— Александр, правда, что «Альберт и Жизель» вы решили написать, ностальгируя по классической опере?
— Я всю жизнь являюсь страшным «операманом». В юности первыми пластинками, которые я слушал, были именно оперы: «Кармен», «Пиковая Дама», «Травиата», «Севильский Цирюльник». Я их знал наизусть, мог петь с любого места. Главное, что они были записаны на русском я зыке, и все было понятно. Тогда было огромное количество очень качественных записей спектаклей Большого театра с потрясающими исполнителями: Козловский, Лемешев, Нэлепп, Шумская, Максакова, Фирсова. Я до сих пор помню, как звучали их голоса на чистом русском языке. Да, в последнее время оперы принято исполнять на языке оригинала, и это правильно. Но тогда в детстве, для меня было крайне важно понимать, о чем идет речь, переживать вместе с героями... Вот это состояние умилительного сопереживания, когда человек слушает большую, традиционную оперу, мне и хочется возродить. И одной из таких попыток будет опера «Альберт и Жизель», концертное исполнение которой состоится 19 сентября в Большом Зале Московской Консерватории.
— Почему в качестве сюжета вы выбрали именно эту историю?
— Ну, сюжет о том, как молодая крестьянская девушка влюбляется в богатого графа, и что потом из этого получается - один из старейших в европейской мифологии.
Мы взяли версию Теофиля Готье. Именно он написал либретто для балета «Жизель», а музыку — композитор Адольф Шарль Адан. Ее я, конечно, слышал много раз, и она всегда мне казалось такой очень условной, абсолютно лишенной романтизма и драматизма, зато очень хорошо приспособленной для разных там па-де-де....И вот у меня возникла идея новой оперы на этот сюжет...
— И все-таки клавир оперы «Альберт и Жизель» томился в вашем столе порядка пяти лет. Выдерживали паузу?
— Тут, наверное, пора упомянуть одного из главных создателей этой оперы. Я говорю о Николае Баскове. Без него этой оперы бы не было. Мы с Колей знакомы много лет, я его знал, когда он был еще мальчиком. А потом он несколько раз записывал мои песни, мы с ним даже играли в звездной команде «Что? Где? Когда?». И вот однажды, разговорившись, Коля сказал: «Я мечтаю, чтобы ты написал оперу специально для меня». На что я ответил: «А у меня даже есть сюжет для этой оперы. Называется «Альберт и Жизель». Он сразу загорелся, оценил, что это очень хорошая идея. И заказал мне эту оперу. Она действительно посвящена Николаю Баскову. Собственно этим и объясняется такая задержка с премьерой. Ведь Коля очень занятой человек: у него то одна съемка, то другая, то концерт, то гастроли — с ним очень трудно договориться, иногда трудно даже просто встретиться. Но, надо сказать, принц из него получился что надо!
— Раньше вашу музыку можно было услышать и во многих кинофильмах. Неужели вам не хочется вернуться на большой экран?
— Знаете, писать музыку к плохому кино мне не хочется, я уже несколько раз обжегся. Особых денег это не приносит, а урон репутации большой... А к хорошим фильмам — не зовут. Если бы предложили что-нибудь действительно интересное — я может и написал бы, но только если бы там была интересная композиторская задача. А быть просто музыкальным оформителем, саунд-дизайнером — увольте! Я уже это проходил...
— В одном из интервью вы сказали, что не многие из наших современных звезд могли бы исполнять ваши песни...
- Мои песни, как правило — это мелодии с большим диапазоном, с нестандартными гармониями, с нарушением избитой квадратности. Нынешние певцы настолько привыкли быть в кругу стереотипов (а именно этого требует публика), что им уже не выйти из круга. Но я особенно не переживаю. И не пишу песен. Пусть новое поколение само себя обслужит гангста-рэпом, и хип-хопом. Мне это совсем не интересно.
— Что вообще думаете о современном шоу-бизнесе? Есть ли у нас настоящие таланты или каждый — всего лишь музыкальный продукт?
— Шоу у нас чудовищное, а бизнес — криминальный, вот такой чудовищно-криминальный гибрид. А таланты есть. Только им очень трудно пробиться. Золотой занавес поднят очень высоко, мальчику или девочке почти невозможно пробиться в эфир федеральных телеканалов и радиостанций. А без них ничего не получится. И так будет еще лет пять. Потом, когда Интернет отодвинет всех на обочину, опять начнется честное соревнование....
— Имя вашего сына Левы стало очень быстро известным в американском музыкальном мире. Как вы относитесь к его творчеству?
— Мне очень нравится то, что он делает. Это как бы я, но на новой, неведомой мне ступени развития. Мне уже никогда не достигнуть его ритмической тонкости и многообразия, его изысканных гармоний, его изломанно-ядовитых мелодий. Ну и конечно его знания электронно-компьютерного мира... Я им горжусь.
— Не бывает обидно за то, что он мог бы греметь и на просторах России?
— Это все впереди. Очень хочу его и его группу Ljova&the Contraband привезти в Россию на гастроли, ищу сейчас достойных промоутеров.
— Внуков, очевидно, тоже готовите к музыкальной стезе?
- Знаете, кажется от этого не уйти. Старшему 3 году, он чистенько поет, знает десятки песен наизусть, а главное угадывает музыку по первым звукам. Ну а младший — ему всего год — пока только танцует. Но очень ритмично!
