К вынесению вердикта по самому громкому теракту последних лет — на Черкизовском рынке летом 2006 года — приступили в понедельник присяжные Мосгорсуда. На скамье подсудимых — 8 бритоголовых. Их обвиняют в 8 взрывах, устроенных в Москве. При самом масштабном теракте в Черкизове погибли 13 человек. Всего присяжным задали 270 вопросов, и не исключено, что на вынесение решения уйдет не один день.
А в Твери готовятся передать в суд дело банды из 19 скинхедов. На их счету — вандализм на кладбище, разбои, убийства.
НАЦИСТАМ УКАЗАЛИ НА ТВЕРЬ
Знаменитое стихотворение Твардовского “Я убит подо Ржевом” было написано уже после войны о боях на тверской земле. Во Второй мировой они были самыми кровопролитными.
Предположить тогда, что в начале XXI века в Твери будут орудовать фашисты, мог только сумасшедший. Но это случилось. Они малюют свастику на стенах, ненавидят инородцев, приветствуют друг друга криками “Хайль Гитлер!”. И у них наши, русские фамилии.
В Твери обезврежена фашистская группировка, на счету которой — осквернение могил, грабежи, разбои, убийства. Обвинение предъявлено сразу 19 неонацистам. Суд обещает стать беспрецедентным для России.
Еще 25 октября 2006 года на прямой линии с Путиным пенсионер из Твери вдруг высказался на эту тему: “Больно видеть, что у нас поднимают голову выродки под фашистской свастикой. Совсем недавно в Твери произошел массовый вандализм на кладбище. Это не хулиганство, это самое настоящее фашистское преступление. У меня вопрос: планируются ли более жесткие меры по искоренению этого явления, позорного для нашей страны?”
Так это дело стало громким. Президенту Путину чуть ли не впервые пришлось говорить на весь мир о неонацизме не где-нибудь в Прибалтике или Восточной Европе, а в собственной стране.
К моменту прямого эфира и вандализм, и еще ряд преступлений на национальной почве в Твери были уже раскрыты. Так получилось, что лидера нацистской банды 22-летнего Дмитрия Орлова взяли буквально через день после погрома на кладбище. Причем “разрабатывали” его совсем по другим эпизодам.
Первая кровь
— Чурки с пилорамы регулярно насилуют мою знакомую, — глаза Орлова, обращавшегося к своим друзьям, горели праведным гневом. — Мы должны отомстить черномазым!
В тот вечер компания, как обычно, пила пиво на бульваре Радищева. Центр Твери, самое уютное и людное место города.
План мести разрабатывали несколько дней. Орлов распределял роли и попутно поднимал боевой дух соратников “поэзией”:
“Россия для русских,
Москва для москвичей.
Мы ниггеров повесим
и вырежем хачей”.
Наконец вечером 6 июня 2005 г. выдвинулись на дело. Восемь парней и две девушки. По замыслу предводителя, девчонки должны были послужить приманкой для гастарбайтеров.
Борихино поле — окраина Твери, промзона: железнодорожная ветка, склады, заброшенные заводские корпуса. Тут же — пилорама и барак, в котором живут таджики. Орлов бросил камешек в окно на втором этаже и спрятался. Высунулся какой-то парень. Увидев девчонок, спустился на улицу. Парня звали Хаким. Со слов Орлова, как раз один из насильников. Девчонки предложили прогуляться. Хаким позвал с собой приятеля по имени Навруз.
Подружки довели “кавалеров” до проема в бетонном заборе. А с той стороны их уже встречали сообщники. В темноте на таджиков посыпались удары. Один из нападавших по фамилии Уставщиков натравливал на Навруза ротвейлера. Семеро других руками и ногами молотили Хакима. Потом Орлов достал нож. Пять ударов — и несчастный упал замертво.
Всей толпой переключились на второго. Его сначала тоже били ногами, потом Вертопрахов несколько раз врезал по голове принесенной с собой дубиной. Довершил расправу Орлов.
Единица — вздор
Весной следующего года Орлов заговорил о создании организации. К тому времени на счету отморозков была еще одна “акция” — погром еврейских могил на кладбище у деревни Дмитрово-Черкассы. Ночью крушили памятники с шестиконечными звездами, расписывая их свастикой и мерзкими надписями. Тогда, в августе 2005-го, пострадало 28 надгробий.
Но этого было мало. Орлову хотелось иметь постоянно действующую боевую группу. С жесткой дисциплиной, разделением обязанностей и даже с партийными взносами.
В своем кругу он обладал большим весом. Молодым рассказывал, что прошел Чечню, награжден орденом. Там, на войне, стал ненавидеть “черных” и вот теперь борется, чтобы очистить от них Россию. Желающих влиться в борьбу оказывалось немало. Тверским следственным управлением Следственного комитета при Прокуратуре РФ обвинение сейчас предъявлено девятнадцати, но это только те, кто замешан в преступлениях. Тусовка была больше.
— В организации существовала особая форма приветствия, — рассказывает один из ее членов. — Руки пожимали, обхватывая кистью своей руки локоть товарища. Прощались точно так же, только еще произносили фразу “Слава Руси!”
Чтобы заявить о группировке на весь город, Орлов решил расклеить листовки. Эта акция стала своеобразной проверкой для новеньких — Черемисова и “малолеток” Соловьева с Макаровым (фамилии несовершеннолетних здесь и дальше изменены. — С.Ф.). В июне 2006 г. заборы и стены домов “украсили” прокламации.
Кроме того, Орлов снабжал подчиненных “полезной литературой” — скачанными из Интернета инструкциями о том, как мастерить самодельные пистолеты-поджиги, как устраивать засады на “чурок”, как вести себя при задержании и на допросах. Вот, например, небольшой фрагмент из “Инструкции по уличному террору”:
“Нож должен быть ВСЕГДА при тебе, наточен, не расшатан. Ножи могут быть тонкие и широкие, короткие и длинные, лучше — средние. Но это по мне… Прислушивайся к своему сердцу — оно подскажет, чем убить”.
Заход на посадку
— Я приехал из отпуска, и мне сразу дали убийство, — вспоминает оперативник ОВД Центрального района Твери Андрей Денисов. — Некто Алиханов (фамилии пострадавших здесь и далее изменены. — С.Ф.) был зарезан в ночь на 21 августа 2006 г. на ул. Фадеева. Подозреваемых нет. Через три недели — похожее убийство: приезжий из Средней Азии Рахимов зарезан на ул. Достоевского. В обоих случаях налицо особая жестокость. Я предположил, что это убийства на национальной почве. Стал поднимать материалы по подобным преступлениям.
Параллельно оперативники решили узнать, кто нынче в Твери “окучивает” националистическую ниву. Вычислить Орлова оказалось не так уж и сложно: слухи о “подвигах” его группировки уже распространились в среде неформалов. Вербуя новых членов, он в красках расписывал свои акции и даже устраивал экскурсии “по местам боевой славы”.
Денисов тем временем нашел материалы по разбойному нападению на двух гастарбайтеров, случившемуся через день после убийства Рахимова. Один из таджиков тогда сразу сбежал от нападавших. А второй — Усманов — получил несколько ножевых ранений, но тоже сумел убежать, пока пятеро молодчиков рассматривали отнятый у него телефон. Гастарбайтера отыскали, и он сообщил, что на него напали скинхеды. Пообещал нападавших опознать. Орлова пригласили повесткой. Он явился, и Усманов его опознал.
На съемной квартире, где вождь нацистов жил со своей несовершеннолетней возлюбленной Олей Зудиной, тут же провели обыск — нашли телефон Усманова.
В тот же день Орлова опознал еще один потерпевший — Саитов. Этот гламурный юноша с вполне славянской внешностью попал под горячую руку случайно. Шел ночью, держа в руке дорогущий телефон. Орлов просто не смог пройти мимо. Было это за день до убийства Алиханова. Саитова он резать не стал. Просто припугнул ножом и заставил отдать телефон, цепочку, браслет и кольцо.
…На первом же допросе Орлов “поплыл”. Причем с его слов выходило, что все делали друзья. Он же стоял в стороне и даже пытался помешать расправам.
Сам себе герой
Отец Орлова — бывший военный. Семья несколько раз переезжала с места на место.
Военный городок Мигалово на западной окраине города: панельные пятиэтажки, магазин, школа. Директор школы Николай Федорович своего выпускника семилетней давности вспомнить не может. Или не хочет. Одноклассники оказываются разговорчивей:
— В классе у него авторитета не было. Лопоухий, хилый. Его пинали, обижали.
— Почему?
— Трусливый был. Ну, такие в каждом классе есть — типа изгои.
После школы поступил в Тверскую сельхозакадемию. На втором курсе отчислили за неуспеваемость.
Единственный коллектив, где он чувствовал себя в своей тарелке, — тверская ячейка РНЕ, куда попал сразу после школы. Тогда эта структура еще не была запрещена, и местный активист-баркашовец проводил с подростками занятия — теоретические, по физподготовке, строевые. Орлову нравилось носить форму.
От армии, впрочем, патриот Руси откосил. И уж подавно не было никакой Чечни, никаких орденов, никаких разрядов по рукопашному бою. Вся эта ботва предназначалась малолеткам, в том числе Оле Зудиной, которая раскрыв рот слушала эти рассказы. Ну, нравилось ему быть лидером малолеток и ловить на себе восхищенные взгляды. Причем сочинял Орлов так, что, похоже, и сам начинал верить.
— Я у него раз спросил: “Зачем громил могилы? Мертвые-то что тебе плохого сделали?” — рассказывает опер Денисов. — А он отвечает: “У меня дедушка воевал за немцев, он мне завещал ненавидеть евреев”. Потом я с его отцом пообщался. Дмитрий своего дедушку вообще не видел: тот на войне погиб. И никогда за немцев не воевал…
Кругом одни евреи
Через неделю после ареста Орлова все самые рьяные участники банды тоже были под стражей.
Правая рука “фюрера” — Алексей Лёвкин. Парень из интеллигентной семьи врачей отвечал за идеологическое наполнение — писал песни и исполнял их со своей “металлической” группой. На концертах вербовались кадры. А еще Лёвкин был помешан на идеях рейха и вел дневник, в котором называл Гитлера последней надеждой белой расы и борцом за освобождение белых людей от евреев.
Другой приближенный — Уставщиков. Этому парню с не очень характерным для русского националиста именем Даниэль в минуты плохого настроения Орлов говаривал: “Чувствую в тебе какое-то еврейство. Пора, наверное, тебя порезать”. Но руки, как говорится, не дошли.
Христиан они ненавидели, потому что это еврейская религия. Коммунистов — потому что это еврейское учение. Единственный герой и непререкаемый кумир… Гитлер! Тот самый бесноватый фюрер, у которого славяне в списках на уничтожение шли бок о бок с евреями и цыганами... Чтобы разобраться во всей этой каше, желательно сойти с ума. Лёвкин, кстати, так и сделал. Суд признал его невменяемым.
Кровавая страда
На допросах, узнавая, что на них наговорил вожак, его товарищи теряли дар речи. Но лишь в самый первый момент. А потом начинали говорить. Сам же Орлов, оправившись от первого шока, наоборот, ушел в глухой отказ.
— На очных ставках он пытался давить на своих подопечных, — вспоминает следователь по особо важным делам Александр Юрченко, расследовавший это дело. Но постепенно картина злодеяний прояснялась. Вот как она видится следствию.
26 июня 2006 г. В три часа ночи Орлов вступает в драку с Алексеем Емелиным и пускает в ход нож. В результате у Емелина, не менее русского, кстати, чем сам Орлов, пять ножевых ранений.
13 августа. В полночь в подъезде дома Орлов, Уставщиков и Лёвкин нападают на Гасанова, нанося удары кулаками, ножом и кастетом. Ножом пробита брюшина и задето легкое. У истекающей кровью жертвы забирают 3000 рублей и куртку. Гасанов чудом остается жив, эпизод классифицируется как разбой и покушение на убийство.
20 августа. Разбойное нападение на Саитова.
21 августа. Убийство Алиханова. Орлов, Лёвкин, Роснач и Соловьев сначала избивают случайного прохожего, а потом добивают его двумя ножами и немецким штык-ножом.
10 сентября. Убийство Рахимова. Его совершает несовершеннолетний Соловьев. Орлов напутствует его на убийство. В качестве свидетеля своего “подвига” Соловьев берет Шорникова.
12 сентября. Разбойное нападение на Усманова и его приятеля. Действующие лица — Орлов, Уставщиков, Роснач, Соловьев и Шорников.
25 сентября. Орлов и Вичкуткин совершают разбойное нападение на знакомого — Байсарова. Его вывезли в лес, избили ногами и бейсбольной битой и отняли 2000 рублей.
Как видим, идеи идеями, но телефоны, деньги, куртки и даже колечко за 200 рублей нацисты забирать не гнушались… И тактика понятна: вдвоем, втроем, а лучше впятером выследить ночью случайного прохожего и наброситься всей стаей. Как-то по-шакальи? Ничего. Для особо щепетильных в той же “Инструкции по уличному террору” есть специальный пункт:
“Ты с товарищем, гуляя, случайно встречаешь одинокого чурку/рэпера/растамана/цыганку или прочий биомусор. Только не надо терзать себя мыслями о том, что вы вдвоем атакуете слабого соперника. Это партизанская война, а не игра в рыцарские турниры”.
Финита ля трагедия
Последней выходкой бритоголовых стал погром на кладбище. Тот самый, о котором говорилось на прямой линии с президентом.
Готовились тщательно: купили баллончики с краской, респираторы, перчатки, напечатали листовки. Накануне приехали в Дмитрово-Черкассы, чтобы запомнить расположение еврейского и мусульманского участков.
Утром 2 октября 2006 г. глазам пришедших на кладбище открылась страшная картина: поваленные памятники, исписанные ругательствами и свастиками надгробья, расклеенные повсюду листовки. Всего было осквернено и разрушено 149 надгробий.
По словам одного из вандалов, после погрома Орлов всех построил и обратился с речью: “Россия вас не забудет!”
Кстати, только расследуя этот эпизод, сыщики узнали о том, самом первом двойном убийстве на Борихином поле. А ведь преступление считалось уже раскрытым. И горсудом по нему был осужден совершенно посторонний человек. Правда, Верховный суд вернул дело на повторное рассмотрение, и тут как раз выяснилось, что человек невиновен. Так кровавый список тверских фашистов пополнился еще двумя жертвами.
Сейчас обвиняемые читают многотомное дело. Затем оно будет направлено прокурору Тверской области для утверждения обвинительного заключения. Окончательное решение о виновности или невиновности каждого примет суд. Он же назначит наказание. Судя по всему, возмездие нацистов ждет суровое. Даже за одно убийство при отягчающих обстоятельствах — организованной группой по мотиву национальной ненависти — “светит” пожизненное. А убийств — четыре.
Однако вот что. Уже после ареста Орлова и его боевиков в Твери снова появились нацистские листовки. И что? Весь город вышел на улицы, чтобы сказать фашистам: “Прочь!”? Ничуть не бывало.
А в 1942-м в боях за так называемый Ржевский выступ бойцы Красной армии погибали десятками тысяч. Люди шли на смерть, чтобы не слышать на улицах русских городов вопли “Хайль Гитлер!”
“Я погиб и не знаю,
наш ли Ржев наконец?”
Что нам сегодня ответить герою Твардовского? Он погиб зря?..
