Мудрый генерал
Готовясь к поединку за шахматную корону с Давидом Бронштейном, Ботвинник подбирал свежую литературу. Узнав, что зарубежные издания, которые поступают в Комитет по физкультуре и спорту (в дальнейшем переименованный в Спорткомитет), хранятся в закрытом фонде и на дом их не выдают, он отправился на прием к Аполлонову - руководителю Комитета и генералу госбезопасности, чтобы получить разрешение пользоваться библиотекой.
- А как вы раньше готовились к турнирам? Изучали литературу? - подозрительно спросил генерал.
- Конечно, как же без этого.
- Так зачем же изучать ее снова? - возмутился Аполлонов и отказал Ботвиннику.
Месть
Ботвинник решил поставить Аполлонова на место. И вот однажды, когда тот вызвал чемпиона мира в Комитет, постарался, чтобы в тот же день у него состоялась еще одна встреча... К Аполлонову Ботвинник пришел вовремя, но когда генерал узнал, что Михаил Моисеевич его ждет, он долго продержал его в приемной, демонстрируя кто здесь настоящий король. Зайдя наконец в кабинет, Ботвинник сразу предупредил, что из-за задержки разговор не получится - его ждут в другом месте.
Аполлонов аж покраснел от возмущения:
- Что? Значит, у вас есть дела важнее, чем беседа со мной?! - закричал он и сделал все возможное, чтобы подольше не отпускать Ботвинника.
В результате чемпион мира опоздал на прием - к кому бы вы думали? - к самому Молотову! Именно с ним была намечена следующая встреча.
Когда Ботвинник приехал в Кремль, он не стал скрывать причину опоздания:
- Товарищ Молотов, руководитель нашего Комитета по физкультуре и спорту полагает, что нет ничего более важного, чем общение с ним, Аполлоновым.
И в тот же день Аполлонов был с треском изгнан с занимаемой должности. Так закончилась спортивная карьера генерала.
Провокационный ответ
В качестве гостя Ботвинник посетил шахматную олимпиаду в Тель-Авиве. Он прогуливался с Бен-Гурионом, и премьер-министр Израиля излагал ему свою теорию, согласно которой все евреи в мире должны жить в одной стране. Он явно намекал собеседнику, что ему тоже пора собирать вещи. В ответ Михаил Моисеевич неожиданно напугал Бен-Гуриона:
- А вы не боитесь, что евреи сделают здесь революцию?
Больше к этой теме премьер-министр не возвращался.
Кондуит
Ботвинник часто давал указания коллегам и, если они не выполнялись, заносил «виновника» в специальный блокнотик и переставал здороваться (у каждого был свой срок «дисквалификации»). Однажды в штрафники попал и Карпов - когда «подпольно» встретился с Фишером. Шахматный патриарх был против таких контактов и записал Карпова в свой кондуит. Отношения восстановились только пятнадцать лет спустя.
Неуловимый взгляд
После матча-реванша с Талем, в котором Ботвинник уверенно вернул себе чемпионский титул, его часто спрашивали, не мешал ли ему играть гипнотический взгляд соперника, действовавший на многих гроссмейстеров.
- Мне повезло, - отвечал Ботвинник, - благодаря своей близорукости я не видел глаз Таля и поэтому не поддался его гипнозу.
Шоколадная конфета
Однажды в гости к Ботвиннику пришли профессор Виктор Малкин и шахматный теоретик Яков Эстрин. На столе стояла вазочка с конфетами. Вдруг отключилось электричество, и Ботвинник заговорщицки прошептал Эстрину:
- Яков Борисович, тут осталась всего одна шоколадная конфета. Берите быстрее, пока ее не схватил Малкин!
Твердый характер
Ботвинник осудил Гарри Каспарова за то, что тот, устраняя лишнее препятствие на пути к шахматному трону, отказался от фамилии отца - Вайнштейн и взял фамилию матери.
- Вот я же не сделал этого, проявил характер! - гордо сказал патриарх.
- А какая была фамилия у вашей мамы, Михаил Моисеевич? - спросили его.
И тут Ботвинник не выдержал и улыбнулся:
- Рабинович.
Сталинская стипендия
В 1971 году, когда Ботвиннику исполнилось шестьдесят лет, он перестал участвовать в официальных соревнованиях и написал в Госкомспорт заявление об отказе от шахматной стипендии. Прошел год, и, беседуя как-то с Ботвинником в его лаборатории, Виктор Хенкин спросил: не тяжело ли ему приходится без стипендии?
- А мне продолжают ее выплачивать! - признался Ботвинник.
- Как, ведь вы же от нее отказались? - удивился Хенкин.
- Да, но вы знаете, кто подписал распоряжение о моей стипендии? - Хенкин пожал плечами. - Сам Иосиф Виссарионович!
- Но он же давно умер, - проявил осведомленность журналист.
- Вы так думаете? - ухмыльнулся Ботвинник и добавил: - Наши чиновники до сих пор боятся отменять его приказы.
Чистые ботинки
Ботвинник был большой педант, о его точности и пунктуальности ходили легенды. Он никогда не позволял себе даже с целью психологического воздействия на противника опаздывать на партию, подобно Фишеру или Карпову, на пять или десять минут. Он всё делал по плану, чуть ли не с хронометром в руках. Во время турнира кто-то из участников, зайдя в гостиничный номер, застал Ботвинника чистящим ботинки перед обязательной утренней прогулкой.
- Что вы делаете, Михаил Моисеевич!? Ведь на улице непролазная грязь. Всей вашей чистки хватит на три минуты.
- Это не имеет значения, - ответил Ботвинник, - еще ни разу в жизни я не вышел на улицу в не чищенных ботинках!
Подозрительность
Ботвинник приехал на такси на свою дачу на Николиной горе, расплатился и отпустил водителя. А через несколько часов таксист вернулся: «Уже в Москве я обнаружил на заднем сиденье связку ключей, - сказал он, - и вот пришлось пуститься в обратный путь». Ботвинник поблагодарил водителя, оплатил ему дорогу в оба конца и… тут же отправился к слесарю менять все замки и соответственно ключи. На всякий случай…
