Это программы в формате «ток-шоу», что не предполагает серьезного научного уровня (либерализм обожает дискуссии, это его стиль). Жаль, что этим все и ограничивается, поскольку все используемые в беседах понятия давным-давно раскрыты и расшифрованы философами, богословами и христианскими мыслителями и якобы новоявленные тупики являются уже разгаданными старыми загадками.
И мы в разговоре об этом попробуем обойтись вполне доступным материалом, раз уж живем по Конституции в демократическом, правовом и социальном государстве.
Начнем с власти народа — демократии. Либерал-демократы еще с конца ХVIII века старательно внедряют в умы людей общеизвестные принципы демократии. Это юридическое равенство, права человека, социальная справедливость, постоянные выборы и перевыборы власти и т.п.
Демократия в тексте ее деклараций выглядит и бело, и пушисто. При этом демократические методы борьбы с якобы врагами демократий — монархиями — были жестокими и бесчеловечными. В Англии короля Карла I приговорил к казни не суд, а парламент (хотя действующим тогда высшим законам король был неподсуден). Во Франции короля Людовика ХVI и его супругу на смерть отправил демократический Конвент. В России Государя Императора Николая II вместе с детьми уничтожили большевики-коммунисты без следствия и суда. В Германии кайзера Вильгельма лишили власти тоже по решению некого внесудебного органа (только что не казнили). При этом все парламенты и некие советы депутатов публично прикрывались волей народа. На самом деле свержением и казнью монархов руководила узкая группа лиц: в Англии Кромвель и компания; во Франции Робеспьер и компания; в России сначала западник-либерал Керенский, а потом Ленин, Троцкий, Свердлов и т.д.; в Германии группа социалистов. Воли народа тут и близко не было. Самая худшая его часть, пользуясь революционной смутой, жгла, грабила, воровала, убивала, пьянствовала, а наиболее ловкие быстро шли в новые органы власти (от домкома до Верховного совета). В Советской России таких активно продвигали в парламент: лишь бы были «от сохи» и голосовали, как им прикажут.
Либерал-демократы толпе симпатичны тем, что их политическая школа не признает никаких догматов, народных обычаев, традиций и т.п. как отправной точки для устойчивой государственной политики; не признает никаких авторитетов, абсолютных суждений и категорических выводов. Полная гражданская свобода мнений, слов, суждений и поступков — все согласно декларации прав и свобод, все относительно и все сомнительно. Для этого продумано некое абстрактное сообщество людей — «гражданское общество» в неком «правовом государстве», придуманном юристами в Европе еще в конце ХVIII века.
Современные представители власти в своих публичных выступлениях для народа нет-нет да и вспоминают позиции известных русских философов от русской почвы, предостерегавших самобытную Россию от соблазнов всяких европейских экономических (социализм) и идеологических схем — слепой веры во всесильность саморегулирования «рынка» и либеральные ценности деклараций. Вспоминают, например, Н.А.Бердяева, И.А.Ильина, Ф.М.Достоевского, но вспоминают выборочно, чтобы не перешагнуть границу европеизированной толерантности.
Ну давайте и мы их вспомним в рамках обозначенной темы. Итак, Н.А.Бердяев: «Демократия рождается через демагогию (актуально по сей день для повсеместных «ток-шоу». — С.Д.), через низкую лесть интересам и инстинктам масс. Всякая высшая идея в демократических обществах умирает. Демократия понимает власть как право, а не как обязанность. Доктринеры либерального конституционализма производят жалкое впечатление… Вера в Конституцию — жалкая вера… Делать себе кумир из правового государства недостойно… Демократия — переходное состояние». По убеждению И.А.Ильина, «демократия это переходное состояние от монархии к анархии». Взгляните на т.н. демократическую Россию за 30 лет ее существования: на всех уровнях власть как юридическое право и обязанность, как высший долг служения Родине, народу (у Бердяева — «высшая идея») признается лишь узким кругом лиц. Понятия права как нравственного долга нет. Отсюда массовая безответственность за порученное дело, которую останавливает по эпизоду лишь административное или уголовное наказание. В УК РФ есть глава — преступления против общественной нравственности. За последние десять лет появилось пять новых статей с наказанием за мошенничество. Уголовный кодекс на страже нравственности и защиты от повального мошенничества — это большой успех воплощения демократических институтов либерально-правового государства. И это еще не вечер, т.к. наше федеральное собрание (парламент) принимает в среднем до 300 законов в год.
Зашли в тупик все рассуждения о сути социального государства. Социальность в прямом переводе с латинского — общественность. Может ли вообще государство как воплощение (символ) власти быть общественным? Коммунисты уже строили в России социальный социализм казарменного типа, и казарма в 1991 году рухнула на головы народов СССР. Зачем же обожествлять заведомые утопии, прекрасно понимая, что это лишь нелепая декларация и не более того. Рыночная экономика и социальность как инструмент материального благополучия для населения страны на добровольной основе никак не синтезируются. К этому выводу пришли, например, германские ученые в середине сороковых годов прошлого века: «социального рыночного хозяйства не может быть вообще, т.к. у рыночной экономики только одна цель — прибыль» (1931, проф. Отто фон Нель-Брейнинг), и это подтвердил через 50 лет лауреат Нобелевской премии М.Фридман: «Существует только одна социальная ответственность бизнеса: использовать свои ресурсы и энергию в действиях, ведущих к получению прибыли». Все это вовсе не открытие, т.к. об этом же известили мир еще Н.А.Бердяев («Капитализм совершенно невозможно мыслить как сакральное хозяйство») ну и, конечно, незабвенные К.Маркс и Ф.Энгельс. Чтобы хоть как-то выровнять социальное положение богатых и бедных, существует жесткая система налогов, где не должно быть уравниловки, т.е. с богатых больше, а с бедных меньше (а с некоторых категорий лиц — вообще ничего). В большинстве стран прогрессивная шкала подоходного налога, а у нас плоская (13%). Почему? Ведь, идя на выборы, многие партии обещают это изменить, а избравшись, забывают.
Ну и наконец, страсти вокруг идеологии. Преобладает тема: ее в России нет, но без нее плохо. Вот в СССР идеология была, и был типа единый «советский народ», и сейчас в Китае есть, и там тоже единый народ. Зададимся простым вопросом: если идеология так всесильна, то почему в 1991 году так легко развалился жестко идеологизированный коммунистический СССР и все страны т.н. «социалистического лагеря»? Так легко, что в августе 1991 года социал-коммунизм даже никто защищать не пошел. Бесполезно искать глубокий метафизический смысл в слове «идеология» из философских словарей, там одно и то же — это система взглядов и идей, среди которых могут быть и даже преобладают духовные иррационально-чувственные религиозные догматы (христианства, иудаизма, ислама, буддизма), а могут преобладать и принципы антирелигиозные, атеистические с акцентом на материальные блага — экономизм. Именно продвижение идеологии материализма в Европе и России привело к временному поражению христианских монархий в Европе и России, утвердилась власть богоборцев — воинствующих атеистов: живые, верующие в Бога души уничтожались физически (начиная с т.н. «великих французских революций»), а мертвые души убийц, насильников и равнодушных утверждались (они погребены в Мавзолее и вокруг него).
Либерал-демократы, писавшие действующую Конституцию для России, по своим понятиям против идеологии вообще. Процитируем часть доклада историка и Особого советника президента Кеннеди А.Шлезингера на форуме мировой политики (Нью-Дели, 1962 г.): «Идеология — это модель, которая изолирует и выделяет только некоторые элементы реальности, и предосудительно то, что люди забывают, что они имеют дело только с моделью, принимая ее за саму действительность». При этом он честно отличает идеалы от идеологии, т.к. идеалы предполагают духовность (дух нации), а идеология это рассудочная, логическая система. У него есть одно важное по сей день замечание: идеи в чистоте присущи религиозным сообществам — догматическим обществам, а идеология — смешанным, но она ограничивает их гражданские свободы, и поэтому Америка выбирает прагматизм вместо идеологии, которая, однако, «подобна наркотику и стремление к ней остается». Слово «прагматизм» означает в переводе с греческого «действие». Можно ли действие сделать ключевым в смоделированной идеологии? Конечно, так как действие также может уводить от действительности и стать лишь моделью безыдейного поведения людей. Собственно, рассудочно прагматичны все люди в той или иной мере, когда ищут для себя некой материальной выгоды — поверхностной полезности.
Религиозные убеждения в отличие от символов идеологии нельзя навязать принудительно (силой), как это было в СССР, но только первые способны создать максимально устойчивое мировоззрение во всех самоцельных сообществах — семья, народ, нация. Способна ли это сделать государственная власть — нет, и тем более в светском либерально-демократическом государстве. Замечено 150 лет назад, что «Государство тем либеральнее, чем более оно независимо от церкви» (француз А.Фулье — ХIХ век).
Известный советский писатель Ф.Искандер заметил, что «блудный сын вернулся к отцу, когда ему стало совсем плохо. Так и человечество вернется к Богу». Будем надеяться, зная из христианских догматов, что у Бога тысяча лет как один день. И не надо политиканам продавливать в России возврат к идеологии, подменяя ею религиозные догматы, памятуя мудрое предостережение даже от западников: «Несчастье стране получить свою религию не от Бога» (Ш.Монтескье «О духе законов» — 1748 год).
