Еще в годы учебы будущий режиссер влюбился в книгу Леонида Андреева. Андрей Богатырев уверен в том, что она оказывает сильное влияние именно на юного читателя: «Я подумал — когда еще за нее браться, как не в молодом возрасте. Тем более что в обществе назрела потребность разговора на эту тему. Получилось или нет — другой вопрос. Но хороша сама попытка копнуть чуть глубже, уйти от поверхностного взгляда. «Иуда» — размышление о вере и своем пути. Естественно, я основываюсь на собственном, пусть и не очень большом опыте. Важно пройти свой путь и дойти до сути каких-то важных вещей. Я стремился к психологической достоверности, и неважно, где именно происходят события. Произведение Леонида Андреева в этом смысле дает свободу. Иуда для меня — не отрицательный персонаж. Они с Иисусом — звенья одной цепи. И в этом, как мне кажется, мы с Леонидом Андреевым не расходимся. Без света нет тьмы, и наоборот. Но это не значит, что Иуда есть тьма. Человек стал многовариативен».
Молодого режиссера неизбежно станут упрекать в том, что на экране какие-то русские мужики и невозможно абстрагироваться от их речи. Вот если бы герои говорили на арамейском, как у Гибсона, тогда другое дело. Но не будем забывать, что Леонид Андреев написал философское и во многом светское произведение. А авторы фильма экранизировали не Евангелие. Андрей Богатырев — верующий человек, но не воцерковленный и, возможно, не православный, как он сам выразился, имея в виду многообразие духовной жизни мира. Он сказал: «Если я умру, Бог спросит, что я сделал в этой жизни и к чему пришел. Не предъявишь же ему 10 тысяч поставленных свечек».
Картина снималась не в Израиле, а на Мальте. Интересно, что именно там возвели Иерусалим и в картине «Война миров Z», открывавшей ММКФ. Пейзажи прекрасны, а городская жизнь слегка напоминает театральную декорацию, где обитают герои, пользующиеся реквизитом — не подлинными вещами. Лица их какие-то неземные, очень интересные и почти новые, за исключением Ивана Добронравова («Возвращение») и Сергея Фролова («Слава богу, ты пришел!»). Андрей Барило («Склифосовский») неузнаваем в роли Учителя. У него неземные, одухотворенные черты, но нет пьедестала, с высоты которого он мог бы вещать. Кажется, что хватило бы короткометражки для того, чтобы успеть высказать все то, что растянулось на 108 минут экранного времени, во всяком случае, в первой части фильма. А потом события стали набирать оборот, благодаря протагонисту — Алексею Шевченкову, исполнившему роль Иуды. В его корявом лице с пожелтевшими зубами есть что-то притягательное. Именно благодаря ему фильм во многом состоялся и приобрел смысл. Талантливый актер, ученик Дмитрия Астрахана, некогда работавший в Театре под руководством Армена Джигарханяна, он сегодня снимается в основном в сериалах («Дальнобойщики», «Журов», «СМЕРШ»). Ему часто приходится играть роли криминальных личностей, наркоманов, убийц. Видимо, внешность к тому располагает, хотя она обманчива.
— Режиссер сказал, что с вами было легко работать, поскольку вы компанейский человек. Но, видя, какой вы темпераментный артист, сложно даже представить, что роль Иуды далась без крови.
— Тут есть немаловажный факт: мне очень хотелось сыграть эту роль. Андрей был увлечен идеей, понимал, что хочет. И мы сделали фильм быстро, за 25 съемочных дней. Мне было интересно попробовать себя в необычном материале, сыграть персонажа, какого я еще никогда не играл. А нюансы — так что-то или нет — неважны. У нас было изначальное понимание. Представляете, я попал на роль Иуды без проб. На ерундовые сериалы проходишь пробы, а тут — нет. В чем тут логика, сказать не могу. Обычно в работе что-то тебе мешает, а здесь — нет. Я даже угадывал, какие сцены будут завтра…
— Видимо, вы внутренне были готовы к роли. Мечтали о ней?
— Любой актер мечтал бы о такой роли, как Иуда. Я много снимаюсь, но это первая по-настоящему большая и серьезная работа, судьбоносная для меня. Я находил множество знаков, которые словно бы свидетельствовали о том, что все не просто так. Нашел у себя родинку — и вспомнил об Антихристе, приход которого предсказывали как появление человека с родинкой под волосами. Леонида Андреева я прочитал еще на втором курсе Санкт-Петербургской академии театрального искусства, где учился. Он вверг меня в шок своей правдой. Работая над ролью Иуды, думая о ней, я связывал ее с «Антихристом» Ницше. Нас журналисты упрекнули в том, что мой герой заведомо некрасив, но у Андреева он гораздо уродливее. Может быть, это покажется странным, но для меня Иуда — все равно что бог криминального мира. Ведь как мы часто живем: носим кресты, а готовы оправдать самые плохие поступки.Меня сегодня спросили: готов ли я сыграть Иисуса? Хотел бы, но еще не дорос до этого чисто по-человечески.
Еще у меня не выходит из головы маньяк, обитавший недалеко от того места, где я живу. Что происходит в голове человека? У него же есть какая-то своя логика. У меня жена очень набожный человек. А я разочаровался в церкви, но не в вере. Церковь нужна, но существует система, работающая не в ее пользу. Вера — интимная вещь. Как-то я собрался поучаствовать в концерте в тюрьме. Меня спросили: «Зачем ты туда едешь?» Я не знал, что ответить. А заключенным я сказал: «Берегите себя, берегите друг друга». Говорил о простых вещах, о том, что мать переживает за них, что у всех нас есть дети и что мы — звенья одной цепи. Вы бы видели, как они слушали — люди, осужденные за преступления. И я понял, зачем я туда приехал.
Оригинал видео на сайте youtube.com
Опубликовано пользователем Андрей Богатырев
