Министр иностранных дел РФ Сергей Лавров рассказал, что военные сейчас оценивают, какими путями можно обеспечить поддержание зон деэскалации, «как с точки зрения наблюдения за тем, как соблюдается режим прекращения огня, так и в плане обеспечения беспрепятственного прохода гуманитарных грузов, доставки гуманитарных грузов и беспрепятственного передвижения гражданского населения». Лавров также отметил, что в районах, о которых идет речь, уже «наблюдается существенное снижение насилия».
Напомним, что в мае начал действовать меморандум о создании территорий деэскалации сирийского конфликта, о котором удалось договориться на встрече в Астане. Самый большой подобный район располагается на севере Сирии и включает в себя провинцию Идлиб, часть Латакии, Алеппо и Хамы. Аналогичные зоны также были созданы в провинции Хомс, Восточной Гуте и на юге Сирии у границы с Иорданией. На этих территориях с 6 мая наступил режим прекращения огня.
«Расположение четырех основных зон деэскалации уже определено, и уже расписано, кто за что отвечает, — подчеркнул в беседе с «МК» старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Николай Сухов. — Следующий этап — обсуждение оперативных и технических вопросов реализации этой концепции и контроль за выполнением соглашений. То есть кто будет наблюдать, как осуществлять это наблюдение, что делать с теми, кто нарушает режим прекращения огня. Потому что в этих зонах действуют разные группировки: среди них есть те, на которых могут оказывать влияние страны-гаранты, и те, которые либо действуют сами по себе, либо зависят от региональных игроков.
Реализация концепции зон деэскалации будет зависеть от политической воли, от того, насколько страны-гаранты смогут реально воплотить достигнутые договоренности. Многое будет зависеть и от того, насколько эта идея будет поддержана (или торпедирована) внешними игроками, начиная от США и заканчивая региональными державами — Саудовской Аравией и ОАЭ. Нельзя также забывать, что ИГИЛ (запрещенная в РФ террористическая организация — «МК») может выскочить в любой точке Сирии и Ирака. Недавними своими действиями они показали, что имеют возможности появляться в самых неожиданных местах. Все по-прежнему достаточно непредсказуемо, но я надеюсь, что эти зоны продержатся, потому что сейчас это единственный путь к прекращению кровопролития и дальнейшему переходу к мирному политическому процессу».
Переговоры о сирийском мирном урегулировании ведутся не только в Астане. Встречи с участием политической оппозиции и представителей правительства Сирии регулярно проходят в Женеве под эгидой ООН и под руководством спецпредставителя по Сирии Стаффана де Мистуры. Москва всегда подчеркивала, что астанинский формат в отличие от женевского предусматривает участие вооруженной оппозиции, которая контролирует ситуацию в определенных районах Сирии.
