— Антон, вас давно не видно в театре.
— Я просто отказался от этого, хотя предложения были. Потому что работать в театре — театру надо служить. Но я не могу позволить себе такую роскошь. А делать спектакль, чтобы потом на этом зарабатывать деньги, — не для меня. О халтуре не может быть и речи.
— Ваша супруга Виктория Морозова — певица. Как складывается ваш семейно-творческий тандем?
— Я, например, совершенно ничего не понимаю в одежде. Мне все равно, что и как на мне надето, главное, чтобы мне было удобно. В жизни я с женой даже не советуюсь по этому поводу, я просто надеваю джинсы, майку, свитер, куртку и хожу так до тех пор, пока эта вещь не протрется до дыр. Вика уже устала со мной ругаться на этот счет и смирилась. Что касается выхода на сцену, тут, конечно, костюм, но без галстука, просто с каким-то аксессуаром. Но я ничего не понимаю ни в материале, ни в покрое. Так что сценическая одежда — это заслуга Вики.
— То есть ваша жена еще и имиджмейкер?
— Наверное, так. Но она скорее больше препятствует тому, чтобы я подстригся налысо и отрастил бороду! Потому что мы работаем на концертах, куда иногда привозят детей. И она запрещает мне это делать: мол, нечего их пугать. Но я думаю, что время перемен уже не за горами. Все-таки терпение мое не железное. Когда-нибудь я так обязательно сделаю. Я знаю, когда мне предложат роль, где нужно будет сыграть лысого человека, я скажу, что ничего не знаю, и побрею голову.
— Получается, что в вашей семье жена все решает?
— Смотря что. Она ведь со мной тоже постоянно советуется. А вообще окончательное слово всегда за мной. Я же муж, ответственность лежит на мне. Поэтому у меня есть эксклюзивное право ударить кулаком по столу.
— Тарелки били?
— Бил стены. Например, в квартире на Арбате, которую мы снимали, в стенах на кухне вмятины, разбита дверь в ванную комнату, один раз я ударил, как уже рассказывал, кулаком по столу, и деревянный стол сложился пополам. О чем-то спорил, и стол — вдребезги. Люди, которые работают с нами на студии, могут видеть, что мы сначала ругаемся, спорим, но через 15 секунд — опять полная идиллия.
— Антон Макарский в доме хозяин, но хозяйка, наверное, все-таки Вика?
— Да я вообще не бываю дома. Конечно, она. Единственное, что я действительно не люблю, — когда с утра начинает сыпаться масса вопросов, типа: тебе приготовить что-нибудь, тебе чаю налить? Да не надо, я все сделаю сам! Я понимаю, что Вике очень хочется позаботиться о любимом муже, но я очень часто ей говорю: не надо обо мне заботиться! Я с утра встал, посмотрел, что есть в холодильнике, какие крупы есть на полках, и решил, что приготовить. У меня общежитская закалка, поэтому голодным я не останусь никогда. Я не гурман. Много раз повторял, что если бы изобрели такую биомассу — безвкусную, но, содержащую в себе много питательных вещей, микроэлементов и витаминов, я бы питался только ей. Я ем, чтобы жить, а не живу, чтобы есть.
— Вы продолжаете заниматься спортом, несмотря на травму?
— Конечно. Это часть моей жизни. Но, конечно, тазобедренный протез свистит в аэропортах. Ух! После операции я начал активную работу над собой. Сейчас я даже нахожусь в гораздо лучшей форме, чем до операции, из-за того что у меня возник страх, что я теряю физическую форму. Мне до сих пор предлагают участвовать во всяких “ледовых” проектах, но у меня алиби: с железным суставом можно делать что угодно, кроме как падать на него. А в тех проектах, где мне предлагали участвовать, падения неизбежны.
— При каких обстоятельствах вы повредили ногу?
— Во время съемок фильма “Возвращение трех мушкетеров” несколько лет назад. Что самое обидное, это произошло не в кадре, не на лошади, а во время банальной утренней пробежки. Я как-то повернулся, что-то в ноге хрустнуло. И три года подряд все говорили, что это растяжение. Ни один врач не сказал, что проблема в суставе. И когда я уже просто не мог наклониться, чтобы завязать шнурок, поехал в Израиль. Израильские врачи недоумевали: почему я это так запустил? Мне сделали операцию и вставили титановый сустав.
— Кроме спорта чем еще предпочитаете заниматься в свободное время?
— Хожу с Викой в спортклуб. Мы вместе туда ездим. Тренировка в тренажерном зале, паримся в баньке. Мы мечтаем, когда у нас будет свой дом, построить еще и свою баню. И сделать выход так, чтобы можно было выбежать и окунуться в прорубь.
— Вы уже подумываете о доме?
— Подумываем. Нам, конечно, долго строиться, но земля уже есть. Хочется построить дом, где бы жило несколько поколений и звучал детский смех.
— Значит, о потомстве уже подумываете?
— Конечно. Мы уже готовы — морально и физически.
— Вы вместе уже более 10 лет. Секретом “долголетия” не поделитесь?
— Мы — две половины. Разные и в то же время стремящиеся к одному и тому же. Те качества, которые присутствуют у Вики, у меня иногда не находят отражения в характере. Мы идеально друг друга дополняем. Для нас неприемлемо находиться порознь. Однажды я уехал на две недели, вернувшись, нашел ее в больнице. Потому что она без меня не спит и не ест, лишь пьет литрами кофе, что я ей запрещаю делать, когда я рядом.
