Спустя считанные дни после улыбок и объятий на саммите G8 Россия и Запад вступили в новую громкую перебранку. Ставшая камнем преткновения африканская страна Зимбабве с полным на то основанием заботит большинство россиян в примерно той же степени, что и судьба прошлогоднего снега. Однако брошенный Кремлем спасательный круг местному диктатору Роберту Мугабе может свидетельствовать об исключительно опасных тенденциях в нашей как внешней, так и во внутренней политике.
Наложив вето на резолюцию о введении санкций против режима престарелого “героя национально-освободительной борьбы против британских колонизаторов” Роберта Мугабе, Москва объяснила свой шаг соображениями защиты высших принципов международного права: “Принятие Советом Безопасности подобного документа создало бы опасный прецедент, открывающий дорогу для вмешательства СБ во внутренние дела государств”. Сложно придумать что-то более правильное, чем принцип невмешательства во внутренние дела других стран. Но даже самый благородный принцип, если его довести до абсурда, превращается в свою полную противоположность. Именно это и произошло в нынешнем случае.
Нынешняя власть Зимбабве — вовсе не самый кровавый диктаторский режим на земле. Но по степени безумия и алогичности действий мало современных тиранов могут сравниться с новым любимцем Москвы товарищем Мугабе. Еще каких-то десять лет назад Зимбабве представляла собой процветающее по африканским меркам государство. Находящийся у власти с 1980 “дядюшка Боб” Мугабе периодически устраивал отдельные сеансы резни своих черных соотечественников. Но при этом он особо не докучал белым фермерам. А те в ответ заваливали сельскохозяйственными продуктами не только саму Зимбабве, но и близлежащие страны. Уровень жизни, уровень образования, уровень развития инфраструктуры и государственных институтов — по всем этим показателям Зимбабве была предметом зависти для граждан соседних африканских республик.
Но затем Мугабе надоело расправляться со своими черными политическими противниками вроде президента Банане, которого он посадил в тюрьму за гомосексуализм. Воодушевившись идеей искоренения “рудиментов белого колониализма”, диктатор с помощью вооруженных банд начал последовательно выгонять белых фермеров с их земель. В результате экономика Зимбабве рухнула. В стране замаячил призрак голода. Инфляция исчисляется миллионами процентов. Например, миллиард местных долларов — клочок бумаги, на который не купишь и батона хлеба.
Естественно, большинство белых довольно быстро уехали. А большинство черных захотели поменять власть. Но не тут-то было. 84-летний диктатор, может быть, и находится в состоянии, близком к маразму. (Недавно, например, Мугабе публично назвал главу британского правительства Гордона Брауна “премьер-министром Зимбабве”.) Но его полицейский аппарат по-прежнему работает безотказно. “Несогласных” калечат, насилуют и убивают. А выборы откровенно подтасовывают.
Вот такой-то “симпатичный” режим и взялась защищать Москва. Если наше голосование в Совбезе ООН является частью новой российской внешнеполитической доктрины, то получается любопытная картина. Оказывается, вьетнамцы были не правы, когда они свергли режим погубившего миллионы своих соотечественников Пол Пота в Кампучии. Не правы были и французы, поддержавшие переворот против натурального людоеда Бокассы в Центральной Африке. Короче, любой диктатор имеет полное право превращать свою страну в пустыню и есть подданных на завтрак, обед и ужин. Это его священное “внутреннее дело”!
К счастью, титаны нашей внешнеполитической мысли еще не дошли до того, чтобы превозносить Мугабе за его “государственную мудрость”. Но чтобы хоть как-то оправдать свою позицию, нашему МИДу пришлось заняться откровенным мифотворчеством. Возьмем, например, следующий пассаж: “ситуация в Зимбабве не угрожает ни региональному, ни тем более международному миру”. Волна беженцев из страны Мугабе поставила на грань кризиса все соседние страны. В Южной Африке из-за этого уже начались кровавые столкновения. А чего стоит намек на то, что учиняемое властями Зимбабве насилие — плод больного воображения американцев и прочих западников? Такой уровень цинизма подходит сталинскому министру иностранных дел Вышинскому, но уж никак не России образца 2008 года.
Может, конечно, возникнуть вполне логичный вопрос: а какое, собственно, отношение реакция Кремля на разборки африканцев друг с другом имеет к реальной жизни россиян? Увы — самое прямое. Не будем говорить о том, что принцип невмешательства во внутренние дела государства, несмотря на любые обстоятельства, может действовать не только во внешней политике. Скажем о более злободневном.
Не секрет, что для Москвы страна Зимбабве во многом была всего лишь разменной монетой в несравненно более близкой и важной для нас геополитической игре. Речь шла о том, сможем ли мы договориться с США по вопросам Ирана и Грузии. Громкое вето Москвы ясно свидетельствует: договориться пока не удалось. А между тем на Кавказе все больше пахнет порохом. Слово “война” уже не кажется таким неуместным и абсурдным, как всего несколько недель тому назад.
В ответ на зимбабвийский демарш Кремля Лондон и Вашингтон официально подвергли сомнению законность нашего участия в “Большой восьмерке” и даже клубе постоянных членов Совбеза ООН. Это, конечно, полная чушь. Россия имеет законное право голосовать так, как она считает нужным. Но вот мудро ли мы воспользовались нашим правом? И той ли дорогой мы вообще идем — и в Африке, и на Кавказе? Пока все смахивает на то, что июль 2008 года не будет вписан на “красную страницу” истории российской дипломатии.
