20-летняя литовская певица Алина Орлова покорила меломанов России и половину Европы необыкновенным авторским психофолком. Первый официальный диск Алины “Дикая собака Динго”, вышедший в 2008-м, сорвал самую восторженную российскую музыкальную критику за последние пару лет. На концертах она под собственное фортепианное сопровождение поет и на литовском, и на русском (“Утомленное солнце”, “Кукушку”, “Я шагаю по Москве”), и на английском. Сейчас, после долгих зимних каникул, Алина дома, в Вильнюсе, разбирает накопившиеся новые песни и разговаривает с “МК”.
“Появилось кое-что новое, — сообщает она. — Но это скорее идеи, эскизы, которые надо еще пересматривать. Веселые они или грустные? Не могу сказать, песни как песни. Думаю начинать скоро работать над следующим альбомом. Не знаю, сколько это времени займет... В прошлый раз записывали девять месяцев”.
На днях Орлова вернулась из путешествия по Южной Америке. Два месяца она пространствовала по Колумбии и Эквадору. “Повстречала много интересных людей, некоторые из них живут совсем по-другому, — рассказывает Алина. — В Колумбии бурно, тепло, море! На улицах мало играют, и играют неумело. В основном сальсу, но она меня не влечет, поэтому из музыкальной сферы я ничего особо не взяла”. Зато на пленочный фотоаппарат ее друга было сделано много ярких снимков. Сама Алина не фотографирует — считает, что не умеет. Оказывается, вопреки утверждению “талантливые люди талантливы во всем” Орлова много в чем совершенно бездарна: “Плаваю плохо, на велосипеде катаюсь неуверенно, мне трудно ходить на каблуках, готовить не умею, считаю плохо, я имею в виду цифры. Компьютерные дела для меня сложны”, — с улыбкой признается она.
Зато Орлова прекрасно рисует и еще до начала громкой музыкальной карьеры пыталась профессионально заниматься художеством. После школы она не поступила в профильный институт, но рисовать не бросила: “Мне уже совсем туда не хочется, — теперь говорит она. — Тем более для того, чтобы рисовать, необязательно поступать в “художку”. Ее минималистичные акварели заселяют грустные девочки, раскрашенные в психоделические цвета, напоминающие саму Алину, одинокие дети, мифические животные. Рисунки гармонично вливаются в музыкальное творчество Алины, и мрачноватые тексты ее бойких песен уже не кажутся странными.
В переводе на русский один из куплетов самой популярной песни Орловой Menulis (“На луне”) звучит так: А на луне не промокают ноги
И на луне не умирают папы
Там каждый сам себе Ной
И совсем не нужны зонтики
А на луне живут драконы
Можешь их погладить
Но почему, почему же, братец,
Эта луна так далеко?..
В разговоре с Алиной я упрекаю ее в кажущемся мне равнодушии и отсутствии восторженности, слишком уж ровно девушка относится ко всему, что с ней происходит. Алина задумывается: “Смотря что подразумевать под восторженностью. Я могу много чем восторгаться — меня радуют люди, дома… А такие вещи, как успех, я принимаю спокойно, как будто так и должно было быть”.
