Лишь не так давно в российских архивах были рассекречены некоторые документы, относящиеся к проведению иранской операции. В наши дни для такой военной акции использовали бы «округлое» выражение: «понуждение к миру». Буквально через считаные недели после нападения гитлеровской Германии на Россию руководители двух стран-союзниц — Англии и СССР, договорились о совместных военных действиях в Иране. В соответствии с одобренным Сталиным и Черчиллем планом операции «Согласие» советские и британские войска должны были одновременно вступить на территорию Ирана. Советскому Союзу предстояло взять под свой контроль северную треть Ирана, а англичанам — южную его часть.
Но почему вдруг две могучие державы решили покуситься на независимость этого государства? Официально озвученная руководством СССР версия нашего участия в «Согласии»: нужно обезопасить южные границы Союза и важнейший нефтедобывающий район Баку.
Статья №6
В Персии (которая лишь с 1935 года стала называться Ираном) на протяжении многих лет было велико влияние «северного соседа». Однако перед Второй мировой войной ситуация изменилась, правитель страны Реза-шах ориентировался в своей политике на Германию.
Еще в середине 1930-х германские нацисты попытались укрепить свое влияние в Иране. Они утверждали, что иранцы — потомки ариев, то есть относятся к высшей расе, и в этом близки с немцами. В Иране даже были созданы фашистские организации, которые курировались из Берлина. Германские спецслужбы имели в этой стране очень сильные позиции. Сюда прислали много инструкторов из Генштаба, а кроме того, под видом технических специалистов и туристов на персидскую землю прибыли сотни немецких офицеров. Немцы, сумевшие занять важные официальные посты более чем в 50 иранских госучреждениях высшего уровня, активно проводили среди населения антисоветскую агитацию.
Германия стала использовать Иран в своих промышленных интересах. Немцы поставляли туда товары, технику для производства, а вывозили за бесценок нефть.
После нападения на СССР руководители Третьего рейха всерьез рассчитывали воспользоваться персидской территорией в качестве удобного плацдарма для вторжения в республики советского Закавказья, в первую очередь для захвата главных нефтедобывающих районов Азербайджана.
«Германизация» Ирана создавала немалую угрозу и британским интересам. Во-первых, «островитяне» тогда были заинтересованы в поддержке военных успехов СССР против Германии. А во-вторых, они увидели явную опасность того, что созданная на английские деньги нефтяная промышленность и транспортная инфраструктура Ирана будет захвачена Третьим рейхом и использована им для ведения войны в том числе и против самой Великобритании.
12 июля 1941 года было подписано советско-английское соглашение о совместных действиях против гитлеровской Германии. Союзники договорились также о поставках по ленд-лизу. Кроме того, встал вопрос по Ирану. Было принято решение о вводе туда союзных войск. Согласно договоренности СССР «брал под опеку» северный Иран, а английская армейская группа вторгалась в южный Иран, забирая под свой контроль крупнейшие иранские нефтяные промыслы.
Однако для оккупации территории независимого государства должны существовать какие-то очевидные поводы. И тут на помощь нашим кремлевским властям пришел международный документ 20-летней давности. Еще в 1921 году между Советской Россией и Персией был подписан договор о дружбе, в котором имелась хитрая статья №6. Там указывалось, что советское правительство имеет право — «в целях самозащиты» — ввести войска в персидские северные провинции, если поведение правительства этой страны создаст угрозу для границ СССР.
В течение июля и августа 1941 года послу Ирана в СССР М.Саеду трижды вручались дипломатические ноты. В них советское руководство обращало внимание иранских властей на деятельность немецких агентов в этой стране, представляющую опасность не только для СССР, но и для самого Ирана. Указывалось, в частности, что в Мешхеде и Тегеране активизировались прогермански настроенные силы. Наше Министерство иностранных дел настойчиво просило выдворить ведущих пропаганду немцев из страны. Иранский МИД в ответ присылал формальные отписки, заверяя, что соответствующие меры приняты. Однако в Кремле знали от нашей резидентуры в Персии, что это была неправда. 25 августа в 10 утра посол Ирана был вызван в наш МИД, и нарком Молотов объявил ему, что в связи с тем, что советские правительственные ноты остались без надлежащей реакции со стороны иранского правительства, а также в соответствии с пунктом действующего советско-иранского договора, СССР вводит свои войска на территорию Ирана.
На самом деле к этому моменту части Красной армии уже вовсю продвигались по территории соседнего государства: приказ переходить иранскую границу был получен еще до рассвета.
«Возьмите нас в Красную армию!»
Из директивы Военного совета Закавказского фронта от 23 августа 1941 г.:
«1. В целях обеспечения Закавказья от диверсий со стороны немцев, работающих под покровительством иранского правительства, а также для того, чтобы предупредить вылазки иранских войск против наших границ, советское правительство постановило ввести войска на территорию Ирана.
2. Закавказский фронт с утра 25 августа войсками 44-й и 47-й армий переходит границу Ирана. В случае оказания вооруженного сопротивления со стороны иранских войск уничтожает войска и материальную часть противника...»
Иранское руководство не ожидало, что Советы решатся на столь радикальный шаг. Это оказалось сюрпризом и для руководства Третьего рейха.
В действиях на «иранском фронте» принимали участие корабли Каспийской флотилии и войсковые соединения нескольких армий, в их числе пехотные, горнострелковые, кавалерийские, механизированные части. Советская авиация активно действовала лишь в первые дни продвижения в глубь Ирана: наши самолеты бомбили опорные пункты иранской обороны. В дальнейшем работа «сталинских соколов» сводилась главным образом к обеспечению связи, разведке и разбрасыванию листовок.
Разработкой иранской операции занимался начальник штаба Закавказского военного округа (преобразованного позднее в Закавказский фронт) генерал-майор Федор Толбухин — в будущем известный военачальник, закончивший войну маршалом, командующим 3-м Украинским фронтом. Согласно подготовленному под его руководством плану советские войска наступали сразу с двух сторон. Сначала в Иран вошли из республик Закавказья части 44-й и 47-й армий, а несколько дней спустя, 27 августа, подключилась 53-я армия. Она начала движение со среднеазиатского направления — из Туркмении.
Части РККА почти не встречали сопротивления и продвигались вперед очень быстро. Англичане, высадившие армейскую группировку на юге Ирана, даже высказали по этому поводу протест.
Впрочем, ожидать иных результатов было трудно. Хотя руководство Ирана и отдало своим войскам приказ об активном противодействии вторжению, однако реальные силы иранской армии были несопоставимы с силами союзников. Иранцы могли задействовать на фронтах лишь 9 дивизий — притом весьма слабо вооруженных и обученных. Авиация шаха — всего 4 авиаполка — была практически полностью уничтожена в первые же дни операции «Согласие»: большую часть иранских боевых самолетов союзники сожгли прямо на аэродромах. Так что иранские вооруженные силы сколь-нибудь серьезного сопротивления противнику не оказывали. А местное население в значительной части своей и вовсе относилось к приходу войск Красной армии с энтузиазмом.
Из политдонесения от 25 августа 1941 года: «В течение 25 августа наши войска продвинулись в глубь иранской территории на 40–50 километров. Сопротивлявшиеся части погранохраны уничтожены... Всего взято в плен 14 офицеров, 12 унтер-офицеров и 189 солдат. Убитых и раненых 69 человек... Население приветствует части Красной армии, многие из них просят наших командиров взять их с собой в качестве бойцов Красной армии...»
Из политдонесения от 30 августа 1941 года: «Части 44-й и 47-й армий продолжают выполнение задачи по овладению северной частью Ирана. Противник, оказывая сопротивление на отдельных участках фронта, продолжает отходить на юг. К исходу 29 августа у Хингана захвачено в плен 1000 человек 8-го пехотного полка, у Аджебтир — 600 человек, в районе Мехабад уничтожен 10-й пехотный полк 4-й пехотной дивизии Настроение основной массы населения хорошее Многие из бедноты спрашивают у бойцов и командиров: «Будет ли теперь у нас советская власть?» На улицах города Ардебиль появилось много граждан с красной повязкой на руке. На вопрос: «Что это значит?» — отвечают: «Подпольный партизан». Этими вопросами занимаются органы НКВД...»
Из политдонесения от 1 сентября 1941 года: «Население приветливо встречает Красную армию и не желает ее ухода. Особенно ярко выражают свои чувства любви к Красной армии азербайджанцы и армяне — выходцы из СССР. Многие из них заявляют, что по указке немцев на пятницу, 28 августа, в Тавризе предполагалась поголовная резня армян — выходцев из СССР, и только приход Красной армии предотвратил кровопролитие В первые дни прихода наших частей торговцы отказывались брать местные деньги, требуя только советские. Узнав о том, что введение частей Красной армии в пределы Ирана не означает установление советской власти, стали принимать и те, и другие деньги Один из захваченных нами иранских офицеров полковник Магомед Давер заявил: «Мы не считаем себя пленными, так как мы с Красной армией не воевали».
Иран — Сталинград
29 августа части Красной армии встретились с наступавшими им навстречу британскими войсками в районе города Сенендедж, а двумя днями позже — в нескольких километрах южнее Казвина. После этого иранцы капитулировали. Сперва на южном фронте перед англичанами, а затем их примеру последовали полки, противостоявшие на северном фронте частям Красной армии.
Однако в соответствии с первоначально разработанным советско-английским планом центральная часть страны вместе со столицей оставалась не занятой войсками союзников, и в Тегеране по-прежнему находилось шахское правительство. В городе работало много немецких агентов, а потому нет ничего удивительного, что там преобладали прогерманские настроения, действовала нацистская агентура.
Такая ситуация сохранялась вплоть до середины сентября, когда Англия и Советский Союз все-таки ввели свои армейские силы в Тегеран, который отныне находился под их совместным контролем и подвергся самой серьезной «зачистке» от нацистских агентов.
Но еще до того правитель страны, шах-«германофил» отрекся от престола в пользу своего сына, 23-летнего принца Мохаммеда Реза Пехлеви, который пошел на контакт с союзниками. 9 сентября 1941 года иранское правительство разорвало отношения со странами фашистского блока.
Новое руководство Ирана обязалось не препятствовать организации через свою территорию военного транзита стран антигитлеровской коалиции. Ленд-лизовские поставки в СССР, осуществляемые по «иранскому коридору», оказались наиболее дешевыми и безопасными из всех, которые удалось освоить союзникам за годы войны. Техника, сырье, продукты транспортными судами доставлялись в иранские морские порты, оттуда их везли через всю страну на север, до побережья Каспийского моря и далее — снова водой — сплавляли по Каспию, по Волге. Был и еще один вариант «коридора» — из Северного Ирана через республики советского Закавказья. Однако недостатком иранского маршрута была его малая пропускная способность: железнодорожный транспорт в этой стране развит слабо, поэтому основную часть грузов приходилось переправлять по трансиранской магистрали на автомобилях.
Пришедший к власти Махамед Реза Пехлеви позаботился о том, чтобы все германские агенты были выдворены из Ирана. Немецкие колонии там быстро обезлюдели, остались лишь единицы граждан Третьего рейха — те, кто не представлял никакой опасности.
После активной фазы операции «Согласие» наступило затишье. Этим воспользовалось высшее военное командование СССР. Осенью 1941-го возникла опасность прорыва войск вермахта на Кавказ через взятый ими Ростов, и эту брешь на фронте «заткнули», отправив туда из Ирана несколько дивизий вместе с техникой. А к зиме 1941 года, когда крайне обострилась обстановка на многих участках советско-германского фронта, еще ряд полков, находившихся на персидской земле, был переброшен на защиту рубежей на советско-германском фронте. Следующая передислокация случилась в 1942-м: отдельные части красноармейцев-«иранцев» отправили под Сталинград.
Впрочем, их товарищам по оружию, оставшимся в персидских краях, тоже приходилось нелегко. Хотя простые малоимущие иранцы искренне приветствовали приход Красной армии, однако более зажиточные — купцы, духовенство, промышленники, работники государственных учреждений и местной администрации — были недовольны «пришельцами с севера» и всячески пытались настраивать народ против них.
Случались отдельные проявления партизанской войны. Кое-где в тылу у советских войск (чаще всего в горной местности) существовали вооруженные формирования. Впрочем, цель этих «повстанческих отрядов» была сугубо меркантильная: пограбить. Басмачи нападали на небольшие группы красноармейцев, и число погибших и раненых в этой иранской войне росло. Наше военное командование собирало местных духовных вождей, авторитетных старейшин и просило их уговорить «повстанцев» сдать оружие: «Если сделают так, мы никого наказывать не будем».
Бывали иногда случаи мародерства со стороны наших солдат, однако с виновниками таких ЧП быстро разбирались на заседаниях полевых трибуналов.
В советской историографии преобладала «гуманитарная» точка зрения на события времен Второй мировой в Иране. «Мы гордимся, что в эти самые тяжелые для нашей страны годы СССР оказывал иранскому народу помощь». Действительно, из России сюда доставляли, в частности, эшелоны пшеницы. (В союзном договоре с Ираном, подписанном в 1942 году, СССР взял на себя обязательства «подкармливать» южных соседей: это было залогом сохранения дружбы с персидским государством на будущее.) Кроме того, наши организовывали медпомощь «на местах» (чаще всего это были амбулатории, развернутые для обслуживания советских гарнизонов, но там врачи принимали и местных жителей; это была в первую очередь предупредительная мера против распространения различных эпидемий).
Год спустя после Победы
В конце 1942-го в Иран были введены войска еще одного из союзников — США. Это сильно повлияло на расклад сил и влияний в этой восточной стране. Хотя к тому времени уже был подписан договор о сотрудничестве между Ираном и СССР, однако с появлением американцев шах Реза Пехлеви переориентировался на самое активное сотрудничество с заокеанской державой (возникновению такой симпатии немало поспособствовала работа американских спецслужб).
Не всегда просто складывались у нас отношения с англичанами. Их свободно допускали в советскую зону, разрешали даже без лишних официальных процедур посещать наши гарнизоны, располагавшиеся в основном в крупных городах. А вот господа британцы советских «братьев по оружию» в своей зоне оккупации категорически не хотели видеть. Кроме того, в иранской столице англичане развернули среди местных жителей активную антироссийскую пропаганду. Они даже создали в своей оккупационной зоне специальную разведшколу, куда ими набирались армяне, туркмены — выходцы из республик СССР для последующей заброски их в нашу страну.
Англо-американским союзникам очень не нравилось, что Сталин активно пытается возродить российское влияние в этой мусульманской стране. Они опасались даже, что ослабленный военными действиями Иран в конце концов отдаст Советам свои северные территории, среди жителей которых было много армян и азербайджанцев.
Впрочем, столь нежелательного для господ капиталистов развития событий так и не случилось. Зато есть сведения, согласно которым наш «вождь народов» очень хотел получить долгосрочные нефтяные концессии в Иране, однако осуществить этот план ему помешало именно активное противодействие американцев и англичан.
Советские документы о численности и потерях наших войск, участвовавших в операции «Согласие», до сих пор хранятся под грифом «секретно». Однако, согласно данным разведки США, в общей сложности количество солдат Красной армии, введенных в Иран, достигало 30 тысяч человек. Это больше, чем англичан и американцев, которые оккупировали южную половину страны, вместе взятых (по данным нашего Генштаба, на 8 декабря 1945 года в Иране находилось 20–25 тысяч английских солдат и около 4 тысяч американских).
По имеющимся сведениям, войска РККА за первые дни проведения операции «Согласие» потеряли всего лишь около 50 человек убитыми. В дальнейшем эта цифра возрастала, однако наибольшие потери во время иранской военной акции наши войска понесли вовсе не в боях. Самыми опасными врагами для советских солдат на персидской земле оказались малярия и тиф. Свыше 4000 заболевших красноармейцев были эвакуированы в госпитали на территории СССР.
Потери, понесенные в ходе иранской операции, были совершенно оправданными. Ведь рядом находилось одно из государств, очень опасных тогда для Советской России. Дружественная Германии Турция могла в любой момент объявить нам войну. Однако военное присутствие союзников в соседнем Иране оказывало эффективное сдерживающее влияние на наследников великой Османской империи.
Согласно тройственному договору, подписанному 29 января 1942 года СССР, Великобританией и Ираном, войска союзников должны быть выведены с территории Ирана через полгода после окончания Второй мировой войны. Однако в реальных условиях эти сроки соблюли не все.
Американцы, позже других вошедшие в Иран, ушли оттуда первыми. Они эвакуировали своих солдат к 1 января 1946 года. Англичане сделали это к началу марта. А вот части Красной армии на «персидщине» задержались. Последние наши батальоны покинули Иран лишь 9 мая 1946-го. Такая задержка стала одной из веских причин, которой на Западе оправдывали начало «холодной войны»: мол, есть подозрения, что Сталин хочет втянуть Иран во вновь создаваемый социалистический лагерь.
