— …Виктор Федорович — поэт народный, который любит людей, и они его любят. Он объехал всю Россию. Но не стал монументом, а остался настоящим русским человеком, с русскими традициями — как есть, пить, как копать землю, как сад посадить… Человек большой мысли. Когда в перестройку все растерялись, он сказал: а почему я должен теряться? Я поэт, я им и останусь.
— Знаменитые песни на его стихи: “Оренбургский пуховый платок”, “На побывку едет молодой моряк”… А еще?
— “Я назову тебя зоренькой”, “Снег на седины”, “Белая березонька”… А как он работал с хорами! Оренбургский, Омский хор — целые программы. Вот, кстати, как родилась эта песня про платок: он приехал к Оренбургскому хору и пошел там на рынок. Там стояли десятки женщин, торгующих этими платками. Он выбрал платок для мамы и пошел на почту его отправить. И когда ящичек с посылкой забивали гвоздиками, у него и родилось это стихотворение. Этой песне уже больше 50 лет.
Он родился в Язвицах, под Сергиевым Посадом. Сейчас там открыт его музей. А тогда он работал токарем, и к ним приехал Пришвин. Среди молодых поэтов выступал и Виктор Федорович. Пришвин его заметил. “Стихи ты читал незрелые, сырые пока, но ты очень красиво волновался. Учись, ты обязательно будешь поэтом”. А какие письма он писал ему в лагерь! Поддерживал его…
— Посадили “за разговоры”?
— Он был призван на войну, и, когда он учился в ускоренном военном училище, по ложному доносу его арестовали и осудили. Пять лет он отсидел в Кемеровской области. Знаете, он мало про это рассказывает. Я ведь с ним всего 40 лет, я этого не застала. Ведь потом — как это называется — “за 101-й километр”. Он не мог жить в крупных городах… На вольном поселении был. Работал зоотехником, выращивал свиней, изобрел даже какой-то метод холодного опороса… И только потом, уже с начала 60-х годов, потеряв столько времени для творчества, он ворвался в литературу. Круг молодых — Евтушенко, Вознесенский и другие — очень его принял, хотя они были на 20 лет его моложе.
— А сейчас снова новое время. Поколение пепси… Поэзия совсем не в чести. Трудно вам, наверное?
— Нас спасает наш дом и сад. Он называет его “наша усадьба”. Он всегда умел посадить, вырастить его своими руками. А потом, еще есть люди, которые любят, покупают его книжки. Небольшие, но гонорары идут. Он никогда не был в забвении, и сейчас не в забвении. Да, трудно. Но Виктор Федорович всегда говорит, что надо довольствоваться тем, что тебе дано. А что-то другое… Как-то уже и не надо ничего.
