Главной интригой мемориального мероприятия оказалась дилемма: выполнят ли свои обязательства перед театром сбежавшие в Михайловский экс-солисты Большого: Наталья Осипова была заявлена в дуэте из балета «Кармен», Иван Васильев помимо балета «Юноша и Смерть», вошедшего в репертуар Большого ещё полтора года назад, анонсировался и в нынешней премьере. Сомнения благополучно разрешились. Беглянка вышла на историческую сцену в мини-юбке, покуривая сигарету. Её Кармен оказалась строптива, своенравна и независима, и отдавалась по ходу действия своему Хосе – Руслану Скворцову. Последний же любимец Пети свою партию в «Юноше и Смерти» наоборот основательно выхолостил, лишил содержания и превратил в стандартный набор трюков.
В целом же балеты маэстро не сильно пострадали в процессе адаптации и смотрелись в исполнении артистов Большого вполне адекватно. В отрывке «Таис» недавняя выпускница Вагановки Ольга Смирнова не забывала демонстрировать свои стопы, и вместе со своим партнером Семеном Чудиным была в меру музыкальна. Острее и интереснее, чем на вечере Пети в Михайловском театре год назад, показался фрагмент из балета «Пруст, или перебои сердца» в исполнении Светланы Лунькиной и Александра Волчкова.
«Пиковая дама», созданная балетмейстером специально для Большого театра ровно 10 лет назад, стала финальным и наиболее впечатляющим моментом второго отделения, а партия графини в этом балете, лучшая в творчестве Илзе Лиепа, была станцована артисткой с пронзительной силой и трагической глубиной.
Как всегда у этого хореографа, тема смерти от роковой влюбленности стала основной и в премьерном балете – седьмой по счету постановке Пети на сцене Большого. Он создал этот спектакль в 1974 году, будучи руководителем Марсельской труппы. Бросив пост худрука погрязшей в интригах Парижской оперы, Пети, в качестве оммажа приютившему его Провансу, поставил сочинение на сугубо местную тематику. Отталкиваясь от провансальской классики - одноименной драмы Альфонса Доде, балетмейстер взял за основу экстравагантный сюжет о юноше Фредери, который выбрасывается из окна из-за несчастной любви прямо во время первой брачной ночи.
Простая и ясная, но в то же время весьма замысловатая хореография «Арлезианки», фольклорной тематикой и оригинальными кордебалетными решениями отсылает непосредственно к «Свадебке» Брониславы Нижинской, и обращается, как, впрочем, постоянно у этого балетмейстера, к сложным экзистенциальным вопросам: свободе или несвободе человека быть самим собой.
Атмосферу спектаклю создает музыка Бизе, посвятившего Провансу несколько произведений (в том числе и музыку к драме Доде), а так же гигантская копия одного из пейзажей Ван Гога. Художник, как известно, жил в Арле и создал здесь немало шедевров. Безмятежность провансальского пейзажа и идиллия сельского праздника зловеще контрастируют в балете со знаменитой заключительной мужской вариацией, в которой балетмейстер показывает метания главного героя. Здесь Иван Васильев наоборот деликатно отнесся к хореографическому тексту, не выпячивая свои технические возможности в ущерб смыслу, и танцевал, чувствуя хореографию, что называется нутром.
