С того рокового 4 ноября 43 года назад полностью «отмыться» от санкций со стороны США, ЕС и ООН Ирану так ни разу и не удалось, хотя отдельные западные правители в разное время и с разными целями их послабляли.
За это время жить в условиях изоляции от прогрессивного мира научилось уже три поколения иранцев. Их мы и спросили, без чего импортного обходиться сложнее всего.
По объективным причинам имена респондентов изменены, возраст и место жительства соответствуют действительности.
- Больше всего россиянам сочувствует поколение наших родителей, - говорит 45-летняя жительница Тегерана Махваш. – Преимущественно жители столицы, которые во времена шаха считались людьми обеспеченными. Но при этом не оказались достаточно богатыми для того, чтобы иметь возможность бежать на Запад сразу после победы исламской революции.
Они понимали, что теряют, ведь родились, выросли и дожили до зрелости в Тегеране, при шахе считавшимся «Парижем Востока». Это был современный мегаполис, изобилие в магазинах, театры, рестораны, иностранные туристы. Новый 1978 год в Тегеране встречал по приглашению шахской четы, с которой они дружили семьями, даже сам Джимми Картер с супругой. Его жена Розалин активно осматривала магазины Пехлеви-авеню, как тогда называлась главная торговая улица, такой тогда там был по воле шахини богатейший выбор.
А всего через год тот же Джимми запретил покупать у нас нефть, заморозил иранские счета в американских банках, сделал невозможным денежные переводы и остановил всякий экспорт и импорт.
Мои родители до сих пор помнят, как сначала исчезли «излишества» - косметика, духи, японская техника. Потом какие-то мелочи, но обходиться без которых они не умели – магнитофонные кассеты, батарейки, канцтовары, туалетная бумага.
Продукты сначала были, исчезла только привычная тогда тегеранцам датская и голландская «молочка», английские чаи и крупы, кофе, швейцарский шоколад. Но голода еще не было, иранские фермеры старались, хлеб пекли, рис у Китая покупали.
С началом войны с Ираком в сентябре 1980-го магазины опустели, и начался голод. Мне тогда было три года и, в отличие, от поколения родителей, вкуса западных продуктов я просто не знала, поэтому и не страдала без них.
Зато мне было почти 10 лет во время «рейгановских мер» (в 1984 году новый преемник Картера Рейган ввел «дополнительные меры контроля за экспортом в страну-спонсор терроризма» - авт.) и я очень хорошо помню. Как бежишь из школы и гадаешь, есть ли дома еда? Тогда уж всем было не до сожалений об утраченных деликатесах: найти бы пропитание и снаряд бы не угодил прямо в дом - вот и все, о чем мы тогда мечтали.
- От мировой банковской сети (глобальная система обмена финансовыми данными SWIFT – авт.) мою страну отключили в 2012-м году, - делится 25-летний житель Шираза Мехди. - Мне тогда было 15 лет, никаких банковских карт у меня и в помине не было. Я к ним не привыкал, поэтому и отвыкать не пришлось.
А вот мой старший брат очень негодовал. Помню, что он все время устанавливал ТВ-тарелку на крышу, чтобы ловить эмиратские каналы. А потом приходила полиция нравов и требовала немедленно снять. Но брат с ними чай пил-беседовал, и в итоге мы всегда смотрели по ТВ весь Ближний Восток.
Но меня тогда больше волновало, что мне не покупают видеоприставку, какую я хочу, потому что она очень дорогая. А дорогая, потому что купить ее можно только у спекулянта. Но это в подростковом возрасте.
А сейчас у меня и моих сверстников вообще нет проблем, мы ко всему приспособились. При желании мы можем выйти в любой сегмент Интернета, американская электроника, которая у нас якобы не продается и не обслуживается, на самом деле и продается, и обслуживается.
У меня айфон и макбук, я езжу на свежем японском джипе, обошелся он мне дорого, но намного дешевле, чем вам – русский приятель просто убил меня тем, сколько у вас стоят машины! В общем, все у нас есть, что есть в той же Америке, но только не для всех, а для тех, у кого есть нужные связи. Мои родители говорят, что у вас также было при СССР.
- На самом деле проблем с переводом денег за рубеж у тех, кому это на самом деле нужно, никогда не было, - признается 39-летний клерк из иранской столицы Дариуш. – Это, кстати, часто делается через Россию. Вернее, уже делалось. Теперь и вы с нами в одной лодке. Еще можно через Турцию, Эмираты, Китай.
Через посредников, конечно, дороже, но по большому счету все возможно. С любыми товарами тоже нет никаких проблем, все можно заказать тем, кто регулярно мотается в Эмираты. Ну или самому слетать, до Дубая из Тегерана всего 2 часа лету. А железного занавеса у нас никогда не было, даже в самые худшие времена.
Другое дело, что с нами не везде любезны, у нас же имидж террористов. Но к этому быстро привыкаешь. Главное, что мы сами вольны летать, куда ходим. Я, например, отдыхаю всегда в Таиланде.
Одно время наше правительство пыталось ввести налог на выезд из страны. Как покупаешь билет за рубеж, сразу плюс $20 налог за пересечение границы. Пока была двадцатка, все терпели. Но когда повысили до $200, стали протестовать, и сейчас такой налог вообще отменен.
После школы парни и девушки могут выбрать любой университет мира, все доступно. Другое дело, что религиозная семья может девушку, к примеру, не отпустить. Или просто не иметь денег на обучение за рубежом. Но это частные причины, а не ограничения с иранской или внешней стороны. Нормальная у нас жизнь, только деньги неудобные. Обесцениваются каждый день. Никакие деноминации не помогают, ходим по улицам с мешками денег.
- Может, и не по всему Ирану, но в столице почти у каждой семьи есть родня в Европе или Америке, из тех, кто бежал 43 года назад в революцию, - рассказывает 33-летняя тегеранка Лейла. – Поэтому, кому чего не хватает, все присылают с Запада – духи, косметику, лекарства.
Я из семьи врачей, поэтому точно знаю, что больше всего горя нашему народу принесли санкции не на нефть или золото, а на медикаменты. Китайцы, конечно, очень быстро соориентировались и стали поставлять нам свои дженерики. Но все равно многие люди с хроническими болезнями пострадали, когда поставки их системных препаратов резко прервались.
Примерно в 2007-м США возобновили поставки свои лекарств в обмен на каспийскую черную икру, персидские ковры и фисташки. Но продлилось это недолго, скоро опять поссорились и наложили нам санкции по новой. С этими санкциями постоянно так происходит: если и послабляют, то ненадолго. И лучше бы вообще даже не начинали.
К примеру, одно время они возобновили продажу нам своего софта (программного обеспечения для компьютеров – авт.) и издательской продукции, а через год снова отозвали. И подростки родителям всю плешь проели: а где моя любимая игра? А где мой журнал мод? Папам-мамам пришлось ноги в руки и в Дубай – за санкционными товарами, детям у нас не отказывают.
Что самое худшее? Не знаю. Режим исламский, товары все китайские, но народ иранский, неунывающий, поэтому мы привыкли и справляемся.
