Когда режиссер Борис Хлебников впервые задумался над сценарием фильма про фермера, в России знать не знали ни о каких народных волнениях. Когда закончил съемки — митинги и протесты казались оставшимися далеко позади. Но современная действительность, кажется, делает все, чтобы его «Долгая счастливая жизнь» не теряла актуальности. На днях она вышла на российские экраны.
Вдохновленная классическим американским вестерном и культовым альбомом группы «Гражданская оборона» драма о фермере, который вступает в борьбу с местной администрацией. Бой идет за землю, которую администрация уже давно задним числом оформила на более удачного предпринимателя, собирающегося на месте бывшего картофельного поля устроить элитную застройку. И бой этот идет не на жизнь, а на смерть.
За политический аспект отвечает Следственный комитет, записавший оператора «Долгой счастливой жизни» Павла Костомарова в свидетели по делу о беспорядках 6 мая. Того самого, по которому реальным людям грозят реальные сроки (а кое-кто их уже получил).
За социальный — господин Мельниченко. Не тот, который на своей яхте от Филиппа Старка ходит в первой сотне миллиардеров мира, а простой фермер из уральского села Галкинское, ставший на неделю главной звездой Рунета. Для этого понадобилось всего ничего: произнести на Московском экономическом форуме семиминутную речь о том, что уровень бреда в России давно превысил уровень жизни.
За художественную достоверность ручаются события в Ставропольском крае, где с каждым днем накаляется ситуация между местными фермерами и гостями из соседних дотационных регионов: Чечни, Дагестана, Ингушетии.
Герою Хлебникова далеко до звезды «Ютуба». Саша (Александр Сергеевич, если быть точным) в исполнении Александра Яценко в фильме только мечтает завязать с уборкой картошки и начать разводить кроликов, тогда как фермер Мельниченко за своими кроликами наблюдает из окна хорошего автомобиля. Его патриотичный задор на фоне явного личного благополучия вызывает ассоциацию с «рассерженным сельчанином» — по аналогии с «рассерженными горожанами», выходившими на митинги в декабре 2011 года. А со своими ораторскими способностями и связями в Комитете гражданских инициатив Алексея Кудрина фермер Мельниченко явно мог бы стать достойным противником всех ткачих из верховного совета «Единой России» и начальников сборочного цеха в кресле полпреда президента.
Но еще дальше герою Хлебникова до проблем его коллег из Ставропольского края.
Действие фильма происходит в карельской деревушке, в сотнях километров от межэтнических конфликтов, болезненного социального расслоения и убийственного — в прямом смысле слова — в своей избирательности правосудия. Другими словами, всем жителям его деревеньки и окрестностей плохо одинаково.
Перед Сашей в фильме не стоит вопроса жизни и смерти. Наоборот, люди из «Единой России» в администрации предлагают убраться с земли без лишнего шума — и за приличную компенсацию. Сашей движет банальная, но совершенно дикая, чудная в современных реалиях жажда справедливости. В эту справедливость — как и потребность в ней рабочего мужика — он заставил себя поверить сам. Но сперва мужики, встретив первую же полицейскую машину, разбредаются по домам от греха подальше. А потом уже и Саша, только столкнувшись с неприятностями, в отчаянии хватается за оружие.
Из Саши не выходит героя, как из его мужиков не получается единой России. Решившись на радикальный шаг, он тут же делает два назад. По большому счету, его бунт не привел ни к чему, зато точно усложнил жизнь окружающим. И почти наверняка искалечит его собственную.
Перед Берлинским фестивалем, где «Долгая счастливая жизнь» была участником главного конкурса, Хлебников любил вспоминать две истории фермеров, которые ему рассказали, пока он работал над фильмом. Один построил крепкое хозяйство с несколькими сотнями голов свиней, после чего попал под пресс местной власти. Под видом закона его начали душить проверками, инспекциями, штрафами, постепенно разоряя бизнес. Когда от хозяйства остались один сарай да автомобиль, фермер дождался приезда полиции и взорвал к чертям последнюю машину. Те, взглядом проводив разлетевшиеся по окрестностям куски металла, молча развернулись и уехали. Навсегда. Победа? Как посмотреть. Хозяйства-то больше нет.
Другая история — про фермера, сражавшегося не с государством, а с такими же, как он. Он увел свиней в глухой лес, где посадил на деревья, как на снайперские вышки, своих людей с винтовками, чтобы те отстреливали браконьеров из числа односельчан. «И кто здесь враг?» — разводя руками, заканчивал Хлебников.
Каждая из этих историй, как и еще сотни подобных сюжетов, которые до поры до времени хранит в тайне российское сельское хозяйство, могла бы потянуть на отдельный фильм. С мощной драматургией, сильными характерами, смелыми операторскими решениями. Но всех их объединяло бы одно: неизбежный плохой конец. Примерно тот, который случился в фильме «Долгая счастливая жизнь».
С одной стороны чиновники — шестеренки большой системы по переработке картофельных полей в элитную застройку. С другой — народ. Безмолвный свидетель, готовый уйти с земли, залезть на деревья, только чтобы сохранить то немногое, что у него осталось. Посередине — наивный мечтатель, чей задорный пыл может в один момент сделать все еще хуже.
И кто здесь враг?
Хлебников заканчивает фильм долгим планом реки: бурная, гордая, она течет здесь так, как текла сотни лет до этого — и будет течь еще сотни лет. Финал красивый по исполнению, банальный по смыслу и страшный по сути.
«Долгую счастливую жизнь» не поняли в Берлине, но и в России, судя по всему, принимать не торопятся. Этот фильм и правда здесь и сейчас выглядит не более чем ярким афоризмом благополучного режиссера посреди разоренной страны. Чего греха таить — в России полно необходимостей куда более острых, чем жажда справедливости.
Все правильно. Хлебников и не снимал фильм для нас. Это открытка нашим потомкам. Письмо в будущее о том, как мы хотели жить, но это ничего не изменило.
И о том, что мы хотя бы попытались.
