То, что вместе с ним пересекло границу, позабавило видавших виды таможенников. В багаже господина Лё Гийерма — вещи, не совместимые с утонченным делом театра и даже балагана.
Например, вощеные кузнечные мехи, набор из трех напильников по дереву, тетраэдр, обитый искусственным мехом из ПВХ, тазы конической формы — большой, средний, малый и очень большой и, наконец, ботинки остроносые стальные. И это далеко не полный перечень чудесных предметов, из которых он и делает “Секрет”.
На манеже в шапито, раскинувшемся в Коломенском, Лё Гийерм работает один, а обслуживают его пятеро. Вид он имеет грозный, как абрек, — с грохотом передвигается в стальных остроносых сапогах, со стальной саблей в руках. Голый торс, выбритые виски, крысиная косичка до лопаток. И то, что он производит на публике, вызывает одновременно оторопь и улыбку, переходящую в смех. Особенно веселятся дети, вслух задавая вопросы: “А разве можно так неосторожно обращаться с ножом?” Можно, деточка, можно. Этот экзотический тип вращается на немыслимых параболического вида конструкциях, глотает шпаги и напоминает того, кто создает себе препятствия там, где у остальных все просто. Чтобы перейти лужу, люди кладут дощечку. Но не таков Гийерм — ему нужны тернии, чтобы попасть к звездам.
Зато эффект огромный — скачет по манежу на лошади, сделанной из металлических штырей, с риском рухнуть с огромной высоты без страховки забирается на немыслимого вида конструкцию. Эти конструкции, штуковины и хреновины, большие и малые, Лё Гийерм придумывает сам. Они весьма сложные, и сделать их можно, лишь обладая серьезными инженерными знаниями.
При этом столь техническое зрелище, как это ни странно, носит театральный характер. Гийерм — в образе монстра, который шипит, но не кусается. И вообще фокусника колбасит, когда он укрощает тазы с ведрами, металлические пруты и даже книги. 64 фолианта он выстраивает в две стопки, осторожно ложится на них животом и таким образом уезжает в кулисы, держа за спиной вращающийся, как пропеллер, маленький карандашик. Каждому номеру тонко подобрана музыка — от лабораторных бульканий и африканских песен до шума океанических волн. Именно в этот момент безумец Гийерм, с риском покалечиться, забирается на немыслимую конструкцию из досок, перевязанных корабельным канатом.
Этот великий и ужасный изобретатель живет там же, в Коломенском, вместе со своей командой. Только фургончик свой попросил переставить под раскидистое дерево. Наверное, под его сенью ему приятнее погружаться в мир своих фантастически-нерациональных фантазий.
На манеже в шапито, раскинувшемся в Коломенском, Лё Гийерм работает один, а обслуживают его пятеро. Вид он имеет грозный, как абрек, — с грохотом передвигается в стальных остроносых сапогах, со стальной саблей в руках. Голый торс, выбритые виски, крысиная косичка до лопаток. И то, что он производит на публике, вызывает одновременно оторопь и улыбку, переходящую в смех. Особенно веселятся дети, вслух задавая вопросы: “А разве можно так неосторожно обращаться с ножом?” Можно, деточка, можно. Этот экзотический тип вращается на немыслимых параболического вида конструкциях, глотает шпаги и напоминает того, кто создает себе препятствия там, где у остальных все просто. Чтобы перейти лужу, люди кладут дощечку. Но не таков Гийерм — ему нужны тернии, чтобы попасть к звездам.
Зато эффект огромный — скачет по манежу на лошади, сделанной из металлических штырей, с риском рухнуть с огромной высоты без страховки забирается на немыслимого вида конструкцию. Эти конструкции, штуковины и хреновины, большие и малые, Лё Гийерм придумывает сам. Они весьма сложные, и сделать их можно, лишь обладая серьезными инженерными знаниями.
При этом столь техническое зрелище, как это ни странно, носит театральный характер. Гийерм — в образе монстра, который шипит, но не кусается. И вообще фокусника колбасит, когда он укрощает тазы с ведрами, металлические пруты и даже книги. 64 фолианта он выстраивает в две стопки, осторожно ложится на них животом и таким образом уезжает в кулисы, держа за спиной вращающийся, как пропеллер, маленький карандашик. Каждому номеру тонко подобрана музыка — от лабораторных бульканий и африканских песен до шума океанических волн. Именно в этот момент безумец Гийерм, с риском покалечиться, забирается на немыслимую конструкцию из досок, перевязанных корабельным канатом.
Этот великий и ужасный изобретатель живет там же, в Коломенском, вместе со своей командой. Только фургончик свой попросил переставить под раскидистое дерево. Наверное, под его сенью ему приятнее погружаться в мир своих фантастически-нерациональных фантазий.
