Вчерашнее заседание суда по делу об убийстве Дмитрия Холодова началось со скандального известия: не явился один из подсудимых — Павел Поповских. Официальная причина его отсутствия — болезнь, якобы скосившая полковника как раз накануне заседания.
От болезней, конечно, никто не застрахован. Но внезапное недомогание г-на Поповских выглядит более чем подозрительно.
Дело в том, что именно показания Павла Поповских легли в основу обвинения — во время следствия он подробно рассказал о роли каждого из теперешних подсудимых в деле об убийстве Димы Холодова. Потом же полковник, понятное дело, пошел на попятную. Он стал ссылаться на то, что давно плохо себя чувствовал, поэтому, грубо говоря, нес всякую околесицу.
Но из песни слов не выкинешь: доказательства были получены по всей форме — допрос проводился в присутствии адвоката, да к тому же фиксировался на видеопленку. Но Поповских все равно продолжал упирать на свои болезни. Во время прошлого судебного процесса дело дошло до того, что судья Сердюков буквально каждое заседание начинал с вопроса о здоровье подсудимого Поповских. Тот всегда отвечал по-военному: мол, в процессе участвовать могу. Кстати, тогда, во время первого процесса, который длился целых два года, Поповских ни разу (!) не заболел. А ведь содержался он в изоляторе, где условия, понятно, весьма далеки от идеальных. Немолодой уже полковник, конечно, жаловался на здоровье — в таком возрасте у кого нет болячек? — но тюремные врачи, уделявшие, кстати, ему повышенное внимание, неизменно констатировали, что “по состоянию здоровья подсудимый Поповских в судебном заседании участвовать может”.
Теперешняя неожиданная госпитализация главного подсудимого выглядит подозрительно еще и потому, что никаких внезапных приступов болезни у него не было. Как прозвучало в суде, у Поповских “возрастное заболевание в пределах нормы”. 1 сентября полковник обратился в поликлинику, сославшись на недомогание, и получил направление на обследование в неврологическое отделение госпиталя им. Бурденко.
Госпитализация Поповских стала неожиданностью не только для участников процесса, но и для судьи Зубова, поскольку подсудимый, находясь под подпиской о невыезде, не согласовал свои планы с судом, как того требует закон, а просто поставил Фемиду перед фактом. Между тем, по имеющимся у суда данным, никаких противопоказаний для участия в процессе у Поповских нет.
Судья был вынужден напомнить адвокату Поповских Елене Томашевской, что ее подзащитный, находящийся под подпиской о невыезде, должен соблюдать условия этой меры пресечения. Слова судьи вызвали бурную реакцию адвоката. Она сказала, что “возмущена” словами председательствующего и что “вопросы о состоянии ее подзащитного важны для правильного разрешения дела”. Это ее заявление несколько удивляет: ведь “для правильного разрешения дела” важно скорее не здоровье г-на Поповских, а его показания, данные на предварительном следствии.
Так или иначе, но по всему складывается впечатление, что процесс подсудимые затягивают намеренно, хотя суд настроен рассмотреть дело оперативно. Судите сами.
22 июля 2003 г. — состоялось первое заседание суда, на котором подсудимый Барковский объявил о том, что взял нового адвоката, и теперь тому нужен месяц для ознакомления с делом. Слушание отложили.
25 августа 2003 г. — все тот же Барковский заявляет, что у него появились разногласия с новым адвокатом, и теперь он просит вывести последнего из дела. Месяц, стало быть, ушел впустую.
С 28 августа по 2 сентября 2003 г. — суд объявил перерыв по личной просьбе одного из адвокатов подсудимых.
2 сентября 2003 г. — объявлен перерыв до 23 сентября в связи с болезнью подсудимого Поповских.
Вот и выходит, что за полтора месяца в процессе по делу об убийстве Дмитрия Холодова было всего три реальных рабочих дня. Что будет дальше, пока неясно. Понятно только одно, что теперь, когда подсудимые находятся на свободе, им гораздо легче манипулировать процессом.
