На фестивале в Сочи появились первые явные претенденты на главные награды — картина Киры Муратовой “Второстепенные люди” (см. “МК” за 6 июня) и Наталья Бузько (та самая, из “Масок-шоу”), сыгравшая в “Людях” главную роль.
Наталья Бузько в зоне внимания Муратовой давно. Но теперь, после главной роли, Наташе предстоит нелегкая участь постоянного сравнения с Ренатой Литвиновой. Но они совершенно разные — и в жизни, и на экране. Наталья — трогательная, подвижная, слегка застенчивая, даже беззащитная. На нее оглядываются кинотавровские ловеласы, но она так непохожа на всех прочих местных барышень. После показа, тихонько исчезнув от камер и объективов, оно скромно ужинала с Владимиром Вишневским, подальше от шумных застолий. А днем охотно ответила на вопросы “МК”.
— Я занималась в студии пантомимы, прежде чем попала в “Маски”. Потом Делиев предложил мне сделать номер, мы его показали, и меня пригласили в филармонию, в коллектив “Маски”. Но институт я, к сожалению, не заканчивала. Не решилась: семья, работа, да еще и учеба! Одно время занималась в Институте инженеров морского флота на факультете гидротехнического строительства водных путей и портов, а потом поняла, что не хочу, не могу больше. Когда меня взяли в филармонию, я вышла из института и поняла, что больше туда не вернусь, и была совершенно счастлива по этому поводу. Инженер из меня бы не получился...
— Кира Муратова увидела вас в “Масках”?
— Сначала я познакомилась со вторым режиссером Киры — Таней Бородиной — на фильме “Астенический синдром”. Для эпизодов набирали молодых людей, имеющих хоть какое-то отношение к пантомиме. Возле киностудии мы с “Масками” готовились принимать участие в “Золотом Дюке”. Таня увидела меня, сама подошла и оставила записочку, где значилось: Одесская киностудия, комната 302, Кира Муратова. Я весьма взволновалась, увидев это имя. Пришла в назначенное время, и мне предложили почитать вслух отрывки из сценария. Я имела опыт работы на сцене и чувствовала там себя уже довольно уверенно. А тут стала вдруг краснеть и запинаться. И Кире понравилось! Она утвердила меня на роль десятиклассницы Маши, но через пару дней ей приглянулась еще одна девушка. Несколько дней Кира не могла выбрать, а в один прекрасный день сказала: “Будет две Маши”. Так Маша раздвоилась. Работать с Кирой было очень интересно и легко, не нужно было что-то особенно сложное играть.
— Как вам кажется, в Одессе начинающей актрисе сложнее пробиться?
— Мне не с чем сравнивать. Из этого города вышли многие артисты, сатирики, художники. То есть почва очень благодатная. Но в какой-то момент ты понимаешь, что здесь все-таки провинция, — это начинает мешать. Были разговоры несколько лет назад — о том, чтобы коллектив переехал в Москву, — но так и не решились. Сейчас “Маски” гастролируют, но передач уже года два не снимают. Есть задумки, даже готовые сценарии, но проблема — в деньгах.
— Вы по-прежнему с ними работаете?
— Я сейчас не работаю: я в декретном отпуске по уходу за ребенком. Муж мой работает тоже в “Масках”, он актер — Саша Постоленко. Играет бомжей, пьяниц, евреев... У нас двое детей, старшей дочке Ганне четырнадцать с половиной лет. Помню, со мной в классе училась девочка, у нее был папа-клоун. Я обожала клоунов, и мне казалось, что если у нее такой папа, она должна вообще ни с кем не здороваться как минимум — такое это счастье большое... А сейчас я смотрю на свою дочку — она совершенно спокойно относится к тому, что мы артисты. Младшему сыну Антону — год и десять месяцев.
— Вам не избежать сравнения с Ренатой Литвиновой. Как вы сами воспринимаете ее?
— Мы общались во время съемок “Трех историй”, потом виделись на фестивале в Киеве. Меня часто спрашивали знакомые: “Ну как она в жизни?..” Мне было очень приятно с ней общаться, но сказать, что я что-то поняла про нее, я не могу. Не то чтобы она замкнутая или скрытная, но во всяком случае я ничего не поняла. Абсолютно.
— А вы — открытый человек или живете в своей раковине, куда сложно проникнуть постороннему взгляду?
— Мне кажется, что я очень открытая, даже слишком. И такая даже — прямолинейная. Хотя прямота — это не всегда хорошо, не всегда нужно отвечать на вопросы как на духу. Мне когда-то понравилась фраза “область интимности” — когда есть какая-то граница, за которую не пройдешь. Я однажды согласилась на интервью, хотя название той киевской газеты сразу насторожило: “Любовь” или “Я люблю”... Когда пришла журналистка и показала мне свою газету, я поняла, что сделала ошибку. Она сразу попросила какие-то эротические снимки — я отказалась. Тогда она стала расспрашивать: “А какие были приключения интимного характера, например, на гастролях, вы же много ездите, кругом поклонники?..” И интервью просто не получилось. Я говорю ей: “Какие приключения — у меня вообще-то муж в коллективе... Хотя поклонники, конечно, были, но рассказать мне нечего”. Кончился разговор тем, что журналистка сказала: “Вы каменная”.
— А вам легко находить общий язык с людьми, которые окружают вас здесь, на “Кинотавре”? Вы легко с ними сходитесь?
— Для меня общение с друзьями и вообще с людьми — необходимая составляющая жизни. Хотя, может, сначала и была некоторая проблема — потому что знакомых здесь нет. А потом постепенно я раззнакомилась. Подружилась с Ольгой Будиной (“Дневник его жены”, “Граница”) и очень счастлива по этому поводу. Мы проводили вместе вечера здесь, в баре на пляже.
— Как вам, одесситке, местный климат?
— Я очень люблю Сочи, мы приезжали сюда раньше буквально каждый год. В Одессе море мне не нравится: у нас есть только одно хорошее место — Каролино-Бугаз, там почище вода. А сочинское море — обожаю. И когда мы ехали на “Кинотавр”, я сказала: “Ой, наконец-то море, сразу пойду на берег”. Кира удивилась: “Ну вы же едете с моря!..” Раньше я очень любила купаться в прохладной воде, и мне было все равно, сколько там градусов. Мы много гастролировали по миру, и у меня есть довольно оригинальная коллекция — список морей и рек, где я купалась. Например, в Тихом океане, когда там было градусов пятнадцать, все нормальные люди в гидрокостюмах катались на досках, а я — в воду в купальнике. В Колумбии я вообще сначала нырнула в бассейн и потом только поняла, что вода — градусов тринадцать...
— Вы уже третий раз работаете с Муратовой. Вы становитесь понятней друг другу или существует дистанция, которая установилась сразу?
— Думаю, мы становимся ближе. Кира — невероятно проницательный человек, она смотрит внутрь и насквозь. Она все говорит очень точно, и не только по роли. Она тонко и точно чувствует твое состояние, с ней безумно интересно.
