Комментирует события той злополучной ночи мама Эдгарда — Татьяна Запашная.
— Татьяна Васильевна, почему потребовалось обращаться в немецкую клинику?
— Ох, сейчас Эдгард, слава богу, в надежных руках! Это чудо какое-то, подарок — верно, потому, что на Пасху все случилось. В Германии провели тяжелейшую операцию. И все немцы сказали в один голос про то запущенное состояние, с которым Эдгард поступил к ним из рук московских врачей. Да, они очень критично настроены. Долго чистили кровь, на сутки из-за этого операцию перенесли.
— А что в Москве, в 7-й горбольнице сделали не так?
— В Москве неправильно сшили сухожилия — с разных пальцев пришили вместе. И не обратись я к немцам — на 100% рука была бы парализована. Левой руки бы лишился! К тому же занесли инфекцию. А в Германии всё сшили правильно. Сейчас держат на сильных антибиотиках. Дают гарантию, что жонглировать будет без проблем. А так бы — стал инвалидом.
— Последуют ли от вас какие-то действия в адрес московской клиники?
— Пока — нет. Преждевременно претензии предъявлять. Я должна дождаться подробного заключения от немцев, где будет расписано, что в Москве было сделано не так. Я не хочу скандалить, но через вас хочу спросить: почему наши врачи, предполагая, что не смогут все сделать как надо, не отказались? Почему мне прямо не сказали: “Женщина, ищите других специалистов, мы сами не можем делать такую сложную операцию!”? Почему? Эдгард все-таки не какой-то каменщик (хотя и каменщику руки ой как нужны!), он — публичный, достойнейший человек, врачи знали, кто он…
— А вы-то как поняли, что сделано неправильно? По наитию?
— Если хотите — да. Я точно так же папу потеряла. Его точно так же в пятницу тигр порвал, врачи ему сшили руку, поставили гипс, а потом оказалось, что началась гангрена. Вот и возникла у меня мысленно такая ассоциация с Эдгардом. Мы носились все, простыли, встречали эту “скорую”, я уж просила их: отвезите в Склиф, мы заплатим! Врачи со “скорой” отвечали: нет, нам не положено, в какую распределят — туда и отвезем. А на дворе — три часа ночи. И тут я поняла, что ночью мы никто. Днем бы я могла созвониться с друзьями, как-то все решить, направить в лучшую клинику. А в три ночи в канун Пасхи — трубки никто не берет…
Так и попали в эту грязную больницу. Завели сначала в какую-то комнатку типа травмопункта, потом поняли, что нужна операция. Неправильно зашили, занесли инфекцию и закрыли гипсом. Сказали: пусть месяц носит гипс, а потом надо разрабатывать руку! И что вышло бы, если б мы стали следовать их указаниям?
И тут у меня уже сомнений не было: мгновенно взяла билет на самолет, позвонила врачу в Германию (это было 4 утра по немецкому времени), она сказала: “Татьяна, срочно же привозите!” В 8 утра нас уже ждали, была готова операционная, тут же стали чистить кровь, потом наркоз, обнаружили, что связки стянуты неправильно. 8 часов оперировали: 6 часов проблемную левую руку и 2 часа правую (с нею проще). У него же рука разодрана с тыльной стороны, он, падая, пытался сдержать всю эту раковину. Знаете, такая красивая модная раковина темного стекла… И вся — на мелкие осколки. Мы уж говорим: лучше б русскую сантехнику покупал, она хоть надежно стоит. Кстати, в СМИ неправильно сказали, будто бы зеркало упало и разбилось. Нет, зеркало, слава богу, не падало. Я, может, сумбурно говорю — такие переживания…
— В каком он состоянии сейчас?
— Очень слаб, еле говорит, но в сознании. Прогнозы такие: две недели там точно пробудет, а потом — как врачи сказали — два месяца не сможет работать. Я так осторожно спросила у врачей: а можно мне его на 12 мая в гастрольный график записать, чтобы просто сопровождал брата? Мне ответили — можете. Так что полежит, швы снимут, начнут с ним руку разрабатывать, потом только отправят сюда.
Ян СМИРНИЦКИЙ.
Комментирует врач-травматолог Анатолий ИВАНОВ:
— Вообще странно, почему бригада “скорой” привезла пациента с такими травмами в 7-ю горбольницу. Это же не их специфика! Следовало бы доставить Запашного в 4-ю ГКБ. Это учреждение специализируется на лечении травм кисти, да и находится лечебница всего в нескольких километрах от 7-й ГКБ.
Что же касается неправильно сшитых медиками сухожилий — такое вполне могло произойти либо по неопытности, либо по незнанию медиков. А начет инфекции в ранах могу единственное сказать — инфекция прежде всего попадает в момент получения травмы! И у немецких эскулапов бывают случаи послеоперационного нагноения. Несомненно, в данном случае надо тщательно разбираться. Вообще, медицина сейчас во многом стала коммерческой — за несколько тысяч евро заграничные хирурги готовы по-новому сшить сухожилия!
Екатерина СВЕШНИКОВА.
