Даже новость о собственном замужестве, пришедшая в Москву из Риги (см. “МК” от 3 февраля с.г.), не так обескуражила и разозлила Диму Билана, сколько слухи, растиражированные одним истеричным таблоидом, о том, что певец якобы представил в отборочную комиссию на Первом канале два своих новых трека для поездки на “Евровидение-2007” в Хельсинки, но эксперты эти потуги обсмеяли и претензию Билана, мол, отвергли.
“ЗД”, кое-что знающая о ходе “предвыборных” дебатов на почве “Евровидения”, тоже была удивлена этой информацией, но на всякий случай перепроверила слух в надежных кулуарах. Слух, как и предполагалось, оказался пшиком. Сам Билан, который сейчас занят в Америке концертным туром и записью новых песен с известным продюсером Тимбелендом, взволнованно пыхтел в телефонную трубу:
— Мы даже не думали про это “Евровидение”, у нас сейчас голова вообще другим забита — мы Америку покоряем.
— Дим, ну в “ЗД” еще по осени ты все-таки достаточно туманно ответил на вопрос о будущем “Евровидении”, и не сказать, чтобы уж очень решительно исключил возможность второй попытки. Вот, наверное, таблоиды и разволновались?
— Тогда это были общие рассуждения. Давно все рассосалось. И уж никаких песен никому мы не представляли. Вообще, когда мы уезжали из Москвы, никакой отборочной комиссии и в помине не было. Я даже не знаю, есть ли эта комиссия сейчас или ее до сих пор еще нет. Все как-то так медленно и невнятно тянется, что даже Филипп Киркоров в Белоруссию сбежал. (Дима имеет в виду участие ФК в качестве композитора и сопродюсера у “фабриканта” Дмитрия Колдуна, делегированного на “Евросонг” от Белоруссии. — Прим. “ЗД”.)
— А если бы не тянулось, то ты бы все-таки рискнул еще раз? За первым-то местом, а? Это ведь действительно очень расхожая идея — что ты должен поехать и завоевать наконец первое место, которое тебе в прошлом году не досталось, как многие считают, по недоразумению…
— Это очень щекотливый вопрос. Самим нам — имею в виду себя и Яну Рудковскую, моего друга и продюсера, — решить это трудно. Может, следовало бы, как в позапрошлом году, устроить все-таки всенародное голосование и послушать, что по этому поводу думают люди. Если бы это решил народ каким-нибудь подавляющим большинством при голосовании — допустим, двумя третями, — это была бы одна ситуация. А может, люди считают наоборот. Тогда это уже другая ситуация. И зачем всех смешить? Лично мне кажется, и я к этой мысли пришел после некоторых раздумий, что дважды в реку не войти. По крайней мере не сейчас. Сейчас бы это выглядело несколько смешно. Получилось бы, что в России никого, кроме Билана, нет, что он второй год подряд катается, и в Хельсинки вместо позитивного пиара все бы только смеялись. Мне так кажется.
— А что, в России кто-то есть, кроме Билана, кого бы сейчас можно было с уверенностью назвать реальным претендентом на евроуспех?
— Я не стану называть конкретные имена…
— А Киркоров у нас на прошлой неделе целый списочек выкатил — и Лазарева, и Дайнеко, и Валерию…
— Киркорову, наверное, виднее. Он — большой. Но я считаю, что вопрос не столько в имени, хотя это имеет значение, сколько в песне. Нужна хорошая, сильная, адекватная и конкурентная песня. Если такая появится, то исполнителя, я думаю, выбрать мы сможем.
— А эти американские песенки, которые ты сейчас за океаном кропаешь, они для “Евровидения” не сгодятся?
— Ну это совсем другая история. Работа еще не закончена. И, честно говоря, у меня немножко другие виды на судьбу этих песен. Выпустим синглы. Начнем штурмовать американские хит-парады.
— Ой-ой! Не надорветесь?
— Ну, с Never Let You Go не надорвались же. Она вон в Лондоне сейчас на FIZZ TV (модном музыкальном канале. — Прим. “ЗД”) на 17-м месте, хотя уже восемь месяцев как не новинка и имеет все шансы войти в список ТОР 40 по итогам года. А Lady Flame, которую мы там недавно запустили, уже на 32-м месте.
— И та, и другая, кстати, вышли из-под пера Александра Лунева. Не просто композитор, а талантище. Зачем его на Америку променял?
— А никто никого не променял. Саня — фантастический композитор. И я думаю, что мы с ним еще много и успешно поработаем. А Америка — это же новые горизонты и совершенно офигенные ощущения. Это квинтэссенция шоу-бизнеса. Работать здесь не только интересно, но и крайне поучительно для любого профессионала. Разве я должен был отказаться от возможности, раз она появилась, поработать с такими авторами и продюсерами, как Тимбеленд и Дэйфис Хендз, которые создали все последние хиты для Джастина Тимберлейка, Бийонсе, Нелли Фуртадо? Теперь вот этот список у них прирастет Биланом. Круто, да?
— Круто-то круто, но концертики там, как я понимаю, ты не в “Кодаке” на Сансет играешь, а в русских гетто на Брайтон-Бич…
— Во-первых, это не гетто. Не надо злобствовать. Во-вторых, да, помимо студийной сессии мы действительно зарядили концертный тур по крупнейшим городам для наших эмигрантов и соотечественников. Но в этом тоже сенсация. Впервые на эту публику в Америку приехал работать артист нового поколения. До меня они ходили только на концерты грандов, которых знали еще до эмиграции, — Крутой, Киркоров, Леонтьев, Аллегрова, Ротару. Поднять такую публику молодому артисту из России было задачей практически неподъемной. А мы подняли. Сплошные аншлаги кругом. Я горжусь. Мы омолаживаем русскую Америку!
— А что г-да Тимбеленд и Хендз? Они тоже в восторге от тебя?
— Им уже трудно быть от кого-то в восторге. Они столько и стольких повидали! Они просто профессионалы и делают свое дело. Хотя делают увлеченно. Меня приняли хорошо, но, конечно, сказали, что для правильного результата надо совершенствоваться. И обложили меня кучей педагогов, фониаторов и даже врачами, чтобы за горлом следили. У меня сейчас два педагога — черных вокалиста, и уроки с ними — настолько занимательный процесс, что учеба превращается в одно удовольствие, и совсем не в тягость.
— Сплошная прямо благодать на грани нирваны…
— Я понимаю твою иронию и сам считаю, что ко всему надо относиться легко. Но, знаешь, было очень приятно, когда в ресторане в Майами ко мне вдруг подошла Ферги из Black Eyed Peas и радостно воскликнула: “Парень, я тебя помню! Как дела?” Мы же летом в Москве на Васильевском спуске в одном концерте работали. Мы полчаса с ней болтали, как старые знакомые, а она своим друзьям все повторяла: “Это большая русская звезда, клевый парень”. И я чувствовал, что в ее приветливости была не только традиционная американская вежливость, но и искренняя похвала, которая дорогого стоит. Так что все не зря. И это клево!
— Ну тогда возвращайся скорей. Тебя все-таки не Ферги кормит, а любовь здешних поклонниц. Они, знаешь, ревнивы…
