— Ирина, вы пока еще мало раскручены в России. Не стремитесь или не пускают?
— Стремлюсь. Мы как раз начинаем там концертную деятельность, едем с туром по Сибири. Мне все-таки не 20 лет, на Украине я уже устоялась, чего еще желать? Все спели, все заработали, и тут начинается новый этап. Я теперь думаю над новыми костюмами. Что-то бывает удачно, что-то нет.
— Вы природная блондинка? Обычно у женщин с этим цветом волос на сцене, как лично мне кажется, не очень получается, не хватает энергетики. Или вы ненатуральная блонди?
— Я перепробовала все в этой жизни. Экспериментировала с цветом волос: то я белая, то рыжая, то красная, и коричневая, и стрижки разные делала. Вообще я натуральная русая девочка. Я помню, когда мы только начинали, мне хотелось эпатировать. Я познакомилась с очень модным киевским стилистом. И он мне сказал: «Если ты хочешь быть богатой и знаменитой, то тебе нужно обрезать волосы и перекраситься в белый цвет». С этого момента все в моей жизни стало странным. Я, например, люблю по полгода не менять любимые костюмы. Вот решила привезти в Витебск красивый костюм. Но я не думала, что компьютерный рисунок не даст полного представления о результате и костюм в итоге полностью поменяет мою фигуру. Когда я это увидела — я была в шоке! А Филипп Киркоров написал мне: «Ира, ты была такая красивая!» А я была просто в прострации. Я же так готовилась! Но все не то оказалось. Но, слава богу, друзья, которые для меня являются авторитетом, меня поддерживают. Говорят хорошие слова, а это очень важно, особенно для женщины.
— А Киркоров для вас авторитет?
— Он для меня друг. Те люди, кто видит его только на экране, кто никогда с ним не обедал (у меня с ним была пара встреч в кафе), тот его не знает. А он даже нормально не может попить чаю. Ему постоянно кто-то звонит. Он, кстати, очень много говорил тогда, во время нашей встречи, на болгарском языке. Это так красиво! И почему он никогда не давал интервью в масс-медиа на болгарском языке? Наверно, все это говорит о том, что я его знаю больше и вижу с другой стороны, чем просто зрители. Он для друзей абсолютно открытый.
— Вам льстит его внимание и интерес?
— Знаете, когда я приехала первый раз на вручение премии «Золотой граммофон», на меня все смотрели как на инопланетянку. И говорили: «Ты не понимаешь, если Филипп кого-то любит — то все». Он вызвал меня на сцену, и это в тот вечер, когда у него родилась дочка. Это был внезапный порыв. Я знаю, что по законам шоу-бизнеса так не делается. Он должен был забрать награду, сказать, что у него родилась дочь, и все. То есть забрать все внимание себе. А он почему-то вспомнил, что есть я. Это чисто человеческие, странные, космические отношения. Я считаю, что он один из лучших людей на этой земле.
— У вас нет чувства ревности к песне «Снег»?
— Нет, что вы... Я хотела ее сегодня спеть. Но мне сказали, что можно исполнить не 5 песен, а 4. И я ее вычеркнула. Хотя понимала, что ее будет петь весь зал. Но мне нравится, что ее в СНГ любят в исполнении Филиппа, и мне достаточно того, чтобы все знали, что я ее написала.
— Он не запрещает вам ее исполнять?
— Нет, конечно! Хотя сейчас ребята с Питера сделали новую аранжировку акапелльную. Филиппу понравилось и мне. Мы не против, что наш шедевр используют и делают на него ремиксы и каверы.
— А вам понравился клип на песню «Снег»? У Филиппа очень необычная трактовка.
— Понравилось. Я уже Филиппу сказала, что в клипе есть место, на котором я всегда плачу. В финале, когда с кровати все улетает. В моем клипе тоже было что-то такое душераздирающее. Я видела, как человеку бывает плохо. Я каждый раз, когда смотрю этот клип и вижу именно этот момент, то плачу. Хотя я сама эту песню написала и прожила, меня это цепляет. Видимо, он нашел ту точку, которая цепляет.
— Филипп как-то говорил мне, что сам вас нашел, что вы ему, так сказать, не предлагались...
— Да, это правда. Я Филиппу не предлагала ни сотрудничества, ни денег. Я очень рада, что люди, которые на вершине, могут еще быть просто людьми. И для меня удивительно, что человек, которого я знаю 10 лет и который послушал мои песни, сказал: «Ира, почему тебя не знают в России? Это невозможно. Тебя должны все знать».
— Если бы у меня был голос и такая песня, как «Снег», я бы умерла, но не отдала ее. Ведь в нее вложено много личного, и этого не скроешь.
— А у меня же не одна песня, у меня их больше ста. И каждая о том, что действительно было в реальности. Я очень переживаю, когда пишу, чтобы люди поняли меня. И когда люди в зале принимают — для меня нет большего счастья.
— Ира, скажите, где вы больше счастливая женщина: в творчестве или в реальной жизни?
— Когда мы собирались на «Базар», я хотела всех обмануть. Подумала, сейчас скажу: о! я такая счастливая женщина! у меня есть жених! мы едем отдыхать! будем проводить время на его вилле, у бассейна! Но... Я почему-то совсем сейчас не могу солгать... У меня нет такого жениха, и я не еду на виллу. Но в последнее время у меня появились некоторые подвижки в этом плане, надеюсь, что скоро у меня все будет хорошо.
— Вы что-то сделали для этого? Поворожили, быть может?
— Я ношу вот такой крестик с рубинами. Мне сказали, что он приманивает суженых-ряженых. И действительно, в последнее время на этом моем фронте началось некоторое оживление. И появилась надежда...
— Вы гуляли по магазинам, что-то купили?
— Я сразу заехала в магазин косметики, купила крем на черной икре. Для моих глазок. Здесь недорогая, но очень хорошая косметика, я ею с удовольствием пользуюсь. Ну а потом сразу выступать, выступать...