И для правильного понимания российских проблем, и для разработки перспективной стратегии в национальной области очень важно не только изучить российский опыт — и дореволюционный, и советский, и современный, — но и исходить из того, как и куда развивается мир в национальной сфере.
1. Мировые тенденции
В современном мире действуют факторы, которые ведут к уменьшению роли национальных различий.
Прежде всего в этом направлении действует главная тенденция мировой экономики — глобализация.
Общие стандарты потребления — телевизоры, стиральные машины, пылесосы и многое другое — способствуют устранению различий между нациями.
Массовая миграция представителей разных стран ведет к интеграции.
Ослабляют национальные различия транснациональные корпорации, международные научные проекты, спорт, культура, образование, международный туризм.
Международными должны быть и меры в области экологии — будь то защита Балтийского моря, охрана Дуная или спасение журавлей.
Способствуют интеграции и все более упрощающиеся обмен валют, получение виз и даже гражданства.
Ослабляют национализм современные средства массовой информации и мировая сеть Интернет.
Несомненно интегрирующим фактором является забота по предотвращению опасности ядерного оружия, других видов оружия массового поражения, борьба с терроризмом.
Но в современном мире действуют не только факторы ослабления, но и мощные факторы усиления национализма.
При этом бывает, что те же факторы, которые ослабляют национализм, ведут и к его усилению. Миграция, скажем, порождает трения с коренным населением. Международный спорт сопровождается и ростом страстей вокруг “своих” команд. Мировой туризм требует заботы и о национальных исторических памятниках, и о национальной кухне.
Но главное — в том, что есть в современном обществе объективные процессы, которые не могут не усиливать национализм. Среди них особая роль принадлежит интеллигенции, малому бизнесу, бюрократии, природным ресурсам и современным формам демократии.
Интеллигенция — основной класс постиндустриального общества. Но формирование интеллигенции происходит на базе культуры, которая не может не быть национальной.
Малый бизнес с его тяготением к местному рынку приводит к росту национализма.
Разное обеспечение стран природными ресурсами не может не порождать межнациональные трения и конфликты.
Бюрократия, господствующий класс постиндустриального общества, часто тяготеет к усилению национального как пути удержания власти в своих руках.
Экономика тяготеет к интеграции, а вот современные формы демократии создают условия для усиления национализма. Особенно, когда голосуют люди, у которых потери от интеграции превышают потенциальные выигрыши.
Но, пожалуй, самой основной причиной усиления национализма является экономическое и социальное неравенство разных наций, порой громадное по своим масштабам.
2. Национальная ситуация в мире
Первым следствием усиления интернационализма и интеграции стало возрастание роли уже существующих международных, межрегиональных и региональных организаций — от ООН до Всемирной торговой организации.
Второе следствие. Под влиянием факторов, определяющих снижение роли национализма, формируется тенденция к объединению государств в разного рода региональные и межрегиональные объединения, союзы. Пример — Европейское экономическое сообщество.
Третье следствие — современные государства быстро становятся многонациональными. Даже Германия после насильственного переселения в нее миллионов немцев из других стран за полвека стала государством, в котором живут миллионы граждан не немецкой национальности.
А под влиянием тенденций к усилению национализма развиваются такие процессы.
Первый — выделение внутри единого государства национально-территориальных структур. В Испании — баски и каталонцы, в Англии — шотландцы и уэльсцы, во Франции — бретанцы, в Бельгии — ваплоны и фламандцы.
Второе — попытка довести автономии до создания независимых государств. Роспуск мировой колониальной системы в ходе перехода к постиндустриальному строю и роспуск многонациональных социалистических государств — СССР, Югославия, Чехословакия — еще более усилили стремления к созданию независимых государств.
И наконец, третий процесс — активная борьба национальных меньшинств в многонациональных странах за расширение своих прав. Вспомним движение афроамериканцев в США.
Каковы перспективы развития в свете этой сложившейся в мире национальной ситуации?
3. Тупики и конфронтации
Берем одну из главных генеральных линий: на признание независимости отдельных наций. Сегодня этот курс сулит только тупики.
Почему? Да потому, что все современные нации — итог многовековых процессов. Объединение Германии и Италии произошло только в XIX веке. Теоретически каждая горная деревня может объявить себя нацией и требовать независимость. И если начать обратный процесс — то конца-края ему не будет. Это тупик дробления.
Второй тупик. Чем меньше независимые государства, тем труднее им обеспечивать как раз независимость, так как никакой мало-мальски устойчивой экономики не получается. И культуры. И даже спортивную команду не укомплектовать. Это уже тупик снижения потенциала развития.
Третий тупик. Снижение интеллектуального уровня в целом, национальных элит в особенности и лидеров в частности. Чем меньше нация, тем меньше шансов на гениев. Говорят, что в мелких государствах Италии были и Данте, и Леонардо. Но тогда эти государства не отделялись от целого, а шли друг к другу.
Почему эти тупики ведут к кризисам?
Во-первых, потому, что за “отрезанные” части наций надо бороться. И с представителями чужих наций у себя — тоже.
Во-вторых, чем меньше государства, тем сложнее определить территории, на которые они имеют право. Исторически не раз и не два территории переходили все из рук в руки. И Лондон стоит на землях кельтов. А на территорию Турции претендентов еще больше.
В-третьих, природные богатства и вообще удобная для жизни земельная территория распределены между национальными государствами отнюдь не в соответствии с численностью их населения. И тут конфликты неизбежны. Тем более что в зону споров попадают все новые области: морское дно, космос и т.п.
Я мог бы продолжать, но общий вывод повторю: курс на признание претензий наций на независимость ведет в тупики и к кризисам.
Теперь возьмем вторую генеральную линию: интеграцию наций.
И тут тоже выясняется, что опять-таки есть и тупики, и кризисы.
Тупик первый — идея, что в ходе интеграции можно выровнять уровни жизни у разных стран.
Уже в сказке Пушкина о рыбаке и рыбке хорошо показано, что по мере удовлетворения требований старухи ее претензии становятся все более масштабными. Спрос без роста культуры может расти бесконечно.
Но сейчас даже до выравнивания потребления дело не доходит. Спасают от инфекции, завозя вакцину. А выживших обрекают на голод.
Тупик второй. Сама идея “помощи извне” очень спорная. Это своего рода “миссионерство” — христианское, марксистско-ленинское или какое-то другое. Опыт СССР, где пытались вмешательством “осчастливить” нации, говорит о печальном конце.
Сейчас что-то похожее реализует США. Итогами стали войны — с Ираком, с Сомали, с Афганистаном.
Вмешательство — “прогрессорство” (по терминологии братьев Стругацких) — тупиковость. Видимо, поэтому ни одна галактическая цивилизация в наши земные дела вмешиваться не хочет.
Тупик третий. Даже если бы для вмешательства нашли цивилизованные формы, его в принципе не реализовать в короткие сроки при нынешнем уровне развития производительности. 1/10 часть мира живет почти в двадцать раз лучше, чем 9/10. Предположим, что все, что имеют 1/10, поделят поровну на всех. У всех ситуация улучшится только вдвое, а нынешняя цивилизация превратится в лучшем случае в земледельческую или даже в скотоводческую, кочевую. Вот и все. Тупик.
Вторая генеральная линия в национальной политике — кризисная.
Прежде всего она предполагает, что 9/10 мира будут послушно ждать, пока 1/10 будет проводить эксперименты по интеграции наций.
Но кто сказал, что 9/10 захотят терпеть? Не логичнее ли ожидать, что они потребуют дележа немедленно?
Еще страшнее вариант, когда — осознав невозможность начать жить по-европейски даже после тотального “черного передела” — среди 9/10 мира победят силы с идеями неприемлемости для них вообще нынешней цивилизации и с идеями поиска вариантов совершенного иного устройства мира. Скажем, в духе ваххабитов и того же бен Ладена. А если оставшаяся часть — 1/10 мира — не захочет жить по модели бен Ладена или каких-то других мусульманских дервишей, то ее ждет террор.
А США сейчас все еще переполнены идеей (бывшей у создателей СССР), что можно или силой, или деньгами, но все-таки поднять оставшиеся нации до своего уровня. Кстати, пару сотен лет назад у США с индейцами ничего не получилось, и пришлось их загонять в резервации.
Бен Ладен вовсе не какой-то чудак. Он по-своему логичен и, несомненно, более дальновиден, чем нынешние лидеры США. Он исходит из идеи предстоящего неминуемого краха “миссии белого человека”.
Я тоже думаю, что вариант за короткие сроки “поднять нации третьего мира” нереален. Опыт СССР памятен. Но возьмем ФРГ. Богатейшее государство. Присоединили не колонию — присоединили часть своего собственного народа, ГДР. Прошло 10 лет. Они до сих пор не справляются с задачей интеграции и подъема.
То, с чем столкнулась ФРГ, произойдет и в ЕЭС, когда туда войдут государства Восточной Европы и бывшего СССР.
Что же говорить о случаях, когда работать надо с людьми другой культуры, другой расы, другого воспитания и т.д. и т.д. Сколько уйдет десятилетий? А главное: захочет ли третий мир ждать?
И еще один кризис. Уже внутри “цивилизации”. Среди этой самой 1/10. Здесь тоже есть неравенство. Уже сейчас Европа не хочет выполнять роль пирамиды при одной вершине — США. А с другой стороны, внутри Европейского сообщества вряд ли Англия, Франция или Германия захотят, чтобы ими “командовали” разные там Словакии или Македонии. В проекте новой Конституции ЕЭС уже появились идеи неравенства стран в ходе интеграции.
Подведем итог. Ситуация с национальным вопросом в современном мире не менее тупиковая и кризисная, чем у нас в России. Печального опыта тут для наших размышлений более чем достаточно, а вот приемлемых решений найти нельзя.
Что делать миру — особая тема. Ее я не касаюсь. А вот о том, что надо сделать в России, — в заключительной заметке.
