По такому поводу на турнир пожаловал почетный вице-президент ОКР Виктор Хоточкин, который вручил специальный приз лучшему борцу, ногинчанину Акопу Томияну.
“На ковер выходят юниоры, те, кто через два-три года постучится в двери национальных команд, — отметил Виктор Алексеевич. — Вообще, я не в первый раз приезжаю на ногинский турнир и помню, что здесь, к примеру, загорелась звезда будущего чемпиона Европы Михаила Иванченко и других известных борцов…”
А вот и русский богатырь Николай Федорович Балбошин, победитель Игр в Монреале, пятикратный чемпион мира, знаменосец олимпийских команд СССР в 1976 и 1980 годах. “Интервью желаете? Это можно. Только, уж извините, говорить буду все как есть. Кому-то и не понравится”.
Вступление получается интригующим. Включаем диктофон.
— Испытываю двоякие чувства, когда приезжаю на турнир, — начинает Николай Федорович. — С одной стороны, замечательно, что маленький Ногинск организовывает турнир высокого спортивного уровня, что раскрываются здесь перспективные парни, но с другой… Если в большом масштабе процесс рассматривать, то тут настроение у меня портится. К сожалению, у нас все стало платным. Чтобы в Москве прийти заниматься греко-римской борьбой, надо платить тысячу рублей в месяц. Не каждая семья себе может позволить отрывать тысячу из своего бюджета. А в наш вид спорта никогда не приходили дети из богатых семей. Традиции теряем, русские ребята в борьбу не идут. Вот с Кавказа приезжают люди в Москву, устраиваются здесь на работу и находят деньги на то, чтобы детей в борьбу отдавать. Я не против того, чтоб кавказцы за Россию выступали, наоборот, приветствую это. В одной стране живем. Не надо думать, что Балбошин национальную рознь разжигает. Просто ну какой-то осадок на душе. Понимаете?
— Понимаем. Но давайте оставим минорную тему. Все-таки вас не забывают. Турнир почти 20 лет в вашу честь проводят, Олимпийский комитет России уделил внимание…
— Ногинчанам всегда низко кланяюсь за поддержку греко-римской борьбы. Сам я живу и работаю в Москве. Но там турнир Балбошина не проводят. Два года назад 60-летний юбилей отмечал опять же в Ногинске. Федерация спортивной борьбы России этот турнир игнорирует. Ее президент Михаил Геразиевич Мамиашвили ни разу не приезжал. Что же до Олимпийского комитета России… Эта организация несколько лет назад меня в недоумение ввела. Узнал, что Бал олимпийцев в Кремлевском дворце проводится. Приезжаю на Лужнецкую набережную в ОКР. Так, мол, и так, хотелось бы на вечер сходить, со старыми друзьями повидаться. А мне в приемной говорят: “Билеты кончились”. Ну, кончились, так кончились. Бывает. Стоишь же когда в очереди в магазине, кому-то чего-то не хватит. Развернулся и уехал. Мне потом с бала звонят борцы: “Николай, ты где? Дома? Почему?! Тут в Кремле показывают хронику на большом экране, как ты несешь знамя в Монреале, руководство интересуется тобой, за каким ты столиком сидишь. А тебя нет…” Глупейшая ситуация. Через пару дней по делам опять оказался в ОКР. Кое-кому там сказал, что не был на балу по причине отсутствия билета, так еще и из-за этого врагов нажил. А сегодня, стало быть, состоялось “примирение”. (Улыбается. )
— Вы пессимист, Николай Федорович?
— Нет, оптимист. Просто предупреждал, что говорить буду открыто, без прикрас. Мне терять нечего. Опыт у меня есть. Консультантом работаю в ЦСКА, хотя как борец вырос в “Динамо”. Но в “Динамо” борьба развалилась…
— А какая она, сегодняшняя греко-римская борьба, по сравнению с той, что была, скажем, лет 30 назад?
— Изменилась в худшую сторону. Во многом этому способствовали новшества в правилах, введенных Международной федерацией борьбы. В частности, мало времени отводится на схватку. Трудно что-то сделать за два периода по три минуты каждый. И поэтому исход борьбы часто элементарно зависит от судей. Приходилось слышать, что на Олимпийские игры для них привозят чемоданы денег. У кого чемодан больше, тот и получит больше медалей. Во до чего дело дошло.
— Недавно в Швейцарии открылся “Зал славы российской борьбы”. Федерация спортивной борьбы России подготовила выставку уникальных экспонатов, которая объедет всю страну и займет в итоге место в Музее российской борьбы, который будет открыт в Москве. Что-нибудь “от Балбошина” в музее будет?
— Не знаю, никто не обращался. Кстати, в 1991 году коллекционеры просили меня продать золотую олимпийскую медаль за две тысячи долларов. Отказал. А кстати, многие прославленные спортсмены продали свои награды в 90-е годы. Жить на что-то надо было ветеранам. Тогда еще президентских пенсий олимпийским чемпионам не платили. В Москве, в Лефортове, есть Дворец борьбы имени Ивана Ярыгина. Директором там заслуженный тренер СССР Владимир Степанович Белов. Ему я передал свои борцовки, в которых выиграл Олимпийские игры. Трико? Трико не сохранилось…
— Николай Федорович, можно услышать какую-нибудь забавную историю из вашей спортивной жизни?
— Забавную? Ну, расскажу такую. Правда, поначалу вспоминалась она с горькой досадой, но время ведь лечит. Короче, иду на параде открытия московской Олимпиады. В руках знамя. Слышу громкий, веселый голос министра спорта Сергея Павловича Павлова: “Коля, вот выиграешь свою вторую золотую медаль, наградим орденом Ленина”. Я улыбнулся в ответ, но самого прошила мысль: “Не к месту сказано-то. Ох, не к месту…” И точно. Во второй схватке серьезно травмируюсь. Олимпиада для меня закончилась. Приехали, как говорят. Сглазил меня Павлов. Но орден все-таки дал, не забыл. Через год после Олимпийских игр был награжден “Знаком Почета”. За страдания, наверное. Такая вот забавная история…
