Жизнь такого человека не могла быть скучной. Лауреат «Нобелевки», автор неизменных хитов вроде «Ста лет одиночества», «Осени патриарха», «Любви во время холеры». Переиздания, переводы, экранизации, премии. Дадим слово нашим писателям — пусть искренне скажут «своё веское», причем, без нажима, по вдохновению...
Михаил Веллер:
— Ушел последний из великих. Последний из столпов великой литературы великого и страшного XX века. Это как вспышка звезды из-за горизонта 2000 года, из-за горизонта XX века, давно уже прошедшего.
До Маркеса латиноамериканской литературы, в общем, не существовало. И хотя роман «Сто лет одиночества» не был его дебютной книгой, но он стал громом среди ясного неба. Явился роман, который никто никогда не читал, потому что его никто никогда не писал. Это была и семейная сага, и исторический эпос, и магическая фантастика, это были и психология, фольклор, комедия и трагедия, — всё это в одном флаконе, и всё удивительно легко читалось, развлекало, увлекало, наводило на размышления, и застревало в памяти и в воображении на всю жизнь. Это был роман тиражом одна штука.
Маркес был очень хорошим человеком — по-латиноамерикански легок, весел... И когда после получения Нобелевской премии ему сказали — «Ну, сеньор Маркес, наконец-то вы стали богатым!», он ответил — «Нет, я бедный человек, у которого временно завелись деньги». У Маркеса всегда было хорошее настроение, и у других от общения с Маркесом и от чтения его произведений делалось хорошее настроение.
Одно из преимуществ профессии писателя в том, что он живет дольше жизни. Потому что всё главное он вкладывает в свои книги. А если эти книги чего-то стоят — они остаются. Маркесу предстоит еще долгая-долгая жизнь и этим можно утешаться. Более того: этим можно гордиться. Он был одним из нас, человеков.
Виктор Ерофеев:
— Феномен Маркеса не в том, что он из Латинской Америки. Писатель вообще не принадлежит какой-то конкретной стране или культуре. Писатель принадлежит Богу. И в Маркеса Бог вложил невероятную энергию! Книги его как ожившие джунгли — там всё шевелилось, всё вставало со своих мест. Эротика его произведений заразила всю литературу — литературу, испытывавшую усталость и энтропию. Маркес стал новым дыханием. Он подарил новых героев — латиноамериканского крестьянина, латиноамериканскую шлюху, — он устроил вакханалию, заразив соотечественников новым чувством... и до последнего момента был абсолютно гениален. Хотя взгляды на политику были дурными...
— Что вы имеете в виду?
— Ну он состыковался с кубинцами, с Фиделем Кастро... ему всё казалось, что там надо копать, там будущее. А там было не будущее, а лицемерие, коррупция и концлагеря. Ошибка была большая. Но в литературе он прекрасен. Он раскрепостил прозу, даже... развратил ее своей безграничной энергией. Сейчас, конечно, эта волна спала, но до сих пор чувствуется сила «Ста лет одиночества»; и даже в самом пуританском советском переводе мы слышим движение человеческих сил... то есть, если сравнить с шахматами, он сделал на доске еще один ход, продвинув ход всемирной литературы.
Владимир Маканин:
— МАРКЕС – как родовой строй. Ему обидно за людей. Его любовь к ним несомненна. Его проза для нас – взывание к началам. Или к одному началу. К началу той, уже случившейся новизны, где тебя не хвалят и не бранят, а молчат. И так шершаво, так ощутимо молчат. А что поделать! Пиши что хочется
– разберемся потом. Его каждый текст — крик спасти бытие от небытия, сущность от пустенькой тривиальности.
Самые известные цитаты классика
• Нет ничего более похожего на одиночество власти, чем одиночество славы.
• Не трать время на человека, который не стремится провести его с тобой!
• Ни один человек не заслуживает твоих слез, а те, кто заслуживает, не заставят тебя плакать.
• Не плачь, потому что это прошло. Улыбнись, потому что это было.
• Благополучная старость — это умение договориться со своим одиночеством.
Смотрите видео: Как любил жить великий Габо (Габриэль Гарсиа Маркес)
