Ольга Васильева — практически первый министр-гуманитарий за всю постсоветскую историю образования и науки России. Отсюда, надо думать, и особое внимание, которое она уделяет теме отечественной истории.
Ранее она уже говорила о неоднозначной, по ее словам, роли Сталина в истории нашей страны. На этот раз — о правомерности мифологизации Ивана Грозного и Александра Невского советскими историками в середине 1930-х годов. Приближалась война, а «без героев, без героического облика исторических персонажей нельзя обойтись: будь ты маленький человек или взрослый, у тебя должен быть идеал, к которому нужно стремиться», подчеркнула она, отметив заодно и сугубо субъективный характер исторической науки. Но до каких пределов может простираться субъективизм истории, чтобы та не перестала быть наукой?
— Мифы создаются в каждом обществе, об этом писал еще Ницше, — заявил «МК» профессор Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» Игорь Данилевский. — Каждый народ пытается создать комфортную для себя историю, поэтому история как наука иногда и устраивает далеко не всех. Правда, зачастую мифы, возникшие в обыденном сознании (и, добавим, действительно играющие позитивную роль в обществе. — «МК»), легко уживаются с профессиональной историей, и в итоге они друг другу практически не мешают. Но когда профессиональный историк идет на поводу у государства и способствует созданию пропагандистских мифов, «нужных» в данный момент, он, строго говоря, покидает поле исторической науки и вступает в область пропаганды. Впрочем, с историками это происходит достаточно редко.
Субъективизм истории как науки также, по его мнению, весьма ограничен:
— Историческая наука как наука гуманитарная имеет два полюса: научный, где накапливаются фактические знания, и полюс их понимания. Это значит, что существует объективная часть и к ней добавляется субъективный момент понимания. Тут-то и возникают сложности, т.к. в разные эпохи причины и последствия тех или иных поступков исторических персонажей интерпретируются по-разному. Но фактическая основа, если мы говорим об истории как науке, остается неизменной и может меняться или корректироваться только в соответствии с новыми знаниями.
— Иногда про историю говорят, что это сплошные мифы. А история — наука почти точная, поскольку она должна опираться на факты, — не сомневается академик РАН Александр Чубарьян. — Конечно, людей увлекают мифы. Но история — это не мифы, а реальные события и факты и их интерпретация в соответствии с накопленными знаниями. Теория же, не основанная на фактах, — и есть миф, как, скажем, миф о якобы прошедшем буквально накануне начала Великой Отечественной войны заседании политбюро ЦК ВКП(б). На деле же такого факта не было — сейчас мы это знаем точно!
Впрочем, хотя история и опирается на факты и реальность, признался он «МК», «в то же время имеется и элемент субъективности. Только не в самой истории, а в ее интерпретации: в зависимости от своего видения тех или иных процессов историк отбирает исторические факты — и это субъективно. Так что элемент субъективности есть, и если говорить о школе, то многое зависит от учителя, от того, как он понимает историю».
Что же касается отдельных политических фигур и рассуждений об их роли в истории нашей страны, то достигнутый здесь накал страстей академик объясняет сохраняющейся многополярностью политических пристрастий россиян: «Какие страсти, например, кипят сейчас вокруг оценки роли Ивана Грозного! А люди просто выступают с точки зрения своих взглядов!»
