Не покинет ли известный галерист Пермь насовсем, заволновалось арт-сообщество? «МК» дозвонился Марату в Берлин и выяснил, что почему пермский центр дизайна теряет смысл своего существования, художники не хотят сотрудничать с властью, а сам он не знает насколько остается директором музея.
— Почему вы вслед за Эркеном Кагаровым отказались сотрудничать с центром дизайна?
— Я не дизайнер и менеджер в области дизайна. Когда Эркен Кагаров пришел в Пермский центр развития дизайна, мы договорились, что некоторые организационные вопросы и вопросы взаимоотношения с чиновниками я буду брать на себя. То есть моя задача была помогать Эркену заниматься хозяйственными делами. И раз он уходит, то эти задачи для меня снимаются. К тому же тот путь, по которому сейчас пошел центр, не может быть успешен. Когда мы говорим о дизайне — это разговор о качественных решениях. Центр стал государственным учреждением и подпадает под действие
— После появления в Перми музея современного искусства, центра дизайна, проведения разных крупных выставок и фестивалей о Перми заговорили как о региональной культурной столице. Но сейчас ПЦРД остается без директора. Пермская государственная художественная галерея уже который год никак не может переехать из Спасо-Преображенского Кафедрального собора в нормальное помещение... Бюрократическая машина испортила культурную погоду в городе?
— Да, художественная галерея пока не может освободить здание. Был очень интересный проект, который продвигал бывший губернатор Олег Чиркунов. Новый губернатор считает, что этот проект величайшего швейцарского архитектора Петера Цумтора очень дорогой. Наверняка будет другой проект. Что касается меня, я не ухожу из музея современного искусства. Хотя последний год я больше работаю советником. Останется Гельман в Перми или нет, есть большое количество людей, которые могут продолжить этот культурный проект. Но я остаюсь в музее. Пока.
— Пока остаетесь... Надолго ли?
— Пока остаюсь. Знаете, у нас все пока. Гельман пока директор музея, Путин пока президент. А сколько это пока будет — четыре года или двенадцать — мы не знаем.
— А как ваш проект «Культурный альянс», с помощью которого вы собирались продвигать региональных художников, и из-за которого вы покинули Винзавод?
— Сейчас все подвешено из-за ситуации с Pussy Riot. Раньше я уговаривал региональные власти сотрудничать с современным искусством, а сейчас я уговариваю художников сотрудничать с властью. Власть, которая делает такие неадекватные шаги, ставит стенку между собой и художественным сообществом.
— А как вы относитесь к известию о том, что акция Pussy Riot стала кандидатом в основной номинации премии Кандинского «Проект года», хотя еще несколько месяцев назад многие эксперты говорили о том, что акция не имеет отношения к искусству?
— Некоторые вещи становятся видны со временем. Я бы не пошел на такой шаг, не стал бы номинировать девочек. Обострение сейчас слишком опасно. Я бы предпочел, чтобы 17 числа был оправдательный приговор и мы бы начали всерьез рассуждать, что допустимо для художника, что нет... Пока они в тюрьме, никто из художественного сообщества не кинет камень в сторону «Пусси». Это было бы предательством. Когда несправедливый суд закончится, мы можем говорить о том, что искусство, а что нет.
— Сначала госпремия «Инновация» дает свою главную награду «Войне» и получает за счет этого шага мощный пиар, теперь премия Кандинского выдвигает Pussy Riot...
— Здесь непонятно, кто кого использует... Я верю, что это инициатива Иры Кулик, верю, что это не политическое решение.
— Кстати, о художественной политике. Недавно вслед за Айдан Салаховой и вами галереи «Меглинская» и Paperworks Gallery заявили о своем закрытии. Почему галеристы уходят с Винзавода? Почему этот некогда популярный арт-центр теряет актуальность?
— Так же быстро, как рождаются звезды, в том числе звездные территории искусства, они могут умирать из-за неправильной политики. Руководство Винзавода не понимает этого. Они схватили Бога за бороду и начали вести себя неприлично. И вот результат. Если завтра появится умный девелопмент, который предложит галеристам другую территорию, то Винзавод потеряет все, что наработал. Пока альтернативы нет, говорить о том, что Винзавод умрет, рано. Но такая угроза существует.
