Владимир Путин, из интервью Washington Post 20 сентября 2003 г.:
W.P. Как вы знаете, 129 заложников погибли от газа, использованного во время штурма театра. Почти год спустя есть ли у вас какие-либо сожаления о том, как была разрешена ситуация?
“Эти люди погибли не в результате газа, потому что газ не был вредным, он был безвредным, и он не мог причинить какого-либо вреда людям. Люди стали жертвами ряда обстоятельств: обезвоживания, хронических заболеваний, самого факта, что им пришлось оставаться в том здании. Легко критиковать службы безопасности, которые штурмовали здание, или медицинских работников, докторов, которые оказывали медицинскую помощь. Но только представьте, все здание было заминировано, и взрыв мог произойти в любое время”.
Факт применения усыпляющего газа при штурме здания на Дубровке сразу же вызвал неоднозначную реакцию в обществе. А после того как в СМИ просочилась информация, что в состав неизвестного вещества, использованного при штурме, входил фентанил — синтетический наркотик, применяемый в медицине как сильное обезболивающее, ситуация осложнилась еще больше.
Для известного правозащитника Льва Пономарева и его движения “За права человека” это стало поводом для обращения в Генеральную прокуратуру с просьбой о возбуждении отдельного уголовного дела, поскольку применение наркотических средств в отношении большой группы людей запрещено международным и российским законодательствами. Статьи УК, на которые ссылались юристы в обращении, — ст. 228, ч. 1 (незаконное хранение наркотических веществ без цели сбыта) и ст. 109, ч. 2 (причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей).
Юристы движения “За права человека” исходят из того, что фентанил числится в так называемом втором списке наркотических и психотропных веществ (всего этих списков 4), утвержденном российским правительством в 1998 г. Применение и оборот таких средств регламентируется законом “О наркотических средствах и психотропных веществах”. Этот закон устанавливает, что наркотические вещества могут применяться либо по назначению врача (ст. 14 “Закона о наркотиках”), либо в медицинских, научных или учебных целях (ст. 34), либо в экспертной деятельности (ст. 35), либо в оперативно-розыскной деятельности (ст. 36). Последняя статья детально расписывает, в каких случаях и как именно оперативные сотрудники могут работать с наркотиками: контролируемые поставки, проверочные закупки, оперативный эксперимент, сбор образцов для сравнительного исследования, оперативное внедрение, исследование предметов и документов. К числу спецсредств, разрешенных к применению “Законом о милиции”, ни фентанил, ни другие наркотические вещества не относятся, и это, по мнению юристов движения “За права человека” (как и общественного движения “Норд-Ост”, созданного по инициативе бывших заложников), свидетельствует о том, что спецслужбы превысили свои полномочия, применив фентанил.
Настаивая на возбуждении отдельных уголовных дел, движение “За права человека” требует выяснить несколько вопросов.
1. Кто именно отдал приказ о применении во время штурма фентанила или вещества, в состав которого он входил?
2. Были ли медицинские службы города поставлены в известность о том, какой именно газ применялся? И если были, то почему к месту штурма не подтянули нужное количество врачей-анестезиологов? По информации, имеющейся у активистов движения “За права человека”, врачи, имевшие дело с пострадавшими, не знали, что за газ применялся, не знали, какой именно антидот следует в этом случае использовать. В истории болезни большинства бывших заложников написаны одни и те же слова: “Жертва терроризма. Постгипоксическое состояние вследствие воздействия вещества наркотического действия”. О том, какое именно вещество применялось, в историях болезни ни слова, просто потому, что врачи ничего об этом не знали.
3. Кто отдал приказ сотрудникам спецслужб, участвовавшим в штурме, убить находившихся в бессознательном состоянии террористов? По мнению Льва Пономарева и адвоката движения “За права человека” Евгения Черноусова, гибель преступников не дала возможности установить и привлечь к ответственности подлинных организаторов теракта, и это привело к последующим терактам, в частности, тушинскому взрыву летом этого года.
Генеральная прокуратура на просьбы правозащитников о возбуждении уголовного дела отвечает отказом, ссылаясь на то, что прокуратура Москвы проводит по этим фактам “полное и всестороннее расследование”, исследуя в том числе “законность действий сотрудников специальных подразделений, принимавших участие в штурме”. Между тем правозащитники настаивают на возбуждении отдельного уголовного дела. Дело в том, что по нашему законодательству в одном уголовном деле один и тот же человек не может быть и свидетелем, и подозреваемым. А если события будут развиваться по сценарию, предложенному правозащитниками, не исключено, что многие из тех, кто сейчас считается свидетелями (например, члены антитеррористического штаба), перейдут в ранг подозреваемых.
В том же, что касается убийства террористов, прокуратура настаивает, что оружие было применено “в условиях крайней необходимости, после того, как террористы совершили убийства отдельных заложников и применили гранаты в отношении участников спецоперации”.
Фентанил — синтетический наркотик, созданный в Бельгии в конце 50-х годов. Он относится к группе опиоидов — веществ, подобных морфию и героину. Обычно его применяют во время хирургических операций для обезболивания. Его применение опасно для людей, страдающих бронхиальной астмой, беременных, наркоманов. Помимо прямого действия — обезболивания — фентанил угнетает дыхание, вызывает спазм дыхательных путей. Также он замедляет работу сердца, вызывает тошноту и рвоту.
