Николай Хомерики в паре со сценаристом Александром Родионовым давно и последовательно создает особую, одинаково вычурную и притягательную реальность на экране. Все его фильмы, которые раньше с удовольствием брали в конкурс “Особый взгляд” Канны, а теперь — ММКФ, с легкостью разбиваются на яркие эпизоды, одни из которых хочется цитировать, другими — молча любоваться. Но все они отчаянно захлебываются собственной красотой и неоднозначностью, режут повествование на части, как монтажер пленку на монтажном столе.
Так и в “Сердце бумеранг”. Взяв на эпизоды сложившихся героев авторского кино, будь то Рената Литвинова (прекрасный монолог в образе гадалки), Михаил Евланов, Клавдия Коршунова, Алиса Хазанова или примкнувший к ним Александр Ильин (Лобанов из “Интернов”, только ругающийся матом), режиссер пустил в свободное плавание главного героя в исполнении Александра Яценко. 23-летнего помощника машиниста метро, чье сердце в любой момент может остановиться. Он выразительно молчит, еще более выразительно обменивается парой фраз со своей девушкой, уморительно падает на грудь чужой, отвратительно трахается с третьей, но в общем и целом настолько не обязателен и не нужен в этом мире, что практически незаметен на черно-белой пленке. В сценарии для него нет ни одного конкретного поступка, ни одной значимой сцены. В результате он бесцельно слоняется по городу, склеенному из московских улиц и питерской подземки, смешиваясь с эпизодами, которые легко можно представить себе абсолютно в любой последовательности. Но зато делает это с таким жалостливым лицом, что утешить его с первого взгляда бросаются едва ли не все девушки города. Правда, его, пригнутого к земле ожиданием скорой смерти, не радует даже это.
То, что получается в итоге, больше напоминает пьяный разговор с интересным человеком. Большая часть времени — долгое молчание или невнятное бормотание о чем-то своем, что сейчас со скоростью выпитого кружится у него в голове. (Например название “Сердца бумеранг”, которое несет в себе никак не проговариваемую аллюзию к первому короткометражному фильму Хомерики “Вдвоем”, в котором речь шла об умирании не сына, а матери. ) А в какие-то моменты мгновенного просветления — интересные, порой парадоксальные мысли.
Остается только определиться: то ли подождать, когда собеседник протрезвеет, то ли накатить еще по двести.
