МК АвтоВзгляд Охотники.ру WomanHit.ru

Трагедия жертвы керченского теракта: «Пригласить некого, мы никому не нужны»

Наталья Калиниченко до сих пор находится в больнице, теряя последнюю надежду

Осенью прошлого года страна узнала о раненой в Керченском теракте Наталье Калиниченко. Вокруг ее семьи в то время разгорелся громкий скандал. Сегодня она — единственная из пострадавших в трагедии, кто остается в московском Институте неотложной детской хирургии.

15 апреля Наталье исполняется 17 лет. О чем мечтает девушка, как проходит лечение и почему про семью Калиниченко все забыли — в интервью Юрия, отца пострадавшей.

Наталья Калиниченко с отцом Юрием.

- Вы не поверите, но мы до сих пор в больнице, скоро уже полгода будет, - начал разговор отец Натальи Юрий Калиниченко. - На ноге дочери установили специальный аппарат, которые растягивает кости. К сожалению, все очень медленно заживает. Только за последний месяц было три воспаления в тех местах, где торчит кость. Воспаления — это повышенная температура, жуткие боли, Наташа не может двигаться, ногой шевелить.

-Значит, организм не борется?

-Не пойму. Может, инфекция попадает. Может, еще что.

-Сколько уже операций перенесла ваша дочь?

-Прошло десять операций. Впереди еще одна - основная. В июне — вторая. Надолго мы здесь застряли.

-Как она держится?

-Честно говоря, не знаю. Сам поражаюсь, как моя девочка может все это переносить.

-Ориентировочно когда ее могут выписать?

-Пока все операции не закончатся. Врачи предполагают выписку на июль. Но еще не точно.

-За это время она ни разу на улицу не выходила?

-Ни разу. Аппарат на ноге - громоздкий, даже штаны натянуть невозможно. У нее из-за этого аппарата вторая нога вся в синяках — постоянно цепляется за него, ударяется.

-Остальных пострадавших из Керчи выписали?

-Всех давно выписали. Люди уже к своим проблемам вернулись и забыли про больницу. Моя дочь последняя осталась. За это время с Наташей уже много разных детей лежали. Постоянно меняются пациенты. Только мы бессменные.

-У Натальи еще были проблемы с ухом?

-Одно ухо почти не слышит. Но операцию на ухо разрешают только с 18 лет делают.

-Что касается ноги — ей протез поставят?

-Пока рано думать о протезе. В основном врачи занимались бедром Наташи, которое сильно повреждено. До оголенной кости — там, где ампутировали ступню - еще не дошли. Проблем много. Коленка совсем не сгибается, врачи собираются под наркозом ее сгибать понемножку.

-Она встает с кровати?

-Когда более менее себя чувствует, то может пройтись на костылях. В основном, лежит. .

-Психологически как она себя чувствует?

-Не очень. Как глянет на ногу, сразу в слезы. Думает, что ее жизнь закончилась, с такой ногой она никому не нужна.

-Учителя ходят к ней?

-Ходят. Учеба — единственная ее отдушина. Сейчас английским увлеклась.

-У вас как дела? Работаете?

-Нет. Все эти воспаления дочери не дают мне нормально работать. Не могу от нее отойти. Наташа ведь и до туалета не может самостоятельно дойти. Ей ногой тяжело даже пошевельнуть. Так что все на мне.

-Вы по-прежнему в гостинице живете?

-Да. Вроде пока не выгоняют.

-В Керчь не ездили?

-Да какой там. Куда же я от дочери отойду. За квартирой в Керчи друзья приглядывают.

-Не думаете туда возвращаться?

-Наверное, в Москве останемся. Тем более, здесь Наташе место в институте предложили.

-День рождения ведь у нее скоро?

-Да, 15 апреля ей 17 исполнится. И операцию на этот день назначили. Может, перенесут.

-Она хочет что-нибудь в подарок?

-Да ничего она уже не хочет.

-Вы спрашивали?

-Спрашивал. Она даже не реагирует. Не очень рада подаркам. Сильно за свою ногу переживает. Так что пока одни расстройства. Еще даже намека на заживление ноги нет.

-Отмечать будете?

-Вдвоем отметим, торт куплю. Нам даже пригласить некого в больницу. Больше мы никому не нужны.

-С друзьями она общается?

-Только в интернете переписывается, живого общения нет.

-Вы узнавали, как продвигается следствие? Известно что-то про родителей преступника?

-Вроде как его мать прячут в психушке. Про отца никто ничего не слышал, пропал он. А вообще трагедию уже забывают.

-Денег вам хватает?

-Пока хватает. Я в основном, продукты Наташе покупаю. На больничную еду она даже смотреть не может. Разнообразия особого нет.

-Вы ей что покупаете?

-Из кафе что-то приношу. Фрукты, ягоды покупаю. Все, что захочет.

-Еще какие траты предстоят?

-У нее на ноге осталось порядка 15 шрамов. Три из которых очень глубокие, страшные, кровавые. В одном месте образовалась дыра — вроде вовремя не зашили, так и осталось. Врачи сами в шоке, не поймут, как так получилось. Вот шрамы придется лазером шлифовать. Наташа сама хочет их по возможности убрать. На эти процедуры понадобятся средства.

-Вам еще квартиру придется снимать в Москве?

-Да. После выписки Наташа поедет в реабилитационный центр. В больнице нас не оставят надолго, здесь всего пять коек. Мы уже итак весь лимит пребывания в клинике превысили.

-Дальше ступни не станут ампутировать ногу?

-Раньше шли такие разговоры, меня готовили к худшему. Но сейчас врачи говорят, что Наташе повезло, вроде ампутировать выше ступни не станут.

-Из Керчи вам звонили? Не интересовались, здоровьем Натальи?

-Нет, после скандала со мной никто больше не общался. Забыли про нас все.

-И мать Наташи на связь не выходила?

-Нет. Она и вовсе исчезла. Нами и в Москве перестали интересоваться. Это поначалу все приходили. Я понимаю, время идет, у людей свои проблемы. Сейчас уже все. Теперь нам самим придется как-то выживать.

Получайте вечернюю рассылку лучшего в «МК» - подпишитесь на наш Telegram

Самое интересное

Фотогалерея

Что еще почитать

Видео

В регионах