Роль алчного и бездушного продюсера Филиппа в мюзикле “Метро” стала для Филиппа Киркорова вещей, как сон. За минусом разве что бездушной алчности. Многие все-таки находят в ФК бескрайнюю душевную широту и беспримерную щедрость. Спросите хотя бы у Пугачевой...
Что до вещего сна, то он сбылся буквально пару дней назад. После года изнурительных переговоров семейный пул Пугачевой– Киркорова приобрел права на первостатейный бродвейский мюзикл “Чикаго” и уже назначил день премьеры. С 15 октября с.г. Театр эстрады на весь сезон (!) станет главной площадкой столичной мюзикл-культуры. Главной потому, что, во-первых, все обустроится с поистине киркоровским размахом (известным не хуже его душевных щедрот, и здесь даже Пугачеву не надо спрашивать), и, во-вторых, из-за статусности самого мюзикла. Впервые в Москве пойдет мюзикл с Бродвея, который стоически держится там шесть сезонов подряд, окучил все топы, собрал все мыслимые награды (включая главную театральную премию Tony), стал классикой жанра и до сих пор посещаем публикой с завидным постоянством. Киркоров, короче, не разменялся на мелочи. С приходом “Чикаго” московская мюзикл-тусовка, имеющая пока вид мышиной возни, должна приобрести приличное качество.
Поначалу, правда, воодушевленный опытом “Метро”, вечными мечтами своей жены о настоящем мюзикле и общим модным поветрием, он было запал на русскую версию более свежего хита — “Нотр-Дам”. Но пока рубил капусту где-то на гастролях, взяв паузу в переговорах с французами, его друзья и хозяева московского “Метро” Александр Ванштейн и Катерина фон Гечмен-Вальдек обошли Фила на повороте, живописно проявив те самые качества, которых, как говорилось выше, так недостает Киркорову в жизни. Мир шоу-биза жесток и беспощаден не только в театральных, понимаешь, постановках. Кто не успел, тот опоздал. Киркоров, конечно, после этого из “Метро” ушел, но в особой злобе не погряз, а энергично приступил к воплощению мечты о мюзикле с другого конца. Благо “концов” с этими мюзиклами не один и не два.
Вспомнил, как смотрел “Чикаго” на Бродвее, как кайфовал от калейдоскопа юмора, интриг и комедии положений, внимал шикарной музыке Джона Кандера (сочинителя суперхитовых треков к фильмам “Нью-Йорк, Нью-Йорк”, “Смешная леди”, “Крамер против Крамера”, “Кабаре” и др.), кайфовал от хорегорафии Боба Фосса (поставившего хрестоматийное “Кабаре”) и просто был сражен игрой Юты Лемпер (Ute Lemper).
Мадам Лемпер, кстати, звезда Бродвея, наследница Джулии Эндрюс, той самой, которая сразила нас в фильме “Виктор, Виктория”. “У нас есть своя Джулия Эндрюс, — размышляет Кикроров, — это Людмила Гурченко. Но нет ее преемницы на сцене. Я думаю, в русском “Чикаго” она родится...” Не догадались, о ком речь? Ну да! О Кристинушке свет Орбакайте. “А что? — не унимается Киркоров. — Мне сразу стало ясно, кто у нас аналог Юты Лемпер — такая же яркая высокая блондинка, поет, танцует, великолепная актриса, все при ней...”
Разумеется, помимо функции генератора идей и всего процесса ФК и для себя оставил роль — как же не побаловаться столь лакомым кусочком. “А жена-то чего?” — встрепенулась “ЗД”. “Алле тоже предложена роль. Она думает”, — был немногословным ответ.
Если со звездами сложилась некая определенность, то главная головная боль Фила — собственно труппа. Набрать надо порядка 30 персонажей. Киркоров собирается провести глобальный кастинг по всей стране и выудить из ее недр подлинные таланты. Возможно, в “Чикаго” зажгутся новые звезды, а Фил превратится в русского Бруно Кокатрикса, легендарного директора французского зала “Олимпия”, не только открывшего миру Эдит Пиаф, Далиду, Джо Дассена и Мирей Матье, но и впервые показавшего Франции Аллу Пугачеву... Вот такие истоирческие, понимаешь, расколбасы.
