О биолокации в последние годы пишут много. Несмотря на упорное сопротивление официальной науки, человек с проволочной рамкой в руке уверенно входит в наш быт. Пусть академики спорят и доказывают друг другу, что "все-таки она вертится". Но если оператор биолокации способен обезопасить ваше рабочее или спальное место, спрос на него будет — вне зависимости от того, верит или не верит в биолокацию тот или иной титулованный чиновник от науки. Сегодня в Чехии уже ни один фундамент не заложат без предварительной биолокационной экспертизы. Таково требование закона, которому до фонаря, какой рейтинг лженаучности присвоят лозоходству консерваторы в докторских мантиях. Маленькая, но гордая республика Алания — Северная Осетия также умудрилась вбить в строительные нормы и правила обязательную биолокационную экспертизу. Выходит, что-то сдвинулось в общественном сознании. И связан этот сдвиг с успехами, достигнутыми лозоходцами в последние годы. Будучи в бывшей столице Казахстана Алматы на международной научно-практической конференции "Биофизика — XXI век", я познакомился с Валерием Александровичем Спиглазовым, директором Лаборатории по исследованию биоэнергетических систем города Кокшетау, одним из плодотворно работающих операторов биолокации. Его высокую квалификацию подтвердил устроитель конференции — заведующий кафедрой биофизики Казахского государственного национального университета профессор Инюшин. Поэтому все неизбежные обвинения в лженаучности предмета нашего обсуждения я заранее переправляю по указанному адресу. — Валерий Александрович, мне не раз приходилось слышать от ваших коллег, что биолокация — не просто одна из высоких технологий поиска воды, полезных ископаемых, скрытых дефектов и различных патогенных зон, но это вообще универсальный способ добычи какой угодно информации. Получая с помощью рамок ответы "да" и "нет" на любые корректно заданные вопросы, мы, таким образом, подключаемся к информационному банку ноосферы. Если это действительно так, можно ли считать, что наступил апофеоз познания? Ведь в этом случае больше не остается вопросов без ответа. — В самом деле новичок, только-только обнаруживший неслучайное вращение рамки в своей руке, обычно подвергается искушению тотчас неограниченно использовать дарованный ему "инструмент абсолютного познания". Прошел через это искушение и я в начале своей деятельности. Убедился: поворачивается рамка влево — значит "нет", вправо — значит "да". Узнавал все что угодно. Зарплату жены с точностью до рубля. Выяснял, во сколько ко мне придет гость — в десять тридцать, ни минутой раньше или позже. Фамилию незнакомца — перебором букв алфавита. Так я резвился некоторое время — словно ребенок с заводным паровозиком, пока он не сломает новую игрушку. Разумеется, заигравшись, я был наказан. Болезнями, которые побудили искать ответы на серьезные вопросы. Далеко не сразу, но я все-таки понял, что рамка в руках — не игрушка, а забираться в информационную кладовую ноосферы только из праздного любопытства — грех, за который последует неизбежная расплата. Биолокация — не развлечение, не трюкачество, а духовная деятельность, связанная с подключением к тонким мирам. Человек — не Творец, не властитель природы, а всего лишь скромная ее часть. Если он возомнит себя равновеликим Создателю, наказание не заставит себя долго ждать. Всякое знание и умение — дар Всевышнего, коим следует распоряжаться только во благо. Осознав это через набитые шишки, я оставил трюкачество и стал использовать свое умение исключительно для достижения достойных целей — оздоровительных, познавательных, помогать людям. — А как вы получили этот дар Всевышнего? — Анекдотично. В 1973 году, окончив инженерно-строительный институт, был распределен мастером на стройку. Помню свой первый рабочий день. Надел костюм с галстуком и белой сорочкой, пришел на объект. Рабочие, находившиеся в состоянии легкого подпития, резались в картишки. Меня они окинули ироничными взглядами. Прораб дал задание: "Вот экскаватор, нам его предоставили строго на два часа, надо прокопать траншею под трубу глубиной один метр, только учти, что где-то по пути ее должен пересечь кабель, уложенный на глубину 70 сантиметров. Смотри не оборви — не то заплатишь 160 рублей из своего кармана (а моя зарплата мастера была всего-то 120 рублей). Там, где проходит кабель, надо копать лопатами. Вон им, — прораб кивнул на картежников, — и поручишь. Все, действуй". Я взял "шпильку" — длинный железный прут — и принялся тыкать им в землю по трассе будущей траншеи, чтобы определить, где земля более разрыхленная — там когда-то закопали кабель. Хожу со "шпилькой" полчаса, час... Место укладки кабеля, как заколдованное, не отыскивается. Прораб в это время закрывал наряды. Как водится, был уже под градусом. Вот он вышел из вагончика и понес на меня отборным матом: через полчаса экскаватор отдавать, а ты, салага, туды твою растуды, ходишь тут, ковыряешься, потом неделю экскаватор жди, а нам уже субподрядчики на пятки наступают — вдесятеро ведь заплатим... Прораб заставил меня отломить от большого мотка кусок алюминиевой проволоки, согнуть в Г-образную рамку, взять ее в кулак и идти по трассе. "Ну, верблюжий хрен, видишь, рамка крутанулась, — учил меня прораб, — здесь и ставь рабочих". Вскоре я узнал: все без исключения строители — и рабочие, и прорабы, и начальники — легко находят в земле предметы с помощью рамки. На больших совещаниях строителей спорные вопросы разрешаются тоже с помощью рамки. — Простите, получается, и Борис Николаевич Ельцин — лозоходец? — Абсолютно убежден, что так. Иначе бы ему ни за что не стать начальником строительно-монтажного управления: его зарплаты не хватило бы на возмещения за обрывы кабелей. — Но если все строители владеют методом биолокации, значит, эти способности не уникальные? — В том-то и дело! Ведь все секретарши умеют печатать на машинке или теперь уже набивать текст на компьютере. Никаких чудес в этом умении нет. Так и способности к верчению рамки в руке — едва ли не у всех. Просто не все это знают. — Валерий Александрович, но ведь обидно: в СНГ тысячи операторов биолокации, дай им волю — они до неузнаваемости изменят геологию, сейсмологию, вулкано- и океанологию, множество других естественных наук, революционные преобразования ждут здравоохранение... — Медленное, осторожное признание биолокации закономерно. Людям свойствен здравый консерватизм — никто никому верить на слово не обязан. Если, к примеру, я могу облегчить страдания больного шизофренией, то всякий следующий больной, прежде чем стать моим пациентом, должен убедиться, что я реально помог его предшественнику. Трудность признания нашего метода заключается в том, что оператор биолокации сам является своего рода измерительным прибором, проверить точность которого можно только с помощью другого прибора, а это опять человек, то есть субъект. — Ну и где же выход? — Нужно, где это возможно, устраивать независимые объективные проверки. Допустим, я нашел месторождение алмазов, нанес на карту его контуры. Геологи, заинтересованные в результате моей работы, своими методами не могут быстро меня проверить: их разведка — дело долгое и дорогостоящее. Но по моим следам может пройти с рамкой в руке другой оператор биолокации, если нужно — третий, пятый, десятый... Совпали результаты — если, конечно, все мы не шайка мошенников и не вступили в сговор, — придется нам доверять. Кстати, я стараюсь так и строить свою работу. Создав Лабораторию по исследованию биоэнергетических систем, я тут же пошел к акиму (в Казахстане так именуют мэра) с просьбой создать наблюдательную комиссию. В нее вошли заместитель акима, замначальника городского управления экологии, замначальника городского комитета по чрезвычайным ситуациям, замначальника горздравотдела (кстати, кандидат медицинских наук), зампредседателя городской коллегии адвокатов, журналисты из газеты "Степной маяк" и местного телевидения и несколько независимых операторов биолокации. Вы понимаете, будь я шарлатаном, ни за что не настаивал бы на всесторонней проверке своих результатов. — И что, теперь городское начальство числится в ваших союзниках? — Ну как вы думаете: если я помогаю ему избавиться от серьезных проблем, которые другими способами вряд ли решить? Вот лишь один пример. Беда поселилась в здании строительно-монтажного эксплуатационного управления ГАИ. В 1991 году в одном из кабинетов погибли все цветы. Там работали женщины. Они много раз пытались возродить зеленые насаждения. Но больше десяти дней ни один цветок не выживал. В 1993 году одна сотрудница, сидевшая в этом кабинете, умерла от рака груди. Через год у другой сотрудницы пришлось ампутировать грудь. Еще через год опухоль обнаружили у третьей женщины. Тогда все остальные не на шутку встревожились, обратились к начальнику ГАИ Савицкому. Благо полковник Савицкий оказался человеком чутким и мыслящим. Он создал экологическую комиссию. Были взяты пробы воздуха, замерены уровни радиоактивности, электромагнитного излучения, токсикологического загрязнения... Когда все данные факторы воздействия на здоровье сотрудниц были исключены, пришлось искать какие-то иные аномалии. Когда я ходил с рамкой по зданию управления, за мной следовали завхоз и два лейтенанта и мелом на полу чертили линии сетки Хартмана (патогенные полосы, которые выявляются биолокацией). В "проклятый" кабинет эти линии втягивались, сгущаясь и формируя патогенное "пятно". Я предположил, что источник аномалии следует искать в земле. Подключили гидрогеологов, разыскали проектировщиков здания. Выявили, что когда-то на месте этого здания был родник. Его завалили, сгрузив триста "КамАЗов" камней. Образовались подземные фонтаны, бьющие из одного слоя песчаника в другой. Обратились за помощью в Алматы к профессору Инюшину. Он посоветовал изолировать родник от здания многослойными — металл плюс диэлектрик — плитами. Но на такие плиты не хватило средств. Тогда их заменили семью слоями фольги. Пригласили независимых операторов биолокации. Они проверили обстановку, нарисовали неискаженную сетку Хартмана. Выходит, аномалии больше нет. Комнатные цветы стали приживаться. Так отвели опасность от сотрудниц. — Теперь, должно быть, вы гоняете по родному городу без ограничения скорости? — Разумеется. Но только пешком. Достижение в другом: полковник Савицкий подтвердил акиму, что Спиглазов — не болтун и не шарлатан, действительно сумел ликвидировать серьезную угрозу здоровью людей. Чиновники друг другу доверяют больше, чем прессе или даже ученым. После такого отзыва меня пригласили проверить здание акимата. Я обследовал 120 рабочих кабинетов, потратив на это четыре месяца ежедневного труда. И выявил 1560 плазменных структур 16 различных видов, два из которых не имели аналогов. — Это что еще за чертовщина? — Правильный вопрос. В нем, кстати, и ответ: вот именно чертовщина. Плазма — четвертое состояние вещества, помимо всем известных газов, жидкостей и твердых тел. Представьте себе, в каком-то месте человек испытал однажды испуг, или сильно разгневался, или сорвался на подчиненного... Любой стресс, сколь бы давно он ни проявился, навсегда запечатлевается в пространстве и продолжает существовать, огражденный многослойной плазменной конструкцией в виде туннеля. Высота его может достигать трех метров, диаметр жерла — свыше метра. Выстраивается эта конструкция из биоплазмы того человека, который пережил психоэмоциональный шок. Иначе говоря, из той материи, из которой состоит наше тонкое тело, наш биоэнергетический "кокон", защищающий все живое от внешних энергетических агрессий. Такая низкотемпературная плазменная структура очень опасна. Она может прицепиться к психически ослабленному человеку, духовно незащищенному, и стать причиной разнообразных недугов — как физических, так и душевных. — Не это ли называлось прежде "бес вселился"? — Именно это. Причем не следует считать такое выражение метафорой. В человека буквально вселяется инородная сущность и начинает управлять его сознанием, эмоциями, душевными движениями. Человек зачастую начинает слышать странные голоса, видеть то, что никто, кроме него, не видит, подчиняться внешней воле, властно управляющей им. Биоэнергетический паразит способен гнать душевно заболевшего неведомо куда, заставляет его бороться с призрачным "зверем", истязающим несчастного, "змеи" и "черви" доводят его до изнеможения. Советский физик-теоретик академик Моисей Александрович Марков четверть века назад писал, что "в плазменных образованиях существует разумная жизнь на уровне микрочастиц" ("О природе материи", Москва, 1975 г.). Об элементарных носителях психической энергии высказывались академики Н.Кобзев и А.Любомудров, крупнейший современный физиолог академик Наталья Петровна Бехтерева не так давно отвергла эволюционный путь развития человеческого мозга и убеждена, что он создан более совершенной материей. — То есть, если обходиться без эвфемизмов, Всевышним? — Конечно! Так считают все ученые, изучающие плазменную материю в ноосфере. Они подтверждают справедливость слов известного исследователя Г.Малахова: "Полевой мир заселен различными существами, которые могут легко паразитировать на человеке". Другой ученый, Лучиано Боконне, сумел в ультрафиолетовом и инфракрасном излучениях сфотографировать обитающих вокруг человека невероятных существ — висящих в воздухе амеб, крылатых "грифозавров" и прочих тварей, словно сошедших с полотен Босха и листов Гойи. Боконне назвал их криттерами и доказывает, что они высокоразумны и способны легко менять форму и структуру. — Валерий Александрович, может, хватит пугать читателей? Триллерами сейчас никого не удивишь. Но когда ужастики подкрепляются ссылками на ученые авторитеты, становится как-то не по себе. Тем более я уже предчувствую: сейчас вы будете убеждать, что криттеры живут в каждом из нас, пьют наши соки, мотают жилы... Что делать-то? — Прежде всего доверять многовековому опыту предков, всегда живших с Богом и с помощью молитв, освящения жилища, соблюдения заповедей, кстати, в основном совпадающих во всех главных религиях, не допускавших власти "бесов" над человеком. В этом опыте содержится много ценного — того, что мы в недавние времена поспешили высокомерно обозвать предрассудками или суевериями. Приведу два примера. К месту, где рождается человек, со стороны ионосферы выстраивается стабильная в пространстве и времени многослойная плазменная конструкция в виде туннеля. Она пронизывает все лежащие выше этажи. В первые недели жизни человека у него нет биополя! При этом взгляд младенца "пустой", бессмысленный. Ну скажите, как при наличии этих бесспорных фактов — а я не повторяю чьи-то слова, но излагаю свой практический опыт, добытый в процессе биолокационной практики, — как при всем этом можно позволять чужим смотреть на новорожденного? Утвержденный народной традицией запрет абсолютно разумен. Вплоть до появления у ребенка защитного яйцевидного "кокона" к нему нельзя подпускать никого. Подобный плазменный туннель спускается от ионосферы к одру умирающего верующего человека. К месту, где испускает вздох атеист или формально верующий, никакая защитная структура не тянется. Еще раз говорю, поверьте практику: я лично проверял. Ну и наконец, что же делать с биоэнергетическими паразитами? Не всегда ведь в пределах досягаемости имеется праведник, способный в силу своей высокой духовности и могучей веры изгнать "бесов". Виктор Михайлович Инюшин вместе с коллегами создал прибор КПЛ-2М, излучающий волны, близкие тем, что производят сильнейшие экстрасенсы. Излучение от "электронного целителя" направляют в жерло спирали, формирующейся вокруг больного. После сеанса энергетический свищ, тянущийся от пораженного органа, становится все короче и слабее, пока не исчезает вовсе. — А как медики относятся к такому целительству? — Как всегда: кто умнее — старается понять и использовать. Остальные либо отмахиваются, либо борются с "лженаучным мракобесием". Ничего страшного, с Пастером тоже боролись. Но кто сегодня помнит имена тех борцов? Алматы — Москва.
