 тысячи рублей — но из них 20 тысяч уходит на оплату квартиры плюс телефон. На жизнь остается около 10 тысяч рублей.

Как Оксана и Максим справляются со свалившейся на них бедой — представить трудно. Полностью обездвиженный ребенок весит без малого 20 килограммов. Оксана, которой пришлось оставить работу, постоянно носит Машу на руках. Смотреть на это нет никаких сил. У Оксаны 4 язвы желудка, из-за приступов радикулита приходится то и дело вызывать “скорую”. Надо отдать должное Максиму Руссияну: как правило, мужчины в такой ситуации сбегают и начинают новую жизнь. Он же героически противостоит напастям. А тут еще одна западня. Два года назад он взял в банке кредит на 50 тысяч. На эти деньги купили тренажер “Гросс”: с его помощью Маша “ходит”, вытягиваются мышцы, которые без движения практически атрофировались, а кроме того, пока Маша парит в воздухе, Оксана может хотя бы на несколько минут отлучиться по неотложным делам.

Максим корит себя за то, что не разобрался в финансовой схеме погашения кредита. Вот уже два года они платят 2 тысячи в месяц и на сантиметр не приблизились к заветной цели — эти деньги уходят на погашение процентов. Уже давно сумма процентов превысила сумму займа (вначале платили 4 тысячи в месяц) и, разумеется, тренажер стал золотым, но выбраться из западни они не могут. И так все деньги уходят на Машу, а тут еще такая петля.

Но и это еще не все. Оксана без устали пытается найти выход из положения. Несколько месяцев назад она стала возить Машу в центр корейской медицины на иглоукалывание. Она считает, что это очень помогает ребенку, но полный курс — это 120 посещений, а одно стоит тысячу рублей.

Даже отказывая себе в самом необходимом, родители Маши Руссиян сами с множеством навалившихся на них испытаний не справятся. Да, может, иглоукалывание не вернет Машу к нормальной жизни, но если не бороться, не выйдет ничего. Вообще ничего. И кто смеет попрекнуть Максима за этот чертов кредит?

Очень прошу руководство банка, в котором взят “кредит отчаяния”, помочь семье Руссиян.

* * *

Я, конечно, всякое видела, но эта картина меня сильно озадачила.

Примите сигнал SOS!

Давным-давно, когда все мы жили в большой стране, в Армении родился мальчик, которого родители назвали Иваном. Наверное, они думали, что Армения и Россия — сестры навек, и с истинно восточной тонкостью выказали свое уважение к России.

Прошло время. Иван Мирзоян, житель Арташата, женился на юной девушке. И вскоре выяснилось, что у 18-летней Аревик сахарный диабет II типа. А кроме того, отрицательный резус.

В 1996 году, после трех выкидышей, Аревик Левонян, жена Ивана Мирзояна, родила долгожданного сына. А в 2003 году выяснилось, что у мальчика острый лимфобластный лейкоз.

В Армении лечить Геворка Мирзояна не могут. Дело даже не в деньгах: врачи сказали, что у них такой возможности нет. В 2005 году Геворка привезли в Москву, и в связи с ранним рецидивом он шесть месяцев находился на лечении в Морозовской больнице.

Сейчас случился второй рецидив. Родители снова привезли ребенка в Москву. Но у отца нет регистрации и, соответственно, права на работу. Чтобы помочь Аревик и Ивану, в Москву приехал брат Ивана, Дживан Мирзоян. У него своя семья, которая осталась в Армении, но он уже три года работает в Москве и полностью содержит семью брата.

Врачи Морозовской больницы готовы предоставить ребенку место в гематологическом отделении, но ребенок рыдает и просится домой.

А дом — где он?

В прошлую субботу я приехала в Капотню, там семья снимает угол. Иван Мирзоян привел меня то ли в заброшенную казарму, то ли в старое общежитие. Стоит эта конюшня прямо у рынка. И в вечерней тьме там нет ни одного огонька. Люди, которые сдают места в этой конюшне, объяснили Ивану, что свет отключен за неуплату.

За 7 тысяч рублей в месяц неизвестный благодетель сдал Ивану и Аревик крошечную комнату, где между разложенным диваном и старым шкафом можно стоять только боком. При свете двух свечей вижу еще какой-то огонек — это крошечная газовая плитка, подключенная к баллону. На ней готовят, ее теплом обогреваются.
Про места общего пользования поговорим как-нибудь в другой раз.

И в этой пещере находится единственный ребенок тяжело больной женщины — ребенок, который болен раком.
Ребенок, которому нужны свет, тепло, фрукты и, главное, надежда, без которой не помогут никакие фрукты.

Как я о нем узнала? Ко мне обратилась женщина, которая раньше снимала угол в этом сарае. Совершенно посторонняя женщина — это она просит помочь Геворку Мирзояну.

Ребенок умоляет не оставлять его в больнице. Он измотан болезнью, боится боли, он хочет играть, смотреть мультики, общаться со сверстниками. Но в сарае, который освещается двумя маленькими свечками, ребенок находиться не может и не должен. Я только что рассказала эту историю заведующему отделением Морозовской больницы, и в день, когда этот номер выйдет в свет, Геворк, надеюсь, окажется в больнице. Но что будет потом? Неужели никто не поможет? Что скажет огромная армянская диаспора? Знает ли об этой беде армянское постпредство?

Мне говорят: у всех свои дела, никто не обязан помогать чужим людям. Это правда. Но жил в XVIII веке некто Коньерз Мидлтон, и на память о нем осталось несколько строчек: “Ничто я не могу назвать поистине своим, кроме того, что я сделал своим, употребив с пользой; добрые дела, свершаемые нами, пребудут с нами во веки веков, и лишь такое богатство мы сохраним; а все прочее принадлежит не нам”.

* * *

Благодарим Игоря Сергеевича, Александра Кобзева, Татьяну, Венеру, Татьяну Сергеевну Саватееву, Елену из Конькова, Любовь Семеновну Мордвинову, Юлию, Вячеслава (отдельное спасибо за мобильный телефон, который еще не нашел своего хозяина), Маргариту Николаевну, В.Платонова, Екатерину и Игоря П. и всех, кого мы не смогли упомянуть.

Звоните нам по телефону 250-72-72 доб. 74-66, 74-64.

E-mail: Letters@mk.ru (с пометкой “Соломинка”)

Благодарим Игоря Сергеевича, Александра Кобзева, Татьяну, Венеру, Татьяну Сергеевну Саватееву, Елену из Конькова, Любовь Семеновну Мордвинову, Юлию, Вячеслава (отдельное спасибо за мобильный телефон, который еще не нашел своего хозяина), Маргариту Николаевну, В.Платонова, Екатерину и Игоря П. и всех, кого мы не смогли упомянуть.