Маленькая девочка подходит к Хавронье Ивановне (крупный мужчина с копной светлых курчавых, в мелкий бес, волос, в балетной пачке), обнимает ее, как обнимают толстоствольное дерево, прижимается и долго не отпускает. «Не уходи», — говорит девочка Хавронье Ивановне по-русски, и кажется, что немецкая Хавронья все понимает. Другие дети занимают очередь, чтобы сфотографироваться с котом Федором Тимофеевичем, гусем Иваном Ивановичем, столяром-выпивохой Лукой Александровичем (он же старый клоун, мистер Жорж). И, конечно же, с самой Каштанкой. Так выглядит зрительский финал после финала театрального.
Из досье «МК»
Рассказ 27‑летнего Чехова был опубликован в газете «Новое время» на Рождество 1887 года под заглавием «В ученом сообществе». Многие современники Чехова спорили, чья история все же легла в основу знаменитого рассказа: художника Билибина, журналиста Гиляровского или дрессировщика Дурова (Владимира). Рассказ имел успех у публики, хотя критики упрекали его, например, в скомканности финала. Еще при жизни автора «Каштанка» была переведена на венгерский, чешский, немецкий языки.
«Молодая рыжая собака — помесь таксы с дворняжкой — очень похожая мордой на лисицу, бегала взад и вперед по тротуару и беспокойно оглядывалась по сторонам. Изредка она останавливалась и, плача, приподнимая то одну озябшую лапу, то другую, старалась дать себе отчет: как это могло случиться, что она заблудилась?» Так печально начинает свой рассказ сама Каштанка с огромными, полными тревоги глазами на слегка выбеленном лице. Одета она в жалкое коричневое пальтецо неопределенного оттенка, которое в народе из-за неопределенной же длины его зовут обдергаем, из-под него виднеется серая юбчонка, шапчонка тоже жалкого вида. Каштанка — рассказчик с кларнетом в руках, и с его помощью она переживает: плачет, радуется, удивляется.
Немецкий театр и режиссер Андреа Мария Эрл прочитали старый чеховский рассказ как новый. Из семи его глав сделали емкую адаптацию, и хотя отказались от некоторых деталей, история не то что не потеряла смысла, а укрупнила ее и даже проявила актуальные смыслы. Решение продиктовали музыка и цирк. Несколькими цветными лентами, что спускаются сверху к планшету, как бы обозначена арена, да и то не вся, а лишь половина, но зрителю ясно, что это цирк, а не что‑то иное. Вот сюда и попадает маленькая беспородная Каштанка, которую по причине пьянства и недосмотра потерял старый столяр. «Побывав у заказчиков, Лука Александрыч зашел на минутку к сестре, у которой пил и закусывал; от сестры пошел он к знакомому переплетчику, от переплетчика в трактир, из трактира к куму и т.д. Одним словом, когда Каштанка попала на незнакомый тротуар, то уже вечерело и столяр был пьян, как сапожник». Этот променад построен как цирковой номер: столяр выпивает небольшую бутылочку и небрежным взмахом отправляет ее через голову — Каштанка за его спиной ловко ловит. А трубач, еще не превратившийся в Хавронью Ивановну, уже ставит перед выпивохой новые бутылочки — получается нехитрый жонгляж на троих. Потом, сидя на скамейке под фонарем, заплетающимся языком Лука внушал дрожащей собачонке:
— Ты, Каштанка, насекомое существо и больше ничего. Супротив человека ты все равно что плотник супротив столяра...
Но главное в постановке — музыка, поэтому из пяти человек на сцене три музыканта и два артиста. За чеховских персонажей отвечают музыкальные инструменты: гусь Иван Иванович — контрабас, кот Федор Тимофеевич — электрогитара, ну а свинья Хавронья Ивановна — труба. Неизвестно, сознательный это выбор режиссера или так получилось, но музыканты по фактуре своей чрезвычайно колоритны — кот похож на Кончиту Вурст (тонкие черты лица, ниже лопаток темные гладкие волосы и, разумеется, черная как смоль борода), гусь долговяз и нелеп, в роли свиньи — толстяк с кудрявой шевелюрой. Не произнося ни слова, они существуют в этой истории только с помощью музыки — несколько замечательных тем для них написал Озгюр Кантар. Животные-инструменты выясняют отношения между собой, разучивают урок от доброго клоуна мистера Жоржа, переживают, когда внезапно умирает Иван Иванович, мчатся на извозчике в цирк на представление, где должен случиться дебют Каштанки, но, увы, не случится.
В спектакле множество удивительных, остроумных находок, связанных именно с музыкой. Удивительна атмосфера спектакля — театральная в высшем смысле слова, полная свободы, неспешности при жестко выстроенном темпе действия и обаятельного артистизма всех участников спектакля. Виртуозная игра, и никого из зрителей не смущает, что кот Федор Тимофеевич на самом деле мужчина, так действительно похожий на звезду Евровидения, о которой все уже, правда, забыли. Конечно, блестящая работа у Сабине Цизер, создавшей неповторимую Каштанку: глаза, мимика, пластика настолько работают на образ, что после нее любая другая собака-артистка покажется неинтересной и неубедительной.
«Каштанка глядела им обоим (старому хозяину и его сыну Федюше — М.Р.) в спины, и ей казалось, что она давно уже идет за ними и радуется, что жизнь ее не обрывалась ни на минуту. Вспоминала она комнатку с грязными обоями, гуся, Фёдора Тимофеича, вкусные обеды, ученье, цирк, но всё это представлялось ей теперь как длинный, перепутанный, тяжелый сон...»
Играючи, легко, насмешливо и трогательно театр из Нюрнберга рассказал историю любви. Щемящей любви — и к человеку, каким бы он ни был, и к дому своему, и в конце концов к Родине. И с этой точки зрения «Каштанка» — настолько патриотичный спектакль, что его можно было бы рекомендовать к обязательному просмотру в школах на родине Антона Павловича. Да, жаль, Нюрнберг слишком далеко.
