“Чтобы генеральшей стать, надо за лейтенанта замуж выходить. Да помотаться с ним по гарнизонам лет двадцать”, — наставляла подругу героиня всеми любимого фильма “Москва слезам не верит”. Да и кто с этим осмелится спорить?
Но бывают в жизни исключения. К примеру, чтобы стать женой заместителя министра, оказывается, нужно быть... тоже заместителем. Пусть и другого министра. Как Зумруд Рустамова. И тогда — если тебе повезет — заполучишь себе в мужья такого, как Аркадий Дворкович.
Тогда есть высокая вероятность, что хотя бы один “выплывет” на волнах административной реформы. Так, собственно, и случилось. Дворковича перевели из Министерства экономического развития в Администрацию Президента — начальником экспертного управления. А Зумруд все же рассталась с госслужбой, не стала хвататься за обломки упраздненного Минимущества.
Никто не жалеет — к этому все и шло.
— Сколько ж у тебя в подчинении теперь?
— Больше трех тысяч.
— Ой, трудно, наверное, справляться?
— Трудно с тремя. А когда трех сможешь организовать, то потом число уже не имеет значения.
“Москва слезам не верит”
В чем-то их истории похожи. Оба получили великолепное образование. Обладают всеми необходимыми для лидеров качествами: молоды, целеустремленны, амбициозны и в меру честолюбивы. И оба стали заместителями министров в 28 (!) лет. Он углубился в проблемы экономического развития, она — в имущественные отношения.
На вопрос, почему Аркадий не ушел в бизнес, а выбрал не столь высокооплачиваемую министерскую работу, сам Дворкович скромно замечает: “Она меня выбрала. Так уж сложилось”. И подчеркивает, что учился в вузах, где специальность более теоретическая. Не в бизнес-школе, которая в основном дает практические навыки. К тому же поговаривают, что он вряд ли смог бы заняться чистым бизнесом, торговлей, коммерцией — нет соответствующей хватки.
Сотрудники Министерства экономического развития отзываются о Дворковиче как о человеке мягком. Нередко даже чересчур. Замминистра признавался, что ему не раз приходилось брать на себя обязанности глав департаментов. И важную работу делать за них.
Но сначала 28-летнего зама приняли не ахти. Кто-то отнесся с недоверием. Особенно подчиненные постарше. И несмотря на то, что министерство Грефа по составу весьма молодое, таких юных руководителей там не было. Да и теперь уже нет. Кто-то испытывал ревность, кто-то — недоверие, а некоторые просто не были готовы воспринять новые идеи, новые технологии работы. Единственное, что тогда помогало Аркадию удержаться в кресле, — все знали, что Греф ему безгранично доверяет. Против высокого начальства уже не попрешь.
Интересно, что с другими министрами и их заместителями (то есть коллегами того же уровня) Дворкович очень быстро нашел общий язык. К тому же все его прекрасно знали еще по работе в экспертной группе Центра стратегических разработок, специалисты которого написали первую экономическую программу для Путина. Именно с ней он пошел на первые выборы.
У Зумруд была еще более сложная ситуация. Во-первых, неприлично молода для кресла замминистра, а во-вторых, еще и девушка. Но она с улыбкой говорит о том, что в министерстве сложились вполне демократичные отношения. Как правило, все на “ты” — и начальники, и подчиненные, независимо от возраста. “То, что я женщина, не мешало никогда. Может быть, иногда даже подсознательно этим пользовалась для дела”, — рассказывает она. В принципе, в последнее время во власти, в том числе на руководящих постах, появилось много женщин. Так что вопрос пола не стоял так остро. А вот возраст — случалось, был определенным препятствием. “Мне иногда приходилось доказывать свое право на слово”, — вспоминает Зумруд.
Я замечаю, что сегодня как никогда много одиноких мужчин и женщин. Может быть, мы стали слишком требовательны друг к другу?
“Москва слезам не верит”
Этот роман, как и все другие романтические истории, начался случайно. Заместитель министра имущественных отношений, активная и волевая женщина, Зумруд Рустамова держала ответ на заседании Комитета по собственности в Государственной думе. Депутаты (весьма любознательные по своей природе) завалили даму вопросами, многие из которых не относились к ее компетенции. Но просто так сдаваться она не собиралась: дескать, хотите получить ответы — извольте. И в перерыве обратилась к одному из коллег с просьбой найти человека, который мог бы быстро и по существу дать консультацию.
Такой нашелся — Аркадий Дворкович. “Я позвонила ему, сказала, что на все про все у нас одна минута, и он дал мне внятные и четкие разъяснения”, — вспоминает Зумруд.
Так они и познакомились Но очень быстро забыли друг о друге.
Хотя, быть может, и лукавят: судьба их все-таки вела к одному берегу. Увиделись в кабинете у Германа Грефа. Потом несколько раз встречались на совещаниях. В общем, шли обыкновенные чиновничьи будни. Все по-деловому, ничего личного.
Но вскоре случилась командировка в Тюбинген. Аркадий и Зумруд были на конференции основными докладчиками. “Хорошо, что поездка пришлась на майские праздники, иначе нас бы не отпустили, — рассказала Зумруд. — А 11 августа мы уже расписались”.
Такой вот стремительный роман. Быть может, им следовало бы подольше пообщаться, пережить больше романтических мгновений. Однако сами признают, что это был весьма тяжелый период: оба поздно заканчивали работу и — бегом на свидание. Домой возвращались за полночь. От такой “романтики” быстро устали, и Аркадий сделал предложение. Зумруд согласилась. “Я ни секунды не сомневалась в своем выборе. Аркадий — мужчина моей мечты”, — сказала она.
Союз одобрили и коллеги. К тому же у министерств было много общих вопросов. А с такой “поддержкой” их решить легче. “У нас с Минимущества принципиальных разногласий не бывает. Только технические моменты”, — смеялся Дворкович, подчеркивая, что личным положением в служебных целях не пользовался. Чего не скажешь о коллегах по министерству. Они-то не раз пытались. “Но тогда и нам, в свою очередь, придется в ответ что-то согласовывать. Если я сейчас о чем-то попрошу, мы ведь должны будем что-то сделать и для них”, — заставлял он сотрудников решать проблемы самостоятельно.
“Семья к работе не имеет почти никакого отношения. Да, бывает, мы обсуждаем какие-то рабочие вопросы. Но занимает это примерно пять процентов времени. Не больше”, — говорит Аркадий.
“Несмотря на всю мягкость мужа, в деловых вопросах он очень принципиальный. Но вообще мы очень мало спорим, — подтверждает слова мужа Зумруд. — А коллеги на нас смотрят с доброй улыбкой. Помню, как-то вскоре после свадьбы мы пришли на вечеринку, где многие знали, кем я и Аркадий работаем, но не все были в курсе, что мы уже муж и жена. Поэтому все, мягко говоря, удивились, видя, как Аркадий меня при всех целует”.
Политику и экономику эта семья обсуждает на кухне ровно столько, сколько и другие люди в стране. По крайней мере, так говорят.
— А заодно запомни, что все и всегда я буду решать сам. На том простом основании, что я — мужчина.
“Москва слезам не верит”
Два года назад на свет появился министерский сын Паша. Друзья молодых родителей шутили, что у кого-то дети рождаются с серебряной ложкой во рту, а у них — с проектом постановления правительства. И действительно, Зумруд работала, можно сказать, до последнего. В министерстве к виду замминистра “в положении” довольно быстро привыкли.
А за неделю до родов в одном из акционерных обществ (где Зумруд представляла интересы государства) случилось заседание, на котором решался весьма важный вопрос. Так что каждый голос был на счету, и замминистра попросили приехать. “Надо было видеть выражения лиц присутствующих на заседании! Люди делали вид, что все нормально, но исподтишка все время поглядывали на мой огромный живот”, — смеется Зумруд.
И теперь на вопрос, кто в семье главный, Аркадий, ни минуты не думая, отвечает: “Сын, конечно”.
Зумруд вышла из декрета через полгода. И сразу же включилась в работу.
Как признают родители, малыш сделал первые шаги аккурат в ту неделю, когда каждый из них готовился к заседанию правительства. Мама успела как-то накануне прибежать домой пораньше и увидеть, как Паша пошел, а папа смог полюбоваться только в выходные. Впрочем, Зумруд говорит, что лучшего отца Павлику и представить не может: “Аркадий мог и памперсы поменять, и кашку сварить. Он у нас заядлый футболист и спешит привлечь к спорту ребенка: тот еще ходить не научился, а уже умел ударить ножкой по мячу”.
Все обязанности строго распределены: два дня одна бабушка сидит с малышом, два — другая, и еще столько же — няня. Родители “на дежурстве” один день — воскресенье. Иногда, конечно, что-то сдвигается. “Каждый момент приходится выбирать: еще чуть-чуть поработать, поиграть в футбол, сходить в ресторан или бежать к сыну. На самом-то деле хочется успеть все”, — говорит Аркадий. И два раза в неделю гоняет мяч. При правительстве есть футбольный клуб, который тренирует чемпион Европы Валентин Бубукин, — вот там и играют. Причем не только между собой. Еще участвуют в разных турнирах, приглашают партнеров на спарринг.
— Потому что ее статус выше, чем мой личный статус!..
— ...Переведи!..
“Москва слезам не верит”
Долго наблюдать за этой милой и счастливой парой чиновникам не пришлось. После реформы структуры правительства Зумруд ушла с госслужбы. Как говорит Аркадий, ей уже было пора — в этой сфере крутится лет двенадцать. То есть прошла госслужбу с самого низа и почти до самого верха.
А Дворкович оказался в Кремле. Но связывать с госслужбой всю жизнь все же не планирует. “Надо же расти, использовать в жизни свой потенциал полностью”, — говорит он. Насколько Аркадия хватит — пока сказать сложно.
...Пара, приятная во всех отношениях. Так о них говорят окружающие. И хочется верить, что такую любовь коридоры власти увидят еще не раз. Ведь не зря говорят, что чиновничество молодеет. И быть может, девушкам на высоком посту подруги уже не будут выносить “приговор”, как киношной героине: “Тебе с твоей должностью нелегко, разве какой неженатый министр попадется...”
