“Груз 200” Алексея Балабанова на завершившемся в понедельник “Кинотавре” прокатили. Победила картина “Простые вещи” Алексея Попогребского. Для одних эта новость на закрытии “Кинотавра” была как праздник, торжество добра над злом. Для других — признанием жюри в собственном ханжестве и испуге перед радикальным художественным и социальным высказыванием режиссера. “МК” с самого начала предсказывал, что такой состав жюри побоится дать самой сильной картине года Гран-при и скорее всего ее вообще проигнорирует.
Предчувствие скандала возникло сразу — глядя на “перевернутые лица” членов жюри, которое заседало аж 10 часов — пять вечером и пять утром в день церемонии закрытия. Измученная Евгения Симонова, когда ее спросили перед звездной дорожкой, как работалось в жюри, сказала: “Никогда больше не соглашусь на это”. Расстроенная Елена Яцура исчезла сразу по окончании церемонии, и на банкете ее никто не видел. Веселил всех собравшихся перед дорожкой только Леонид Ярмольник, который выступил на этом “Кинотавре” в качестве одного из продюсеров фильма Валерия Тодоровского “Тиски”.
Когда появились Владимир и Юлия Меньшовы, отдыхающие с фотоаппаратами за ограждениями оживились и начали их щелкать, Юлий Гусман мгновенно отреагировал:
— Вот настоящие звезды, а мы…
Ярмольник тут же кинулся к организаторам дорожки:
— Кому дать денег, чтобы Гусман прошел по дорожке рядом с Меньшовыми? Кому и сколько? Скажите, я дам.
И приунывший звездный народ сразу как-то празднично взбодрился. А Ярмольник отобрал у Андрея Мерзликина его шестимесячного сына Федора и радостно пробежал с ним по дорожке. Другой подарок фотографам сделал актер Павел Деревянко, распахивая пиджак и демонстрируя всем желающим майку “Долой педерастов российской эстрады”. Простая же публика больше всего кидалась на Сергея Жигунова и Анастасию Заворотнюк, приехавших специально на церемонию закрытия и парадно фланирующих туда-сюда по фойе Зимнего театра.
А то, что жюри так долго заседало, отразилось и на качественном составе на сцене — победителям не успели намекнуть: “А вас мы попросим остаться”, и они разъехались. За главного триумфатора вечера — фильм “Простые вещи” — отдувался один продюсер Роман Борисевич. Картина получила аж 4 приза: диплом за лучшую мужскую роль (Леонид Броневой), приз за лучшую мужскую роль (Сергей Пускепалис), за лучшую режиссуру (Алексей Попогребский) и Гран-при.
Два приза получила лента “Кремень” Алексея Мизгирева: приз за лучший дебют и за лучший сценарий. История парня из провинции, приехавшего покорять Москву самым простым и понятным ему способом — нанявшись в милицию и получив свою маленькую власть над людьми. Повышение герой получает, устроив жестокую бойню в публичном доме, показанную, на мой взгляд, довольно натуралистично и без внутренней свободы и самоиронии, отчего герой просто неприятен.
Приз за лучшую музыку достался композитору Антону Силаеву: фильм “Яр” Марины Разбежкиной — экранизация повести Сергея Есенина, написанной им в 20 лет. Когда вручали приз за вклад в сохранение российского кинонаследия Науму Клейману, директору Музея кино, зал, аплодируя, встал и долго не давал сказать ответное слово награжденному. Приз за лучшую женскую роль получила очень обаятельная Мария Шалаева, сыгравшая главную женскую роль в “Русалке” Анны Меликян.
Маше Шалаевой 25 лет, но играет она девушку 18-летнюю и на самом деле так и выглядит: маленькая, худенькая, просто Дюймовочка. Или Русалочка из сказки Андерсена, которая случайно попала не в свое время, которую она и сыграла. “Русалку” уже назвали русской “Амели” — это история девочки, рассказанная от момента ее зачатия до внезапной гибели. Девочка добивается исполнения всех своих желаний, правда, цена за это слишком высока и давит на нее непосильной ношей.
Сразу после церемонии Мария Шалаева дала интервью “МК”.
— Маша, что было самым сложным в вашей роли?
— Быть вот таким вот настоящим человеком — как Алиса. Все время тянуло на какой-то цинизм. Вещи наивные как раз очень тяжело делаются. Но благодаря нашему режиссеру все получилось. Я вообще хочу сказать, что тут нет моей особой заслуги, есть большая заслуга Ани Меликян — она написала сценарий, она меня позвала на эту роль. “Русалка” — не первый мой фильм. До этого была картина “Маша” режиссера Сергея Ткачева — она объездила весь мир по фестивалям, а у нас, к сожалению, мало кому известна. Надеюсь, может, сейчас на нее обратят внимание. (Еще у Маши было несколько небольших ролей, включая эпизод в ленте “Бумер” Петра Буслова. — Е.А.)
— Вы мечтали о призе, надеялись?
— Нет, вы знаете, даже не думала об этом. И волновалась дико — так страшно выходить на сцену: надо же сказать что-то умное, а в голове одни глупости. Говорить про себя — как-то непонятно…
— Как вам работалось с Евгением Цыгановым, которого называют принцем отечественного кинематографа?
— Мы с Женей родились в один день, 15 марта, — он на два года меня старше — и давно знакомы, он и друг хороший, и партнер великолепный.
Что думает жюри
Актер Александр Яценко, сам получивший в прошлом году приз за лучшую мужскую роль в картине Алексея Балабанова “Мне не больно”, с горечью заметил:
— Жаль, что “Груз 200” прокатили.
Режиссер Вадим Абдрашитов на вопрос, совпадает ли его личное мнение с коллегиальным решением, ответил:
— Поскольку я был председателем жюри, единственный ответ: мой личный выбор совпадает с коллегиальным решением. Да, мы обсуждали 10 часов ту программу, что у нас была, а она была очень сложной. И мои коллеги в жюри подошли к своей работе достаточно ответственно, отстаивая свое мнение.
— А почему “Груз 200” никак не был отмечен?
— Ну, так получилось, что он уступил место другим. Я считаю, что это абсолютно фестивальная картина. Хорошо, что мы ее посмотрели, Леша Балабанов — хороший режиссер, дай бог ему здоровья, пусть больше снимает картин. Но в этой программе на этом фестивале с этим жюри “Груз 200” не прошел. Это всегда совпадения всего.
— Какую из картин вы бы посмотрели второй раз?
— Жюри два раза смотрело картину Александра Миндадзе “Отрыв” — один раз в зале на экране, потом на DVD.
Оператор Игорь Клебанов, глава операторской гильдии, был самым откровенным:
— Мое мнение с итогами оглашенными совпадает на сто процентов. Почему мы так долго заседали? Мне кажется, у вас тоже есть ответ на этот вопрос, потому что программа — слабая. Хотел найти слово полегче, но не вышло. Не было явного фильма-лидера. Кто-то говорит: а почему одному фильму дали два приза — и главный, и за режиссуру? Почему не было возражения три года назад, когда “Водитель для Веры” Павла Чухрая, который я снимал, получил чуть ли не все призы?.. Потому что если картина удалась, значит, в ней удались все компоненты.
— Какие еще актерские работы вы обсуждали?
— Алексея Серебрякова за картину “Тиски” — но оказалось нельзя: не главная у него там роль! Но зато какая хорошая! Мне нравится актриса, которая сыграла в картине Попогребского жену главного героя, — Светлана Камынина, но ее роль тоже считается второго плана. А такой номинации здесь нет. Как и нет номинации на операторскую работу.
— За операторов вам не обидно?
— Обидно. Самая профессиональная и качественная нынче категория — это операторы. О чем свидетельствуют высказывания продюсеров, которые заказывают музыку. Если б была такая номинация, то я б рассматривал двух-трех кандидатов. Мне понравилась работа Ирины Уральской в “Яре”, Романа Васьянова в “Тисках” — он хорошо работает со светом, но с цветом — перебор.
— Я так понимаю, “Груз 200” вам совсем не нравится?
— Я не принимаю эту идеологию. Я не хочу, чтобы мой внук видел эту картину. Мне кажется, режиссер Мизгирев сделал свой “Кремень” намного сложнее по конъюнктуре. Он обличает то, о чем каждый день говорится по телевизору, что мы обсуждаем на кухнях. Для меня это новый взгляд. Мне бы хотелось, чтобы эту картину смотрел мой внук.
— Несмотря на жесткие сцены расстрелов в публичном доме и циничные поступки героя?
— Есть в картине герой, есть его трансформация. Кто-то говорит о символах, которыми насыщен “Груз 200”. Я не понимаю символа вскрытия цинкового гроба, когда достаются ордена за Афган, прицепляются к трупу солдата и он вышвыривается на кровать. Я не понимаю и не хочу понимать.
А вот мнение культуролога Кирилла Разлогова, долгие годы бывшего директором программ Московского фестиваля:
— На мой взгляд, в нынешнем конкурсе нет абсолютного лидера. Для меня же лучшая — “Яр” Марины Разбежкиной, но я не считаю, что она полностью состоялась. На мой взгляд, решение жюри непрофессиональное, пусть меня простят Вадим Абдрашитов и другие члены жюри. По-человечески их можно понять, но это было бы оправданно, если б “Простые вещи” были на две-три головы выше всего остального. Здесь есть еще три-четыре картины примерно такого же уровня, но, может быть, из-за своей маргинальности не были приняты кем-то из членов жюри. Лучшая режиссура — это, конечно, Алексей Балабанов. Работа по режиссуре чрезвычайно сильная — сделано, как всегда у Балабанова, по-простому, но эта простота у него всегда и есть элемент его силы.
