«Если бы торможение было резким, я бы почувствовал это, а если тормоз был нажат плавно, то нет. Как в машине», — пояснил
Тем самым выживший член экипажа подтвердил, что «некая тормозящая сила», о которой говорят следователи Межгосударственного авиационного комитета, была плавной. По словам авиационного эксперта «МК» Александра Акименкова, возможно, один из членов экипажа во время взлета не контролировал свои действия и держал ногу на той части педали, которая отвечает за торможение.
— Авария могла случиться из-за примитивной особенности педали. На педали есть железная кромка. При взлете ноги снимают с педали, так, чтобы каблук чуть прижимался к полу. Если каблук полностью остается на педали, то летчик может непроизвольно внешней стороной ступни жать на эту кромку и тем самым производить торможение. Нажал полностью на верхнюю часть педали или нет — проконтролировать практически невозможно... Тем более при сильном волнении. Нужно учиться летать, — пояснил «МК» летчик-испытатель.
Кроме того, по его словам, повлиять могла неслаженность действий экипажа:
— Конечно, самоубийц в авиации нет. Но абсолютно точно, что власть в кабине не поделили. Справа — второй пилот идет на прекращение полета, слева — командир идет на взлет. Так не должно быть.
Напомним, что, по словам выжившего инженера по эксплуатации, второй пилот был в команде новичком. Он пролетал на этом типе самолета с разбившейся командой всего полгода.
Тем временем МАК завершил трехдневный летный эксперимент в Жуковском с аналогом разбившегося самолета. В частности, выяснилось, что при попытке воспроизвести ту самую дополнительную тормозящую силу, возникшую во время разгона, нос самолета в нужный момент не поднимался. По словам летчика-испытателя ОКБ им. Яковлева Василия Севастьянова, участвовавшего в эксперименте, «некая тормозящая сила при положении штурвала на себя в 10 градусов не давала увеличить угол атаки, который должен быть составлять порядка
